Защитники Шиеса по-прежнему блокируют строительство полигона для московского мусора. Недавно они получили уведомление с требованием демонтировать их палаточный лагерь до 18 ноября. На уведомлении нет ни «шапки», ни печати, ни подписи.

Люди приходят на посты как на работу. Они сменяют друг друга каждые три часа. В случае опасности отправляют «маячок», встают стеной, не пропуская бензовозы, и ждут подмогу.

Фотограф из Котласа Анна Шулятьева регулярно ездит в «горячую точку» и фотографирует активистов. В последний раз она спрашивала протестующих, какие ассоциации у них возникают при слове «Шиес». Вот что они назвали: детство, друзья, лето, багульник, тревога, боль, проблема, чистая земля, свободная родина, настоящие люди, уверенность в завтрашнем дне, уверенность в силе жизни, честь, отвага, своё, прозрение, грусть, победа, разочарование, геноцид, патриотизм, коммуна, природа, чистота, сплоченность, здоровье, произвол, тревога, страх, обреченность, неопределенность, надежда, беспредел, полиция, экология, ОМОН, сплоченность, мусор, искра, революция, единство, безграмотность, вранье, неумение слушать, стойкость народа, семья, проверка на вшивость.

Виктор, 43 года, трубопроводчик 

— Мы запаниковали, когда узнали, что на заброшенной станции строят полигон и втихую вырубают лес. Свалка находится на речке, а из нее идет вода, которую мы пьем. Лучше жить голодным, но здоровым, чем умереть сытым от рака.

На «Шлагбауме» в основном стоят пенсионеры, приходят даже люди на костылях, а мы находимся в горячих точках. Люди ложатся даже на дорогу. Я был при столкновениях с чоповцами. Во время противостояния на лесной дороге стоял вагончик. Техника выходила с территории. Ее не пускали активисты. Пьяный водитель грузовика выгнал экскаваторщика из кабинки и сел туда сам. Он снес ковшом вагончик, в котором находились люди. Кто-то вышел с переломами. Но за этот случай судят активистов, а не водителя экскаватора. Мы были свидетелями, как в отделении говорили: «Дела чоповцев разваливай, а их [протестующих] — сажай».

Татьяна, 60 лет, учительница 

— Хоть я из Волгограда, но за сорок лет жизни в Урдоме прикипела всей душой к нашей природе: и лес хороший, и болота, и люди. Леса вырубают: второй год мы не видим ни ягод, ни грибов. Природа страдает от проступков людей. По 6–12 человек каждый день ходят на шлагбаум как на работу. Поехала бы и на Шиес, но здоровье не позволяет.

Вначале у нас был один костер. Люди по несколько часов щитом стояли под дождем, да и сейчас стоят независимо от погоды. Регулярно из соседней деревни к нам приезжает Ирина Андреевна, ей 83 года. У нее стоит кардиостимулятор. Говорит: «Я уже пожила, но буду ездить на пост и отстаивать нашу землю ради восьми внуков и шестнадцати правнуков. Как я на том свете буду? Зная, что здесь помойку построили?»

Николай, 63 года, врач 

— У меня уже три судимости за действия на Шиесе. Обвиняли в организации незаконного митинга на станции, самоуправстве и оскорблении сотрудников полиции. Нужно видеть, как беспредельно ведет себя ЧОП «Гарант безопасности»: без бейджиков и любых других опознавательных знаков они избивают активистов. Когда я стал свидетелем этого, то вмешался, и для суда все вылилось в картинку митинга. Апелляцию не рассмотрели, и так у меня появилась судимость.

В лагерь я пришел не сразу, но с весны [2019 года] понял, что не участвовать — это неприлично. В молодости как врач я часто ездил сюда, да и в целом с этой местностью связан генами. Стоя на шлагбауме, думаю не о себе — о наших внуках, детях, тех, кто останется здесь.

Виктор Леонидович, 61 год, печник 

— Когда я узнал о строительстве полигона, то подумал, что это все несерьезно. Строить что-то за тысячу верст от Москвы — это деньги на ветер. Но нет, оказывается, в карманы нашим олигархам.

Поначалу все были хорошенькие: с чоповцами можно было разговаривать. Один из них поделился историей, как охранял сочинскую свалку. А сейчас они прячутся, не разговаривают и занимаются беспределом: в драку могут кинуться или гадость сотворить. Притом ни одного чоповца не осудили за избиение, а среди наших обвиняют Марину Дзюбу в избиении шестерых.

Даже моя семилетняя внученька говорит, что «боится этих черных». Это дело воспитания: она когда уронила бумажку на улице, так сразу подобрала и в карман положила. Даже дети соображают, что не надо гадить, а тут гадят власть имущие, и не улицу, а регион.

Александр, 47 лет, инженер-строитель 

— Я приехал из Израиля. Когда там читал новости о Шиесе, то подумал, что это самая горячая точка в стране. С нее берет начало новая история. Если это место — не центр возрождения, то однозначно сосредоточения гражданского общества. По приезде я ожидал увидеть больше народа, не только местных. Но большая часть здесь из Архангельска, Котласа и близлежащих регионов. У других людей, наверное, не сформировалась такая гражданская позиция. Эта ситуация — яркий пример того как расходятся интересы федерального центра и регионов. И за этими людьми, что представляют интересы региона, я бы пошел куда угодно.

Записала Мария Пантюхина