«Нам не нужны эти китайцы, мы всю жизнь жили скотоводством и будем жить, а они приходят копают наши земли, добывают наше золото, портят экологию, погибает скот, дети болеют!» — гневно кричит мужчина на коне. Собравшаяся у подножья горы толпа одобрительно свистит и гудит. Вокруг стоит пыль, между припаркованных как попало автомобилей бегут всадники в калпаках (кыргызских головных уборах, которые традиционно носят глубоко патриотичные мужчины — Ред.). За ними вниз по горе едет бульдозер с разбитыми окнами, молодой мужчина выглядывает из окна и снимает все на камеру смартфона.

На вершине горы группа людей, одетых в бежевые рабочие комбинезоны, пытается вырваться из ловушки — с одной стороны белоснежные вершины гор, а с другой разъяренная толпа. Стороны постоянно движутся назад или вперед — как в групповом танце — оттесняя друг друга. В обе стороны и с обеих сторон летят камни. Вокруг бежевых комбинезонов калпаки и флаги Кыргызстана — они взбешены сопротивлением и готовы силой отвоевать эту территорию. Милиционеров недостаточно чтобы взять ситуацию под контроль.

«Все бы решилось мирно, но китайцы начали кидать в нас камни и получили за это в ответ. Они первыми напали», — возмущенно говорит из участников протеста, не замечая кровоточащую ссадину у себя на лице.

Китайцы — сотрудники компании Zhong ji Mining, золотодобывающего инвестора, который работает на Солтон-Сары. Компания закрепила за собой этот участок еще в 2009 году, а разрабатывать его планировала начать после 2019.

Местным это не нравится — по их словам, китайцы портят экологию, потому что строят слишком быстро и много. «За год работы они могли бы здесь все перерыть, а где мы будем пасти скот?» — говорят местные пастухи. Солтон-Сары — не только золотое месторождение, а еще и пастбище, которым пользуются жители восьми сел. Кроме этого, местные считают, что китайские предприниматели загрязняют их землю и воду, а от этого погибают животные.

«Нам нет никакой пользы от этих китайцев, мы всегда сами по себе жили — пасли скот, ведь никто ничего бесплатно не даст. И потом китайцы приходят и раскапывают наши земли, добывают золото, загрязняют все».

вопрошает Зейве, коренная жительница одного из ближайших к месторождению сел, держа на руках маленькую внучку.

«Если они не освободят наши земли, то народ сам их выгонит»

Добывать золото на Солтон-Сары в 1994 году начало кыргызское предприятие «КыргызАлтын». Этот завод стал первым горным предприятием независимого Кыргызстана, построенным на свои деньги. Zhоng Ji — вторая компания, получившая лицензию на разработку соседнего участка на месторождении.

Местные выступали против этого еще в 2011, когда китайская компания только начала разведывательные работы, но власти тогда замяли этот конфликт, проведя несколько круглых столов и дискуссий. Противостояние обострилось летом 2019 — компанию обвинили в отравлении воды и гибели скота. Но власти провели проверку и заявили, что виноваты сами жители — вовремя не сделали прививки скотине. Компания в качестве благотворительности выплатила деньги потерявшим скот пастухам, и дело замяли. Все, вроде бы, снова стало хорошо.

Но 3 августа 2019 на базе китайской компании произошла драка — двое местных против десятка сотрудников компании. По версии кыргызских парней, они просто попросили воды, а китайцы их жестоко избили. Китайская компания же говорит, что парни были пьяные, а их сотрудники просто защищались. Что было в доме на въезде в месторождение мы не знаем, но вот факты: кыргызы оказались в больнице, а на следующий день к руднику направились сотни мужчин, требующих закрытия предприятия.

Предотвратить стычки местных с рабочими приехал губернатор Нарынской области Аманбай Кайыпов, но все его аргументы разбивались об ультиматум — китайцы должны покинуть Солтон-Сары. Он пообещал решить вопрос и уехал обратно в Нарын. Протестующие дали ему время до вечера.

А когда наступил вечер, никакой реакции ни от властей, ни от китайской компании все еще не было.

Против главного инвестора страны

«Инциденты между местными жителями и иностранными рабочими не должны стать причиной остановки или прекращения работы предприятия. Если из-за каждого такого инцидента люди будут требовать закрывать предприятия, то все инвесторы отвернутся от нас», — такова была реакция на инцидент премьер-министра Кыргызстана Мухаммедкалыя Абылгазиева.

Вице-премьер, приехавший на Солтон-Сары на следующий день после стычек, тоже не смог повлиять на решение местных. На тот момент они уже составили список из 83 требований к Zhong Ji и пригрозили чиновнику перекрыть стратегическую дорогу Бишкек-Торугарт, если требования не будут выполнены. Но пообещать местные власти ничего не могли.

Но и у Китая есть прямой интерес в Кыргызстане. По словам программного директора австралийского аналитического центра China Matters Дирка ван дер Клея, который специализируется на отношениях КНР и государств Центральной Азии, Китай разделяет страны в регионе на две группы.

Например, почти 80% добываемого в Туркменистане газа экспортируется в Китай по газопроводам, которые проходят по территории Узбекистана и Казахстана. Последний также является важным партнером Китая в инициативе «Новый Шелковый Путь», который позволит китайским продуктам попадать на рынки европейских стран. Большая часть наземных путей этого «пояса» пролегает через Казахстан.

Но и в Казахстане бурная деятельность китайских бизнесменов провоцирует недовольство местного населения — по их мнению, Китай отбирает у них рабочие места и лучшие земли. Сразу в нескольких крупных городах казахстанцы выходят на антикитайские митинги, но власти отмахиваются от них словами о том, что Китай один из крупнейших инвесторов и кредиторов страны.

Кыргызстан и Таджикистан не являются главными участниками последних крупных инициатив КНР, но это не мешает им плотно взаимодействовать с Китаем. Он является самым крупным инвестором в Кыргызстане — за последний год китайские прямые инвестиции в кыргызскую экономику составили около 338 млн долларов. Это почти 40% от всех прямых инвестиций в стране. И по словам кыргызского исследователя, специализируещегося на экономических отношениях между Китаем и странами ЦА, Данияра Молдоканова, интереснее всего китайским инвесторам в Кыргызстане полезные ископаемые — например, золото.

Китайские инвестиции — это зависимость?

Запасы золота в участке Бучук — части Солтон-Сары, которая разрабатывается китайцами — составляют 12 тонн. Zhong Ji Mining собирались добывать по две тонны каждый год. Но разработку месторождения китайские сотрудники начать не успели — из-за протестов.

После стычек на Солтон-Сары правительство Кыргызстана временно приостановило работу китайской компании. Zhong Ji Mining вывезла своих сотрудников и технику обратно в Китай и ждет, пока кыргызские власти закончат расследование августовских беспорядков. Расследование идет, но посольство Китая в Кыргызстане потребовало строго наказать тех, кто «незаконно вторгся» на территорию месторождения.

«В течение долгих лет китайские предприятия инвестируют и занимаются бизнесом в Кыргызстане, вносят весомый вклад в улучшение благосостояния местного населения и укрепление традиционной дружбы между народами двух стран, что высоко оценивают со стороны правительства КР и различных кругов общества Кыргызстана», — заявили в посольстве после инцидента в Солтон-Сары.

Действительно, на 2019 год, Кыргызстан должен Китаю около 1,7 миллиардов долларов — за все займы, которые КНР давала ему на протяжении последних десятилетий. Долг Экспортно-импортному банку Китая составляетпочти 80% внешнего долга Кыргызстана. По словам исследователя Данияра Молдоканова, условия китайских кредитов непрозрачны: «Если брать кредиты у МВФ или Мирового Банка, то там есть четкий прозрачный список правил, одинаковый для всех. Условия китайских кредитов менее прозрачны и зависят от того, как стороны договорятся». По его мнению, кыргызстанские власти берут деньги у Китая потому что «это проще, быстрее и нет никакой волокиты».

Но такая экономическая зависимость не тянет за собой зависимость политическую, считает Дирк ван дер Клей. По его мнению, большее политическое влияние Китай осуществляет на Таджикистан, чем на Кыргызстан — из-за близости первого к Афганистану недавно там даже начали работать китайские вооруженные силы. Тем не менее, ван дер Клей считает, что Китай очень умело влияет на то, что говорят политики в регионе. «Система рычагов Китая такова, что они очень хороши в том, чтобы выкупать молчание или словесную поддержку», — говорит эксперт.

Еще до конфликта Госэкотехинспекция нашла 83 нарушения в работе компании и выписала штраф на 448 тысяч сомов или 6,5 тысяч долларов — по словам местного чиновника китайцы начали исправлять найденные нарушения. Но сельчане не согласны — говорят, золотодобытчики просто проигнорировали эти требования.

Ухудшается экология

«Китайцы ушли — вода стала чище, и трава снова нормально растет», — говорит Мирлан, который пасет свое стадо всего в нескольких километрах от китайского предприятия.

Они с женой живут в юрте неподалеку. Из удобств — маленький генератор и смартфоны, которые ловят 4G. Если забрать их, жизнь семьи совсем не отличается от того, как кыргызы жили сто лет назад — в центре юрты стоит маленькая печка, которая и кормит, и греет семью, а снаружи стоит большой казан, рядом на солнышке нежится хозяйская собака. Но как только хозяин садится на лошадь, чтобы загнать баранов в стойло, она сразу же подпрыгивает и бежит за ним.

Жена Мирлана накрывает на стол. Все только собственного производства: масло, сметана, айран и лепешки. Лепешки заканчиваются, нужно готовить новые —натруженными руками женщина быстро раскатывает тесто, бросает на поверхность железной печи. Лепешки быстро поднимаются, и она подбрасывает еще несколько кизяков в огонь.

Мирлан — один из тех, кто первым начал говорить о нарушении китайской компанией экологических норм. В июне у Мирлана умер первый баран без каких-либо признаков болезни. На следующий день он потерял еще двух животных, а через день еще столько же.

Смерть даже одного барана для семьи существенная финансовая потеря. За лето сдохли 36 голов.

Представительница Госинспекции по ветеринарной безопасности в Нарынской области Кумара Исакова заявляла, что в июле 2019 погибло только 22 барана — в тушах двух из них обнаружили нитрат и мышьяк, остальные были чистыми.

Но Мирлан уверен — его скот погиб из-за загрязненной воды в ручьях, стекающих на пастбища из участка Бучук, который разрабатывает китайская компания. «Когда они взрывали породу на горе, тут такая пыль поднималась, ничего не было видно. Снежные вершины становились коричневыми, а потом все это попадало в нашу воду», — говорит Мирлан. Его мнение поддерживают большинство местных жителей — они уже не впервые обвиняют компанию в загрязнении питьевой воды, еще в 2018 году это вывело на протест около сотни эмгекчильцев.

Вода, которую пьют некоторые местные жители и скот — талая вода из ледников на вершинах гор. У русла одного из них китайская компания собиралась построить отстойник для отходов производства и даже возвела дамбу, чтобы туда не просачивалась вода. Но члены комиссии из местных жителей, которая мониторит работу компании, уверены — дамба построена неправильно и в скором времени начнет загрязнять воду.

В китайской компании говорят, что все проверки не нашли нарушений в их отстойнике, а глава Ветинспекции заявил, что скот пал из-за заражения паразитами и недостаточной вакцинации.

Для «формирования позитивного имиджа» компании кыргызские власти попросили инвесторов выплатить деньги пастухам, потерявшим скот. Но позитивный имидж создать не получилось — через несколько недель после этого местные и сотрудники компании уже закидывали друг друга камнями.

Тайные сделки

«Иностранные инвестиции в сельское хозяйство и добычу полезных ископаемых в любой стране обычно не вызывают одобрительные реакции у местных жителей, но в этом случае то, что инвестиции приходят от Китая, делает ситуацию только сложнее», — считает Дирк ван дер Клей. По его словам, сделки китайцев с властями Кыргызстана непрозрачны, что вызывает у местного населения дополнительное подозрение и недоверие к инвесторам.

К тому же, роль играет то, что китайская власть просто не умеет создавать себе хороший имидж — они предпочитают просто тихо переживать кризисы и молчать в случае побед.

Данияр Молдоканов считает, что власть недостаточно хорошо объясняет общественности, зачем стране нужны инвестиции от Китая.

Премьер-министр признал, что разъяснительные работы с местным населением проводились только формально и в моменты кризиса.

Кыргызское месторождение сильно отличается от соседнего, разрабатываемого местной компанией. Там в привычной рутине дробилка с грохотом измельчает камни рядом с постройкой, где золото отделяют от руды. На фоне их неторопливой работы китайцы на своем участке смогли за какие-то месяцы прорубить дороги на склоне горы, построить дамбу и заложить фундаменты будущих построек.

Именно такие темпы работы китайской компании могли испугать местных жителей считает директор госагентства по продвижению инвестиций Шумкарбек Адилбек уулу. «Если китайцы хотят построить завод за 6 месяцев, то они это делают ударными темпами», — говорит Адилбек уулу.

Поэтому китайцы и привлекают к строительству своих рабочих, что тоже не нравится местным жителям — по словам Адилбека уулу, кыргызы «зачастую затягивают со сроками». Хотя, по его мнению, после завершения строительства китайские компании начинают нанимать больше рабочих из числа местных жителей. По данным правительства из почти 500 сотрудников, работающих над созданием инфраструктуры компании, почти 300 кыргызы. Но по данным главы Мин-Булакского айыл окмоту, на предприятии работало лишь 126 местных.

Такой подход китайцев к бизнесу эксперты объясняют просто. Как говорит Дирк ван дер Клей,

Поэтому создание рабочих мест как для кыргызов, так и для китайцев часто является условием инвестиционных сделок между китайскими компаниями и кыргызским правительством. Но, по словам Молдоканова, у нас в стране относительно низкий человеческий капитал, нет профессионалов, а поэтому удивляться тому, что китайские компании привозят с собой своих же рабочих, не стоит.

«Денежный интерес» за растущей синофобией

Первый конфликт, связанный с работой Zhong Ji Mining, возник еще в 2010-2011 годах. Тогда жители села Эмгекчил выступали против того, что лицензию на разработку месторождения дали китайцам, а не местной компании «Алтын Эмгекчил». Кстати, одним из ее соучредителей является Бердибек Дайыров, которого подозревают в соорганизации анти-китайских митингов 7 января 2019 года в Бишкеке. Вторым соучредителем компании указан некто по имени Джу Жон Жун.

Дорога в Эмгекчил начинается с арки, которую с обеих сторон охраняют два позолоченных льва. Надпись над ними гласит «Красивое село, как золото, серебро и жемчужины! Добро пожаловать в гостеприимный Эмгекчил!» Чтобы добраться до гостеприимного Эмгекчила нужно проехать еще несколько километров по дороге со сказочным пейзажем — только редкие машины портят картинку, похожую на заставку Windows.

В центре села небольшая мечеть — по словам жителей соседних айылов, в последние годы Эмгекчил стал фанатично религиозным.

Правда, еле держащийся на ногах мужчина,который переходит дорогу перед нашим автомобилем, видимо этот закон нарушил. Ритмично покачиваясь, он заворачивает за высокий забор, который прячет помпезный особняк. Перед особняком подстриженный зеленый газон,от проходящих мимо коров он огражден только аккуратной железной калиткой. «Разумеется, хозяин этого дома занимался добычей золота», — говорит наш водитель.

На шахтах, которые теперь принадлежат китайской компании, местные жители раньше добывали золото сами, а потом продавали его на черном рынке. Преимущество этим занимались жители Эмгекчила, где почти у каждого были самодельные аппараты для отделения золота от руды. По этой причине эмгекчильцы первыми начали выступать против китайских инвесторов — они хотели добывать драгоценный металл сами.

По словам местного активиста Жаныбека Сопиева, в селе добычей золота никто давно не занимается. Мы проезжаем особняки, которые по своей помпезности больше напоминают элитные виллы, чем обычные для кыргызских айылов глиняные домишки. Но он просит закрыть эту тему — видеорепортаж, вышедший в 2016 году, о том, как эмгекчильцы самостоятельно добывают золото, не принес пользы местным жителям, а только привлек к ним внимание правоохранителей.

На видео Жаныбек, еще без бороды и тюбетейки, рассказывает, как местные добывают золото в самодельных шахтах. Говорит, приходится платить милиционерам, чтобы те не мешали работать. «Боимся за свое здоровье, есть риски. Но мы тут не от хорошей жизни», — говорит коллега Жаныбека, сидя на корточках в узком туннеле.

За последние десять лет Нарынская область почти всегда оставалась в тройке лидеров по уровню бедности среди регионов.

Хотя не все верят в тяжелую судьбу эмкегчильцев. «Были времена когда даже подростки в Эмгекчиле ходили с пачками денег. Бывало, местные после удачного похода в шахты гуляли в Нарыне и спускали сотни долларов за одну ночь», — говорит местный журналист Мирлан.

«Теперь здесь все занимаются только скотоводством», — упорно настаивает Жаныбек, пока мы проходим мимо мужчины, который подозрительно перебирает породу в большом чане воды. Поговаривают, что местные не перестали добывать золото — Солтон-Сары далеко не единственное месторождение в Нарынской области.

Помпезности не занимать и соседнему Мин-Булаку, центру сельского округа, в распоряжении которого находится Солтон-Сары. Его председатель Казыбек Усупов встречает нас в своем шикарном кабинете, сидя за столом из темного дерева. Снимать себя на видео запрещает, а для фотографии садится за стол поскромнее в кабинете по соседству. Говорит, конфликт местных с китайцами комментировать не будет, пока не получит распоряжение «сверху». На самом же деле говорить об этом он боится — понимает, что если он публично поддержит китайцев, его не поймут местные, а если встанет на сторону местных, то не поймут уже китайцы. Компания Zhong Ji Mining по официальным данным выделила мин-булакскому сельскому округу больше 500 тысяч долларов — около трети местного бюджета.

«Наш айыл окмоту признается лучшим, — с гордостью говорит Усупов, сидя за своим большим столом. — Такой сельскохозяйственной техники, как у нас, даже в области нет». Пока мы болтаем, он следит за тем, что происходит в здании айыл окмоту на двух мониторах своего компьютера.

Мин-Булак считается одной из самых богатых сельских управ —именно из-за материальной помощи от Zhong ji Mining. За эти деньги местные чиновники отремонтировали школы, детские сады, заасфальтировали дороги и купили сельскохозяйственную технику.

«Кыргызстану для развития нужны инвесторы, все страны так развивались», — считает Усупов.

Но, по словам экспертов, китайские инвестиции в Кыргызстане всегда сопровождаются большими откатами всем чиновникам, которые встречаются на пути инвестору. «Китай адаптируется под статус-кво. Если в стране есть коррупция, то китайцы будут действовать в рамках этой системы,» — заявляет исследователь Данияр Молдоканов.

Почему Китай расширяется в Центральной Азии

Кыргызстан не является самым важным для Китая рынком сбыта — торговля со странами Центральной Азии составляет мизерную часть китайской внешней торговли. Но регион может быть привлекателен китайским инвесторам по другой причине — в Китае им делать уже просто нечего. По словам Дирка ван дер Клея, добывающим и сельскохозяйственным компаниям в Китае сейчас приходится несладко — приходится поднимать зарплаты сотрудникам, маневрировать между экологическими законами и ограничениями и конкурировать с тысячами себе подобных. Поэтому очень многие компании, базирующиеся в китайских провинциях, пытаются найти внешние рынки, в которые они могут войти.

Так, например, Таджикистан стал привлекателен для производителей цемента — цены на него там достаточно высокие, а достойных соперников почти нет. Поэтому несмотря на сложную бизнес-среду и необходимость участвовать в коррупционных схемах, китайские компании с каждым годом вкладывают все больше денег в Таджикистан и Кыргызстан. И кыргызские власти с радостью принимали бы больше инвестиций со стороны Китая, но, по мнению ван дер Клея, они опасаются непонимания со стороны гражданского общества. Кыргызы с большим недоверием относятся к любым китайским вливаниям.

По словам эксперта Шеридала Бактыгулова, корни негативного отношения к Китаю лежат в советской пропаганде 1960-х — тогда Кыргызстан и Казахстан входили в Среднеазиатский округ, который готовился к войне с Китаем. «Начиная со школьной скамьи на уроках начальной военной подготовки население тоже готовили к этому противостоянию. Возникающие в тот период советско-китайские приграничные конфликты привели к тому, что негативная установка о китайцах прочно вошла в наше сознание», — говорит эксперт.

Но без китайских инвестиций экономике Кыргызстана, как и любой другой центральноазиатской экономике, будет сложно, считают эксперты. Это понимают и местные жители. Уланбек — хозяин дома, в котором произошла драка между местными парнями и китайскими рабочими, кривится и плюется, когда мы спрашиваем его о том, какую сторону он поддерживает.

— А почему вы тогда сдавали им дом?

— Такие вы интересные! — его загорелое и обветренное лицо складывается в гримасу, — до чего только жизнь не доводит! Вы же вот носите свои рваные джинсы и кроссовки, которые сделали в Китае. Почему? Потому что они мощные. Вот и мы так.

Авторки: Айдай Эркебаева, Катя Мячина Видео: Азат Рузиев, Бекжан Асылбеков Фото: Светлана Зеленская Работа с данными и инфографики: Савия Хасанова Оригинал текста. Подготовлено при поддержке «Медиасети».