Перестрелка произошла днем 22 октября на овцеводческом участке между хуторами Камышевка и Чернозубов. Представители двух чеченских семей — Дакишвили и Бациевых встретились, чтобы выяснить судьбу бывшего пастбища площадью в 20 га. Сельхозкооператив «Новоселовский» с 2018 года арендовал эти земли у бывших колхозников, получивших паи в процессе приватизации. Бациевы выкупили землю и потребовали от кооператоров убираться.

По рассказам очевидцев, за несколько дней до трагедии Бациевы прогнали с поля совхозного тракториста, который приехал перепахивать землю для подготовки к зиме. Гендиректор сельхозкооператива «Новоселовский» Василий Дакишвили в ответ пообещал собрать всех трактористов и запахать землю во что бы то ни стало. В ответ Бациевы, ворвавшись в администрацию СПК, когда там шло заседание пригрозили расстрелять тех, кто сунется на их землю, говорят очевидцы.

Вечером 22 октября Следственное управление СК России по Ростовской области сообщило о возбуждении уголовного дела по факту гибели пятерых человек, а спустя два дня в СИЗО отправился тот самый директор СПК Василий Дакишвили.

«Судом и следствием установлены достаточные данные для заключения под стражу 39-летнего подозреваемого в совершении убийства пятерых мужчин в ходе конфликта, произошедшего в х. Чернозубов Орловского района 22.10.2019» — говорится в сообщении ведомства.

Как водится, у обеих сторон — свои версии конфликта, который в крошечном хуторе Камышевка никого не потряс и не удивил.

Версия семьи Дакишвили: рейдерство

В перестрелке семья Дакишвили потеряла молодого мужчину — Зурабу Дакишвили было 35 лет. Он вместе с другом — армянином по имени Эдгар, приехали на овцеводческую точку Бациевых, где должен был состояться очередной неприятный разговор. Вместо разговора оба получили по выстрелу. Лицо Эдгара было так изуродовано, что некоторое время в списках погибших он числился как неопознанный. Зураб пытался спасти товарища, говорит Отар Муташвили, один из родственников Дакишвили.

— Они приехали поговорить, а по ним открыли стрельбу, — рассказывает пенсионер Муташвили, и тут же замолкает: в семье сейчас тщательно скрывают, кто из семьи Дакишвили, кроме убитого Зураба, принимал участие в «разборках».

Это важно, потому что остальные убитые и раненые — члены клана Бациевых. Двое выживших были госпитализированы в Орловскую районную больницу и дали показания на Василия Дакишивли и троих его родственников.

Две чеченские семьи в Камышевке враждовали давно.

— Дакишвили — это потому, что они — «кистинцы». В Чечне так называют жителей Панкисского ущелья. Когда чеченцев выселяли (массовая депортация 1944 года — Е.Р.), многие бежали в Грузию и взяли себе грузинские фамилии. Так Дакиевы стали Дакишвили, — рассказывает друг Дакишвили—Дакиевых Тупал Витахано. — Это тоже было поводом для стычек. Бациевы всем говорили: «Они не чеченцы, они кистинцы». Это оскорбление для нас: кистинцы — те же чеченцы, никакой разницы нет.

Обе семьи занимаются сельским хозяйством, поэтому конкурировали за главный ресурс — землю. По словам Витаханова, Бациевы, используя связи в различных структурах, увеличивали свой земельный банк, скупая паи у бывших колхозников, и занимались в основном разведением скота. Дакишвили больше тяготели к растениеводству.

Около года назад бывший юрист кооператива Василий Дакишвили стал директором предприятия, и это, как признают обе стороны, обострило конфликт. Родственники Дакишвили говорят, что за год Василию удалось вывести предприятие из кризиса, в то время как его предшественники, находясь под давлением Бациевых, много земли разбазарили. Возглавив СПК, Василий Дакишвили опротестовал несколько сделок и подлил масла в огонь давнего противостояния. Начались угрозы.

По словам юриста СПК «Новоселовский» Романа Кельбауха, получив право собственности на один такой участок, Бациевы потребовали от кооператива прекратить его возделывать.

— Новые собственники не согласились предоставлять свои участки для аренды, сначала в устной форме потребовали освободить землю, а затем, со стороны клана Бациеых начались угрозы, — говорит Кельбаух. — Председатель кооператива мне сказал, что ему угрожают именно расстрелом.

Юрист поясняет: по договору аренды у «Новоселовского» есть право обрабатывать эти земли вплоть до 2023 года, смена собственника, по мнению юриста, на это не влияет. Но Бациевы считали иначе, поэтому ругались, угрожали, а потом назначили встречу с неугодным председателем, где сразу же, по словам родственников Дакишвили, устроили перестрелку.

Версия семьи Бациевых: произвол

У Бациевых в том бою погибло сразу трое, еще двое попали в больницу. Один со следами избиения, другой — с огнестрельным ранением. По обоим врачи дают положительные прогнозы. Более того, ранения Балауди Хусиханова не помешали следователям его допросить в первые часы после перестрелки, а вскоре в телеграм-каналах появилась запись его версия случившегося: он настаивал, что Дакишвили внаглую начали обрабатывать их землю, а когда хозяева возмутились — заманили в засаду и расстреляли.

— Когда его (Увайса Бациева, владельца спорного участка — Е.Р.) вызвали, мы вдвоем поехали туда. Как только приехали, позвонили этому Васе (Дакишвили), сказали, что мы стоим ждем его, — цитирует раненого Хусиханова телеграм-канал «База». — И когда они подъехали, 4 или 5 машин, мы вышли из машины, я поздоровался с ребятами и сказал: «Давайте поговорим». Я как старший хотел, чтобы они помирились, поговорили, чтобы разобраться. Мы вообще не планировали никакой драки, ничего. А они из машин выпрыгнули и начали битами избивать нас. Когда я очнулся, услышал стрельбу.

Один пострадавший попал в больницу с огнестрельными ранениями, был прооперирован, его жизнь вне опасности. У второго — ранения, предположительно, от ударов битами, и это подтверждает версию Бациевых о том, что на овцеводческой точке с обеих сторон было не менее 5—6 человек. Но в розыск были объявлены только мужчины из семьи Дакишвили.

Бациевым в тот же вечер отдали трупы Арби, Идриса и Ислама, часть семьи отправилась хоронить мужчин на родину, в Чечню, часть осталась охранять раненых. С журналистами они общаться категорически отказались.

Восток — дело тонкорунное

Перестрелка с тремя убитыми и двумя ранеными не вызвала никакого ажиотажа на улицах Камышевки, да и в райцентре — станице Орловской о происшествии говорят без трагических придыханий.

В Камышевке на улицах — ни души, хутор словно вымер. Или замер за занавесками. Попытка окликнуть через забор вышедшего во двор высокого, худого пенсионера в художественно растянутых трико и майке заканчивается неудачей.

— Не говори с ним! — кричит ему из сеней чей-то голос, и мужчина, пригнувшись, возвращается в покосившийся домик.

Одна пенсионерка все же соглашается поговорить, не называя своего имени.

— А что произошло? Я слышала по радио, что постреляли кого-то. А кого? — спрашивает она, и, получив ответ, уточняет: — А русских нет? Ну и хорошо.

По ее словам, чеченцы и раньше жили вокруг Камышевки, но только в степных кошарах, где рядом с хлевом пастухи строили дом и всей семьей ухаживали за живностью круглый год. Как рассказывают старожилы, даже в прописке значилось: «Ростовская область, Орловский район, овцеводческая точка №…». Так в Советском Союзе пытались утереть нос австралийским овцеводам: традиционных для Юга России овец грозненской, ставропольской и кавказской пород на протяжении десятилетий скрещивали с тонкорунными баранами, добившись появления на свет так называемого советского мериноса. Лучшие его стада в 60-ых годах появились в степях Дона и Ставрополья. Для ухода за животными туда и переселялись чабаны из Чечни, Дагестана, Ингушетии, Армении, Грузии.

Конфликты на Кавказе, начиная с 80-ых годов, внесли коррективы в демографическую картину востока Ростовской области. Коренное население стало покидать разорившиеся колхозы; хутора и станицы пустели. Дома охотно покупали бежавшие с Кавказа родственники вчерашних чабанов, постепенно формируя кланы и привнося на новые территории свои обычаи.

Мир — зерну, война — пастбищам

Курирующий сразу пять районов секретарь Зимовниковского райкома КПРФ Виктор Кучера не первый год выезжает на места конфликтов коренного населения с кавказцами. Он считает, что всему виной — дикий капитализм, который пришел на Дон вместе с правом на землю и свободой торговли. Растить хлеб гораздо выгоднее, чем разводить скот. Поэтому вчерашние пастбища активно перепахивают: сеять на целине выгодно.

— Если распахать целину, то можно сеять, и три года не надо тратиться на минеральные удобрения. У нас в Зимовниковском районе распахано порядка 70% пастбищ. Людям негде пасти скот. А тут еще законодатели «помогли» — увеличили нормы земли на каждую корову. Если раньше на одну голову достаточно было иметь 1 га земли, то сейчас по закону надо иметь не менее пяти.

Самый поверхностный мониторинг местных СМИ рисует мрачную картину:

• 2012 год. Массовая драка на рынке в Ремонтненском районе, коренное население с кольями и палками пошло на дагестанцев, которые массово заселяют район и допускают потраву чужих посевов. Волнения усмирял ростовский ОМОН, которому пришлось после стычек на некоторое время обосноваться в Ремонтном.
• 2013 год. Два племзавода в Зимовниковском районе, которые раньше занимались разведением тех самых советских мериносов, были куплены кипрским офшором ради нескольких десятков тысяч га пашни. Племенное хозяйство ликвидировали. Чабаны несколько лет пытались судиться с коммерсантами, но проиграли, и по всему востоку Ростовской области теперь рассказывают, как саманные домики чабанов крушили экскаваторами, выгоняя людей в другую жизнь.
• Февраль 2019 года. Жители села Чертково в Морозовском районе области неожиданно узнали, что их общественное пастбище выставлено на открытый конкурс и оказалось в аренде у предпринимателя, который тут же выкатил крестьянам счет за пользование некогда общедоступной землей. Животноводы, и без того балансирующие на грани рентабельности, возмутились. Успокаивать возмущенных пришлось на уровне аппарата губернатора области, но конфликт не решен до сих пор, а всего лишь заморожен.

— Все дело в зерне. Его гораздо выгоднее выращивать и продавать за границу, поэтому распахивают всё, до чего могут дотянуться, — говорит Виктор Кучер. — А народ здесь горячий, то и дело приходят сообщения о стычках. То потраву кто сделал, то просто собираются и выясняют отношения. Некоторые конфликты длятся годами.

На помощь полиции здесь давно никто не надеется. Вот и Дакишвили говорят, что часто получали угрозы от семьи Бациевых, писали заявления в правоохранительные органы, требуя принять меры, но никто не реагировал.

— До нас никому дела нет, — говорит Нателла Гаургашвили, которой арестованный Василий Дакишвили приходится племянником.

— Мы уже приглашали старейшин, чтобы они сказали, кто прав в этой истории. Старейшины собрались и сказали: «Бациевы неправы!», но те просто никого слушать не хотят. У них деньги, связи, им все можно.

Нулевая реакция

Власти Ростовской области до сих пор хранят молчание о случившемся. Хотя рост межэтнической напряженности признают и даже регулярно отчитываются о том, как противостоят радикализации Дона.

Но вместо отчетов, программ и «дорожных карт» этим районам нужны программы экономического развития, а не варварская распашка пастбищ, уничтожение привычного уклада жизни и выдавливание людей за границы правового поля, считает ростовский журналист Дмитрий Андреянов, которые последние 6 лет регулярно освещает кризисные ситуации на востоке области.

— Я снимал, как людям экскаваторами разрушали дома, выгоняя их с земли. Вместе с детьми, семьями — в никуда. Те, кто пытался жаловаться, получали предупреждения от прокуратуры о недопустимости экстремизма. Поэтому я сейчас не удивляюсь, когда слышу рассказы о том, как люди с оружием в руках идут выяснять отношения.

Любой конфликт имеет межнациональную подоплеку, хотя может начинаться с экономических споров. Раньше в деревне молодежь подерется — ну бывает… А сейчас сразу начинают искать этническую подоплеку: а не было ли там чеченцев, например?

Ростовская область