Песня «Пусть» выросла из эпиграфа к «Братьям Карамазовым» и шуршания пакетов в голове нашей вокалистки и виолончелистки Саши Сараевой. Саша хотела написать о том, как люди неприкаянно бродят по свету, шелестя этими самыми пакетами, что-то об экзистенциальном одиночестве. Пришла мелодия и как-то присоседился эпиграф: «Пусть я проклят, пусть я низок и подл, но пусть и я целую край той ризы, в которую облекается Бог мой».

Достоевский, бедные люди, котомки, бездомные, бездомность в широком понимании — мысль покатилась в сторону социальной незащищенности.

Ну и собственно бездомные — люди, живущие на улице. У меня есть опыт жизни на улице и работы с душевнобольными, склонными к бродяжничеству. Как только упадешь в свою первую лужу — мир меняется, будто ты закинулся красной таблеткой из «Матрицы». Попадаешь в натуральный триллер и подсаживаешься, начиная находить в страхе и униженности выгоды и драйв. Поэтому многие и не выбираются. Повезет, если встретятся ребята из «Дома Друзей», с которыми мы снимали клип. Тогда, если желание жить пересилит желание забыться, есть шанс.

«Дом Друзей» сразу и очень неравнодушно откликнулся на нашу затею сделать клип с участием бездомных и волонтеров. Видео на свою петербургскую песню мы снимали, главным образом, в Москве — на благотворительном обеде в «Доме Друзей», во время их акций «Уличная медицина» на пустыре за Ярославским вокзалом и на площади у Киевского. Недостающие планы доснимали в Петербурге — возле Александро-Невской лавры и просто бродя с камерами по центру. К этому времени мы попривыкли, а вот московские съемки стали откровением даже для меня. Одно дело в белом халате рисовать и придумывать сказки с отмытыми и подлеченными бродягами, а другое — когда из почти полной темноты к тебе тянутся побитые люди за бинтами и теплыми носками.

За два дня московской работы нам встретились: непьющий драматический актер с внешностью Олега Янковского и пропиской в Лос-Анджелесе, которая у него появилась после того, как мошенники забрали квартиру, малоимущая оперная певица в сногсшибательном кокошнике, 70-летний поклонник джаза и фильмов Звягинцева, смешной парень без зубов, зато с котом в переноске и очень пьяный философ: «Да, я сплю в электричках, но всегда ведь можно выбрать направление». Эдакий Веничка Ерофеев, только Леха. Фрагмент его спича мы вставили в качестве эпилога в наш клип.

Были и не очень дружелюбные товарищи. На Ярославском вокзале кто-то все время орал: «Да на хера нам ваши интервью, дайте лучше каши!» Хотя каша на раздаче там была. Несколько тетушек взбунтовались против припева «В мире саннисайда». Что еще за саннисайд? Солнечная сторона? А почему на непонятном языке? Мы такое петь не будем! Парень с котом предложил спеть «Вот кто-то с горочки спустился». И мы, кстати, спели. Но в общем, все было мирно, хоть и своеобразно.

Поскольку людей ярче наших новых знакомых представить сложно, мы пока сосредоточились на животных. Сейчас сотрудничаем с Командорским резерватом — это крупнейший российский морской заповедник. Хотим стать первой группой, спевшей с ушастым тюленем, большим улитом и чернозобиком.