В среду в центральной больнице Плесецкого района Архангельской области закрылось терапевтическое отделение. Причина — некому работать. На очереди хирургия, где на 43 койки осталось 3 врача, двое из них на грани увольнения. В последние пять лет ушла большая часть специалистов, их ставки сокращены, те, что остались, физически не справляются с возросшим объемом работы. Говорят, проще уехать, чем выжить в таких условиях.

По утрам в регистратуре плесецкой поликлиники толпится больше сотни человек. Но записаться порой просто не к кому. В районе живет почти 50 тысяч человек, все они прикреплены именно к этой больнице. Две другие закрылись в ходе оптимизации. В итоге на обследования люди ездят в Архангельск — а это 6 часов на поезде.

Несколько молодых специалистов, приехавших по программе «Земский доктор», вскоре уехали восвояси, вернув полученные выплаты. Жаловались на задержки зарплат, отсутствие жилья, нечеловеческую нагрузку. На недавнем собрании коллектива ЦРБ доктора говорили: нет лекарств, инструментария.

В инфекционном отделении сняли проценты за вредность: вместо 15% надбавки теперь платят только 4%.

«Врач, отработавший сутки, не уходит домой, а заступает на дневную смену. Например, реаниматолог, работающий две недели без перерывов. Все санитарки учреждения переведены на должности уборщиков. Однако функционал остался прежним. Часть ставок уборщиков была сокращена, это существенно повлияло на качество ухода за пациентами, особенно лежачими. Нагрузка на оставшийся медицинский персонал увеличилась в разы, а на заработной плате это не отразилось», — говорится в обращении плесецких депутатов к руководству области.

Впрочем, в конце лета о состоянии дел в плесецкой ЦРБ уже сообщали — и губернатору Орлову, и выше, «на самый верх»: петиция, подписанная 100 медиками, была отправлена в Кремль. В ней подробно излагалось, что в больнице уже 5 лет не закупают расходники для лапароскопических операций, шкафы для стерилизации списаны и не подлежат ремонту, с октября 2018 года сломан рентген-аппарат, не на что заменить устаревшее оборудование в хирургии и стоматологии. На состояние дел это письмо никак не повлияло.

Состояние дел катастрофично не только в Плесецке.

Что до ЦРБ Няндомы, она вообще прославилась на весь интернет после того, как водитель скорой Павел Денисов опубликовал в соцсети фото комнаты отдыха дежурной бригады. Матрасы на полу, на которых под спецовками спят люди. В ответ начальник хоздвора ЦРБ написал на Денисова заявление в полицию — по его версии, фотографии — фейк, оскорбляющий честь и достоинство главврача. Коллеги Павла разделились: часть подтвердила журналистам подлинность фото, другие обвинили его в клевете. В ответ Павел опубликовал фото больничного пищеблока: ржавые разводы на потолке, битый кафель, облупившаяся краска, клейкие ленты от мух. Главврач назвала публикацию провокацией и пообещала уволить Денисова.

Впрочем, увольняй не увольняй, работать некому. В июле работники архангельской скорой пожаловались в областное собрание на снижение зарплат. Журналистам издания 29.ru они рассказали, что официально декларируемая зарплата в 49 тысяч достижима только при работе на две ставки. Это более 300 часов в месяц. Молодежь получает 20–28 тысяч.

По данным Росстата, в июне 2019 года в Архангельской области среднемесячная заработная плата равнялась 55,93 тыс. руб. Это значит, что, согласно майским указам, зарплата врача должна превышать 100 тыс. рублей.

Председатель областного профсоюза работников здравоохранения Александр Зубов на пресс-конференции в понедельник заявил, что беды здравоохранения обусловлены отсутствием единой тарифной сетки.

Зарплата формируется из трех частей: окладовой, стимулирующей и компенсационной. Их величина, по версии Зубова, зависит от возможностей регионального бюджета. А коль он невелик — и зарплаты мизерны. Отсюда дефицит кадров и непомерная нагрузка.

«К сожалению, врачи наши работают на износ — по 2-3 смены, и это без учета дежурств. После этого они еще идут подрабатывать в частные клиники. Все это, конечно, отражается на качестве и доступности медицинских услуг», — заявил Зубов.

Разумеется, дефицит кадров — проблема всех провинциальных регионов. Майские указы вместо реального улучшения ситуации в отрасли загнали больницы в долги. И если первое время им хватало ресурсов для выплаты повышенных зарплат, то вскоре они предсказуемо иссякли — и доходы медиков резко пошли вниз, вызвав невиданный отток профессионалов из отрасли. По мнению экспертов, к следующему году отечественные медучреждения могут потерять до 40% персонала. Кадровый голод в российском здравоохранении достиг 25 тысяч человек.

Однако Архангельская область, в отличие, например, от соседней Мурманской, может похвастаться наличием медвуза — Северный медицинский университет ежегодно выпускает до трехсот молодых специалистов. Чтобы создать кадровый дефицит в региональной медицине в таких условиях, администраторам здравоохранения нужно было постараться. Но нет таких чудес, которых не мог бы сотворить минздрав в любом отдельно взятом регионе.