И ведь не скажешь, что старый телевизор (в отличие от нового, который теперь живет на YouTube) совсем никак не отозвался на 15-летие бесланской трагедии. Отозвался. В новостях на большинстве федеральных каналов коротко напомнили, как страшно это было.

Дмитрий Киселев в безразмерных воскресных «Вестях недели» посвятил 15-летней годовщине целую минуту и 11 секунд. Успел сказать главное — штурм был вынужденным (слово «вынужденным» интонационно выделил). «Большинство заложников спасены, но погибших все же 333 человека, из них 186 — дети. Незаживающая рана! Далее в программе».

3 сентября, в Международный день борьбы с терроризмом, ток-шоу «Время покажет» на Первом канале началось с Беслана. Екатерина Стриженова кратко поведала о трагедии, случившейся 15 лет назад. Правда, ее ярко-красный пиджак и нарядный разноцветный шейный платочек резко диссонировали как со скорбным выражением лица, так и с самой темой. Но, с другой стороны, не облачаться же в траур ради 5 минут 24 секунд, которые отвели на воспоминание о Беслане? Вот для сравнения хронометраж других тем, обсуждаемых в тот день в ток-шоу «Время покажет»: 100 дней президентства Зеленского (49.50), оружие и газ Украины (52.30), альянс с Россией (20.24), риски Brexit (20.26), Идлиб — зона деэскалации (14.55).

Отговорив свою вводную часть, Стриженова передала слово партнеру по эфиру Анатолию Кузичеву, который произнес страстный, но мутный монолог: «Для всех приличных людей это не просто дата, это рана. Но все время находятся какие-то люди, которые пишут какие-то расследования, снимают какие-то фильмы с претензией на то, что это типа «вся правда о…». И нам поразительным образом цитируют и интерпретируют тезисы Шамиля Басаева… Трудно в это поверить, но это здесь, вокруг нас, это сейчас происходит. Зачем? Почему? Я не знаю, друзья».

«Друзья», то есть традиционные зрители программы (особенно дневной ее части), явно пришли в замешательство: кто же эти зловредные твари, которые позволяют себе «писать какие-то расследования и снимать какие-то фильмы»? У них вообще была мать? На помощь ведущему пришел матерый журналист Владимир Мамонтов. «Эти люди, которых вы упомянули, — это наш цех журналистский. Мы же их знаем. Они там были? Они видели? Вся наша рать журналистская поделилась на тех, кто снимал оттуда репортажи, писал правду, и вот этих».

Слова Мамонтова подхватил эксперт-депутат: «Я бы рекомендовал этим ребятам, которые рассуждают, как должно было быть, приехать туда и постоять хотя бы две минуты».

«Давайте минуту помолчим и вспомним тех, кто погиб от рук террористов», — закольцевала сюжет цветущая Екатерина Стриженова, и ток-шоу плавно покатилось по давно накатанным рельсам — через Украину в Сирию и до британских морей.

Поздно ночью на канале «Россия» в бой пошла тяжелая пропагандистская артиллерия в лице Владимира Соловьева и Маргариты Симоньян.

Тут у Соловьева образовался, по его признанию, ком в горле, и он предоставил слово Маргарите Симоньян, чьи кадры из бесланских репортажей до сих пор рвут Соловьеву «сердце на части» (вытирает выступившие слезы рукавом френча).

«А уж как они мое сердце рвут, — вступила она (правда, сдержав слезы). — Я там была, мы работали с тобой… Когда сейчас на полном серьезе люди, которые не были даже в Минводах, не только в Беслане, люди, которые ни одной пули в своей жизни не видели, ни одной окровавленной руки оторванной в своей жизни не видели, пытаются рассказать, как на самом деле все было, у меня внутри поднимается настоящая ярость… Мы сейчас перед эфиром сидели, и я говорю: «Я не знаю, кто будет нам оппонировать, потому что я могу и глаза выцарапать (никто и не оппонировал, ничьи глаза не пострадали. — И. П.)… Люди, которые пытались спасти, теперь оказываются виноватыми. Как это можно вообще? И мы, Володя, это позволяем… Ничего страшнее и адовее в нашей истории не было. Ну давайте, запомним это так. Ну что же на этом зарабатывать политические очки? Какое позорище!»

Да кто же, кто они — эти «так называемые (никак не называемые. — И. П.) независимые расследователи», которые, по словам еще одного участника программы, журналиста Андрея Медведева,

Ответ на этот животрепещущий вопрос дал в самом конце политолог Семен Багдасаров, который не стал ходить вокруг да около, а честно рубанул правду-матку: «У нас есть статья 205 — оправдание терроризма. Скажи, фильм Дудь-Собчак, о котором ты говоришь (ни слова о Дуде-Собчак не было сказано. — И. П.), — это оправдание терроризма? Конечно, да! А почему уголовные дела не возбуждают? Почему их не сажают? Госпожа Латынина с «Эха Москвы», которая тоже, по сути, оправдывает теракт в Беслане, — почему она не сидит в тюрьме?»

Тут нам истопник (то есть политолог) и открыл глаза. Оказывается, те люди, которых они все с такой яростью клеймили, это «нарушители конвенции» Юрий Дудь и Ксения Собчак, посмевшие к 15-летней годовщине самостоятельно, когда их никто и не просил, снять и выложить в Сети свои фильмы. Плюс, конечно, «Новая газета» с фильмом «Школа номер один». И все эксперты во всех фильмах, излагавшие версию случившегося, резко противоречащую официальной: Елена Милашина, Ольга Алленова, Руслан Аушев. Это они, по мнению обличителей, «не были даже в Минводах, не только в Беслане, не видели ни одной пули», и это им депутат рекомендовал приехать в Беслан и постоять хотя бы две минуты!

И это именно ради отпора им и их расследованиям затеяли в старом ящике обсуждение разрывающей сердца Кузичева, Соловьева и Симоньян незаживающей кровоточащей раны. Их рана — это у кого надо рана. Их скорбь — самая настоящая. Их память — единственная правильная (характерная реплика: «Давайте запомним это так»).

В фильме Юрия Дудя «Беслан. Помни» (более 9 миллионов просмотров за три с половиной дня) показали тот легендарный номер «Известий», после которого главный редактор Раф Шакиров лишился поста. Там я увидела и свою колонку, в которой 15 лет назад подробно описывала освещение бесланской трагедии государственными телеканалами. Называлась она «Молчание государственников».

Шли годы. Они заговорили. Лучше бы продолжали молчать.