Филиппенко давал интервью «Новой» бессчетное число раз. Ниже — ключевые цитаты.

• «Я соблюдаю один принцип: все делай сам, пока можешь. Поэтому я не принадлежу ни одному театру. Играю в нескольких, но не «работаю» там. Единственное важное — не потерять себя или, как сказал Акунин, не испортить себе некролог. И хоть шестидесятников всегда за это ругают, но все равно у нас есть вера, что мы можем что-то изменить к лучшему».
• «Горячие 90-е для нас были самыми хорошими, когда нам, наконец, разрешили говорить со сцены то, что мы хотим. И особенно остро встал вопрос: что лично ты можешь? Можешь выйти на час к зрителю? Не одну фигу в кармане держать, а что-то сообщить, как переводчик с авторского на зрительский? Лично ты?»
• «Как говорит Юрский (приблизительная цитата), — за окном чужое время, не наше, но мы вынуждены в нем жить. Новому поколению — строить — выбирать — не соглашаться — предлагать. Хотя у Гавела про трудные времена: «Лучше не жить вовсе, чем жить без чести».
• «Я это читаю с эстрады, чтобы пришедшие на концерт задумались. Благо сегодня есть выбор, а у нас, в нашей молодости, выбора не было, мы разными способами, каждый по-своему, «доворовывали» правду…»
• «Короткой общественной памятью широко пользуются в целях подмены. <…> Нынешние наперсточники переписывают историю так лихо, будто уже нет живых свидетелей. А живые свидетели — это мои авторы и их произведения. Они мной вещают, да и я сам многое помню. Понимаете: если то, что делаю, не будет окрашено моим личным отношением, это не дойдет до зрителя. Гражданская позиция актера, публичного человека должна ясно читаться и должна быть слышна. В день рождения Андрея Сахарова 21 мая в Сахаровском центре проходят маевки. Экономический кризис произошел от кризиса доверия: все доверяли банкам, а они надули нас. Организаторам сахаровских маевок я доверяю безоговорочно, и кризисов у нас не случалось: выступаем, деньги собираем, отдаем семьям политзаключенных».
• «Что может сделать один человек? У нас в студенческом театре была такая миниатюра: выходил человек и говорил в зал: «Что я мог сделать один?» Потом выходила девушка: «А я что могла сделать одна?» Так выходило человек 20. И вдруг они из общего шума ловили один ритм и строем уходили со сцены, скандируя: «Что я могу сделать один?»

Читайте эссе Юрия Роста о Филиппенкои приходите 26 сентября в Московскую консерваторию на спектакль юбиляра «Гоголь. Шнитке. Мертвые души».