Тут надо пояснить, что история с запретом импортной медтехники уже несколько лет держит в напряжении врачей, благотворительные организации, пациентские сообщества. В 2015 году в утвержденном правительством списке было всего 67 запрещенных позиций, нынешний, в обновленном варианте насчитывает уже 140.

Поверить в то, что за минувшие четыре года отечественные производители совершили качественный рывок трудно. Но, и это было очевидно с самого начала действия перечня под названием «Третий лишний» (в голову в первую очередь приходило, что «третий лишний» в цепочке правительство — больница — больной, как раз этот самый больной), ситуация с запретом никакого не имела отношения к оптимизации здравоохранения. «Третий лишний» устанавливал правило — при выходе на торги хотя бы двух поставщиков продукции, происходящей из стран ЕАЭС, заявки участников с зарубежной медтехникой будут автоматически отклоняться. По сути, в течение последних лет расширяющийся как на дрожжах список медицинской «запрещенки» не что иное, как защита отечественных производителей от конкуренции со стороны зарубежных.

Но надо заметить, вал гнева, свалившийся на тот первый список был столь мощным, что последующие этапы его расширения растянулись на четыре года. В декабре 2017 года Минпромторг предложил расширить перечень «Третий лишний» на 12 позиций, включив в него в том числе интраокулярные линзы, тест-полоски к глюкометрам, микроисточники с йодом-125 для брахитерапии рака предстательной железы, эндопротезы и аппараты ультразвуковой диагностики.

В июле 2018 года ведомство представило еще один перечень — в него уже были включены аппараты искусственной вентиляции легких, воздушные стерилизаторы, тонометры внутриглазного давления, концентраты для гемодиализа, термостаты суховоздушные, медицинские кровати и оториноскопы.

В августе 2018 года представители благотворительных фондов обратились к президенту РФ с просьбой не ограничивать закупки иностранных аппаратов ИВЛ. Их аргументы звучали однозначно: Это решение «поставит под угрозу жизнь десятков тысяч граждан нашей страны и нанесет значительный ущерб качеству и доступности медицинской помощи в России».

Минздрав в ответ на это сообщил, что ограничение, якобы, не помешает лечебным учреждениям закупать импортные ИВЛ. Однако Татьяна Голикова заблокировала в октябре 2018 года продвижение этого решения и отправила проекты на доработку в Минпромторг и Минздрав.

Как запрет на закупку ИВЛ повлияет на жизнь больных людей «Новой» прокомментировала генеральный директор благотворительного фонда помощи людям с БАС (боковой амиотрофический склероз) «Живи сейчас» Наталья Луговая.

«Почему этот запрет для нас катастрофичен? Отечественные дыхательные аппараты существенно уступают импортным по тем параметрам, которые особенно важны, когда речь идет об их длительном использовании в домашних условиях. А люди с диагнозом БАС не могут и не должны быть на долгие годы быть заложниками реанимаций. Но отечественные ИВЛ часто сбоят при перепадах напряжения и отключениях электричества. Они громоздки и не мобильны, и значит, человек на ИВЛ не может свободно перемещаться, выезжать на прогулку, за город и даже купаться в бассейне. Импортное оборудование способно обеспечить все это паллиативному пациенту. Аналогичных российских аппаратов не существует.

Если же говорить о непосредственном уроне больному, то даже если по базовым техническим характеристикам отечественный аппарат может помочь пациенту дышать, к сожалению, он не может обеспечить то качество жизни, на которое пациент мог бы рассчитывать, используя импортные аппараты. А если учесть частые перепады электричества, особенно, в провинции, то это уже непосредственная угроза жизни.

По статистике распространенности БАС, в России примерно у 10–15 тысяч человек это заболевание. И хотя БАС может протекать очень по-разному, рано или поздно практически у всех пациентов с диагнозом БАС наступают трудности с дыханием и возникает потребность в аппарате инвазивной или неинвазивной вентиляции легких. С одной стороны, государством только что сделан большой шаг вперед: право паллиативных пациентов на получение за счет государства дыхательных аппаратов закреплено в новом законе о паллиативной помощи. Но есть опасения, что это достижение будет нивелировано ограничением на госзакупки импортных аппаратов. И это, конечно, касается людей не только с БАС, но и со многими другими диагнозами — в т.ч. детей, для которых особенно важны точные настройки оборудования, его надежность и комфорт при использовании».

Помимо аппаратов ИВЛ в перечне много других запретов на закупки, которые остро скажутся на качестве жизни и лечении тяжелобольных людей. Эксперты говорят, что например, российские бинты могут не подходить «детям-бабочкам», страдающим врожденной патологией кожи, которые нуждаются в особых перевязочных средствах. А отказ от систем для неонатального скрининга будет тормозить раннее выявление патологии новорожденных.