Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о трагедиях и катастрофах ты одно нам поддержка и опора, федеральное телевидение России. Не надо сомнений и тягостных раздумий. Не любят этого люди, поэтому, в частности, с нежностью и благодарностью вспоминают годы советской власти.

Тогда по телевизору о трагедиях и катастрофах не сообщали вообще. Разве что если таковые случались в странах загнивающего капитализма. Поэтому старожилы и по сию пору пребывают в уверенности, что в Советском Союзе ни поезда с рельсов не сходили, ни самолеты не падали, и даже стихийные бедствия почтительно обходили шестую часть суши стороной.

Проклятая гласность вместе с последовавшим за ней кратким периодом свободы слова уничтожили эту самоуспокоительную благостность. Землетрясения, наводнения, пожары, взрывы бытового газа и прочие несчастья заполонили стерильный прежде телеящик, и зрители замерли от ужаса: «Как страшно жить!» Ну и кому от этой правды стало лучше? Да никому. Одно сплошное расстройство, страх за детей и тотальная неуверенность в завтрашнем дне.

Шли годы. Окрепла власть. Остепенилось и дерзкое когда-то ТВ, научившись плохие новости облекать в такие формы подач, которые не особенно бередят трепетные души зрителей.

Ну вот, например, «подтопление». Не страшное же слово, согласитесь. Бывает и во время таяния снега, и во время паводка. Неприятно, но не трагично. Сельские жители едва ли не каждый сезон такое переживают. Потом погреб отремонтируют, забор поправят, вещи высушат — и живут дальше.

Именно «подтоплением» упорно называли в теленовостях и общественно-политических ток-шоу гуманитарную катастрофу в Иркутской области, от которой пострадали десятки тысяч местных жителей, лишившиеся жилья и всего имущества, нажитого за годы непосильного труда. Есть погибшие (данные об их количестве разнятся), пропавшие без вести. 1 июля в программе «60 минут» «подтопление» наконец назвали «страшным наводнением, рекордным за последние 20 лет». Виновата, конечно, стихия, но сейчас вода пошла на спад. И самое главное — помощь подоспела вовремя. Развернута военная техника. Жителей эвакуировали. Ситуация под контролем. Президент в курсе. Минуты три на все про все, «а теперь о Зеленском (Трампе, Терезе Мэй)».

1 июля в ток-шоу «Время покажет» на Первом канале тоже коснулись наводнения в Иркутской области. Считанные кадры с места катастрофы сменились кадрами подтопленной дороги около московского аэропорта Шереметьево. «И в Москве тоже льет, — прокомментировал показанное ведущий Артем Шейнин. — Машины здесь не ехали, а плыли. Природа непредсказуема. Научимся ли мы управлять ею в будущем?»

И ни слова о рукотворности большинства «природных» катаклизмов: о том, что забиты или вовсе не предусмотрены на московских дорогах так называемые «ливневки». О несопоставимости московского подтопления с сибирским наводнением. О масштабе бедствия, десятках тысяч людей, оставшихся без всего, и тем более о бездействии властей, вовремя не оповестивших население о грядущем паводке (хотя те и рапортуют об эффективном и молниеносном оказании помощи людям). А теперь — о Зеленском и его «не гастролях, а как это у политиков называется… о визите Зеленского в Канаду». Дружный смех в студии.

Трагическое известие о гибели в Баренцевом море 14 моряков-подводников пришло к вечеру 2 июля. Артем Шейнин, показав заявление министра обороны Шойгу, коротко прокомментировал страшную новость так: «Знали, на что шли. Ими двигали интересы дела. Это отличает их от просто людей. Я не думаю, что мы как общество должны ждать деталей и подробностей». Тогда же было найдено и спокойное, почти бытовое слово для обозначения случившегося: «Возгорание». Именно его употребил Шойгу, докладывая Путину о «происшествии». Его же подхватили ведущие в новостях. Возгорание. С кем не бывает.

В программе «60 минут» уже 3 июля «происшествию» посвятили аж 6 минут, связавшись в прямом эфире с корреспондентом в Мурманске. «Министр обороны целый день провел в Северодвинске, его встречали у трапа, посмотрите, как это было». «Настоящие герои, — с пафосом констатировали ведущие Скабеева и Попов. — А теперь перенесемся в Канаду, где завершает турне Зеленский».

Владимир Соловьев, «самый авторитетный журналист страны» (по его собственной версии), 2 июля в своем позднем «Вечере» коротко изложил обстоятельства случившегося с моряками, резюмировал, что «сейчас бессмысленно это обсуждать и спекулировать на эту тему», через три минуты так же перейдя к «традиционной теме»: «Зеленскому, который нашел родную душу в лице министра иностранных дел Канады».

К «Вечеру» 3 июля Соловьев пришел в состояние повышенной истеричности, в результате чего добрую половину более чем трехчасового эфира бросался на украинских экспертов, которые, по обыкновению, стоически сносили поношения в адрес своей страны и себя лично. «Ты для чего здесь побираешься? — заорал он на Вячеслава Ковтуна, который в ответ лишь жалко заулыбался. — Потому что тебе на Украине жить не на что. Не дай бог, тебя выкинут с российских телеканалов, ты в канаве будешь валяться».

Делая огромные паузы, в ходе которых он давился слезами, играл желваками и хлюпал носом, наш чувствительный «авторитет» совершил экскурс в историю русского подвига от Наполеона до наших дней. Отметив исключительную открытость, сопровождающую расследование гибели подводников («в рамках, разумеется, обороноспособности»), он обрушил всю свою ярость на «человечество, существующее в парадигме потребления», а посему не способное осознать все величие русского солдата или моряка, который выбирает смерть ради спасения других. Пафос, с которым Соловьев произносил свой монолог, заставлял предположить, что и сам лучший ведущий всех стран и народов если и не совершал пока подвига, то все равно ощущает себя тем самым русским солдатом и к жертвенному подвигу готов. А русофобам всех мастей, которые боятся и не понимают истоки русского подвига, он и его гости дали отпор немедленно по завершении пламенной речи. Досталось в том числе и «прекрасному в кавычках сериалу «Чернобыль» — наглядному порождению западной русофобии, состряпанному с очевидным намерением очернить подвиг ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС».

Видимо, правда, в представлении диванных экспертов и их неутомимого кормчего, выгодна лишь врагам России и их прихвостням из числа российских либералов. А наши люди чем меньше знают, тем крепче спят. И главная цель телевизионщика-патриота — не потревожить покой среднестатистического гражданина, вполне удовлетворенного теми версиями событий, которые им предлагает телевизор. По крайней мере, пока беда не коснется лично его.