КомментарийОбщество

«Естественная убыль населения — наше хроническое состояние»

Директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева — о том, что происходит со смертностью в России и может ли майский указ улучшить демографию

Этот материал вышел в номере № 72 от 5 июля 2019
Читать
Петр Саруханов / «Новая газета»
Петр Саруханов / «Новая газета»

Естественная убыль населения за первые четыре месяца 2019 года составила 149 тысяч человек. Вице-премьер по социальным вопросам Татьяна Голикова так прокомментировала эту новость:«Мы катастрофически теряем население страны». Вы согласны с тем, что Россия переживает серьезный демографический кризис?

— То, что говорит Татьяна Алексеевна, вполне соответствует действительности. А вопрос драматизма, который она вкладывает в свои слова, — это уже личное дело спикера. В этой негативной тенденции нет ничего неожиданного. Темпы роста смертности в России сокращались, но в последние годы это сокращение замедлилось. Было непонятно, в связи с чем это происходит, — если бы все было хорошо, то темпы сокращения были бы выше. Так как они тормозили, то было понятно, что это симптом. Поэтому неожиданности в этих данных нет.

Естественная убыль населения — это наше хроническое состояние. Было всего несколько лет, когда в России наблюдались высокие темпы рождаемости и удалось повысить продолжительность жизни. На три-четыре года мы выходили из этого состояния. Но в принципе

естественная убыль населения как долгосрочный тренд и в прошлом, и в будущем будет нашей нормой.

Я не считаю, что можно говорить о реалистичном естественном приросте, хотя майский указ это предполагает. Все демографы, которые хоть что-то понимают в этом деле, называют этот сценарий нереалистичным.

У правительства есть какие-то инструменты, чтобы повысить рождаемость и сократить смертность? Или пытаться развернуть большие демографические волны бесполезно?

— Со смертностью надо бороться, и мы действительно можем ее сократить. Другое дело, что те цифры, которые были зафиксированы в майском указе президента, недостижимы. История таких прецедентов не знает, чтобы продолжительность жизни росла по году в год. Такое бывало только после крупных военных конфликтов (понятное дело, что после них нетрудно показать высокую продолжительность жизни) и в странах Африки, когда продолжительность жизни росла с 32 лет после распространения медицины.

В новейшей истории в странах Европы и в странах с высокой продолжительностью жизни таких примеров не было. Максимальный прирост — по полгода в год. А мы поставили себе задачу за три года прирасти на шесть лет, что представляется абсолютно нереалистичным.

Все, что связано с поддержкой семей, — это про рождаемость. Но и у рождаемости есть свой предел. Например, сейчас правительство взяло курс на поддержку многодетности. Многодетность — это замечательно, но у нас падают первые рождения. Если у нас падают первые рождения или, по крайней мере, они неблагополучны, то как можно поддерживать вторые или третьи?

Вот мне неизвестен способ, как можно родить второго ребенка или третьего, не родив первого. Может, правительству такой способ известен.

Татьяна Малева. Фото: РИА Новости
Татьяна Малева. Фото: РИА Новости

Оно все время говорит о том, что многодетность нужно поддерживать. Но сейчас у нас если и есть проблемы, то они в однодетности. Например, во время экономического кризиса больше всего сократились не третьи и не вторые рождения, а именно первые. Здесь что-то можно исправить, наверное. Пособия прямо на рождаемость не влияют, но влияют косвенно, через социальный климат.

Но в целом от рождаемости нам нечего ловить, мы и так вышли на максимальные темпы, которые характерны для стран нашего уровня.

Здесь не представляется возможным что-то преодолеть или выйти на новые рубежи просто из-за того, что мы находимся в другой эпохе, к традиционным семьям мы уже не перейдем. А вот за продолжительность жизни и сокращение смертности бороться надо. Здесь еще много чего можно сделать и с точки зрения медицины, и с точки зрения собственной социальной ответственности людей. Сейчас появился термин «здоровый образ жизни», и это один из социальных факторов ответственности за свое здоровье, по которому у нас есть пробелы.

Голикова рассказала, что многие регионы России сознательно снижают показатели смертности от онкологических и сердечно-сосудистых заболеваний. Этим объясняется аномальный рост смертности от других заболеваний, которые обычно не приводят к летальному исходу. Насколько демографические данные подвержены манипуляции?

— Манипулировать данными можно всегда. У нас несколько лет тому назад был казус, когда предыдущее правительство очень боролось со смертностью от сердечно-сосудистых заболеваний, их число у нас постоянно падало.

Вдруг в какой-то год на 25% возросла смертность от внешних причин. Тогда меня приглашал министр труда Максим Топилин и спрашивал: «Как такое может быть?» Я ответила: «Никак».

Вице-премьер Татьяна Голикова и министр Максим Топилин. Фото: РИА Новости
Вице-премьер Татьяна Голикова и министр Максим Топилин. Фото: РИА Новости

Что бы это ни было, это указывало на фальсификацию. Поэтому пока губернаторов будут оценивать по каким-то критериальным показателям, эти показатели будут фальсифицироваться. Если сейчас в регионы спустили миллион показателей, по которым их будут оценивать, то значит, им будут манипулировать таким образом, чтобы поддержать рейтинг губернатора.

Но альтернативы здесь нет: вы можете сделать обследования в две тысячи респондентов, но не в 146 млн человек. Поэтому пользоваться статистикой придется и анализировать при этом, может такое быть или нет. При этом если будет увеличена одна часть группы смертности, то придется сократить другую. С общим числом смертей вы этого сделать не сможете. Статистики добровольно никогда ничего фальсифицировать не будут. Они просто знают цену вопроса: если подкрутить в одном месте, то придется подкручивать еще в 25 местах, и все равно потом что-нибудь не сойдется. Это вопрос административного давления на статистику.

Раньше естественную убыль населения России компенсировал приток мигрантов. Может ли миграция быть каналом компенсации демографических потерь?

Это, видимо, ошибка людей, которые готовили майские указы: миграция никакого отношения к естественному приросту населения не имеет. Ни малейшего.

Естественный прирост — это увеличение населения, которое определяется числом рождений и числом смертей. Общий прирост, да, включает миграцию, но в указе ни слова не сказано про общий прирост, а сказано про естественный. Если судить по этой логике, миграция к этому никакого отношения не имеет и про нее надо забыть.

Реально мы понимаем, что численность населения на территории страны увеличивается и за счет миграции тоже. Но с миграцией мы уже видим, что времена, когда были существенные иммиграционные приросты, которые позволяли компенсировать естественную убыль, прошли, и сейчас миграция держится приблизительно на одном и том же уровне. Спасет ли она страну? Нет, не спасет. Она полезна с точки зрения рынка труда — причины, по которым все страны мира используют труд мигрантов, распространяются на нас в полном объеме.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow