Конкурс родился после эйфории Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве 1957 года, став не только редко распахивающимся в те годы окном в мир, но и красивой витриной государства. Страна Советов всегда знала цену не только своим природным ресурсам, но и культурным ценностям, а иностранцам было интересно побывать за «железным занавесом». Однако эпоха та в прошлом. А конкурс предпринимает не первую попытку вернуть к себе былые славу и масштаб.

С 2011 года «кризисным менеджером» стал Валерий Гергиев. Нынешний конкурс уже третий под его руководством. Но сегодня конкурсы — целая индустрия. Их тысячи всех мастей. Почти каждый музыкант — лауреат какого-нибудь. И лишь единицы достигают впоследствии успеха в искусстве.

Есть и конкурсная коррупция. Давно не секрет: бывает так, что члены жюри награждают собственных воспитанников. И многие интересные молодые исполнители ныне стараются достичь профессионального признания, минуя стресс спортивного состязания. Поэтому завлечь сильных конкурсантов удается лишь очень малому числу состязаний.

Валерий Гергиев начал планомерную борьбу за новую репутацию конкурса, что претендует на статус главного в России и одного из важнейших в мире.

Было собрано во всех дисциплинах по-настоящему представительное жюри, не сильно связанное с соревнующимися. Членам судейских комиссий было наконец категорически запрещено пропускать конкурсные прослушивания. Беспрецедентна финансовая поддержка федерального бюджета: теперь у конкурса Чайковского один из самых щедрых призовых фондов (Гран-при 100 тысяч долларов, первые премии по 30 тысяч), а премии вручаются всем финалистам в шести номинациях.

Вице-премьер Ольга Голодец принимала участие во всех официальных событиях открытия и закрытия конкурса. На церемонии награждения, которую, к досаде меломанов, неожиданно перенесли в совсем не общедоступный Дом Пашкова, Ольга Голодец, обращаясь к победителям, сказала: «Звание лауреата накладывает на вас очень серьезные обязательства…» Щедрость государства по отношению к искусству — явление прекрасное, а вот строгий «присмотр» за конкурсом высоких политических чиновников удивил иностранных лауреатов. Все-таки история доказывает, что искусству, церкви и политике лучше находиться на почтенном расстоянии друг от друга. Особенно в нынешних мировых реалиях.

Поклонники классической музыки со стажем по-прежнему обожают конкурс Чайковского. И раз в четыре года ждут его, как длинного праздника. Правда, волей Валерия Гергиева последние годы состязание проходит в двух столицах — Москве и Санкт-Петербурге. И хотя в Северной столице ныне состязались в четырех из шести категорий, ни одно даже из финальных прослушиваний там не прошло с аншлагом. В Питере конкурс явно не выдерживал конкуренции с проходящими в эти же дни Театральной олимпиадой и фестивалем «Звезды белых ночей».

Впрочем, к очной части добрались лишь 230 человек: от 12 до 30 в каждой номинации. Денис Мацуев, возглавивший сейчас жюри конкурса пианистов, вспоминал, что, когда он победил в 1998 году, в конкурсе было 120 участников.

«Aортепиано» и «скрипка» остались в Москве. Певцы, виолончелисты и две новые категории — «медные и деревянные духовые инструменты» — состязались в Петербурге. Для «духовиков» это уникальная возможность почувствовать себя солистами (они обычно соревнуются лишь в конкурсах для оркестровых музыкантов). И, естественно, эта новация вызвала минимальный интерес публики, а соискателям победы пришлось помучиться с поиском репертуара. Ответ на вопрос, стоит ли и на следующем конкурсе повторять подобный опыт, совсем не очевиден.

В целом же конкурсу, чтобы быть актуальным, очевидно, нужно стремиться к компактности как во времени, так и в пространстве. А его творческую ценность поднимет работа Валерия Гергиева-дирижера с участниками на этапе конкурса, а не только в марафонских гала-концертах лауреатов. Сейчас же самое важное: удалось избежать скандалов и резонансных протестов.

Жаль только, что из-за организационной накладки было испорчено выступление в финале сильного китайского пианиста Ань Тяньсю. В результате он стал только четвертым. Самой сильной и по-настоящему международной оказалась борьба среди виолончелистов, которых оценивало жюри во главе с Сэром Клайвом Гиллинсоном, руководителем «Карнеги-холл».

Самым скромным оказался конкурс вокалистов. (К участию были привлечены больше десятка артистов Мариинки). К слову: с апреля по сентябрь в этом году в России проходят четыре крупных вокальных конкурса. Зачем так кучно тратиться на международные конкурсы, наступающие на пятки друг другу? (Финансирование у всех в основном государственное).

Победителем среди пианистов стал представляющий Францию Александр Канторов. Он также сразу оказался в числе фаворитов публики. Канторов — ученик педагога Рены Шерешевской. Как и Люка Дебарг, которого в России после прошлого конкурса любят едва ли не больше, чем на родине.

Александр Канторов выиграл и самую главную награду конкурса — Гран-при. Золотыми медалистами конкурса Чайковского стали скрипач Сергей Догадин, китайский валторнист Женг Юн и тромбонист Алексей Лобиков, флейтист Матвей Демин, американский виолончелист Златомир Фанг и певцы — сенсационно юная, 21-летняя меццо-сопрано Мария Баракова, греческий бас Александрос Ставракакис.

Следующий слет музыкантов под знаком Чайковского будем ждать четыре года. У всех лауреатов есть время конвертировать свой спортивный успех в художественно осмысленный результат.

Мария Бабалова — специально для «Новой»