Конечно же, речь про допинг. Вернее, про круги, которые до сих пор идут от скандала, начавшегося почти четыре года назад, и последствия которого Россия расхлебывает до сих пор. Про то, что было, напоминать не буду. Я про то, что сейчас с кругами.

После бурных осени и зимы, когда Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) восстанавливало в правах Российское антидопинговое агентство (РУСАДА), а после не без приключений вынимало базу данных (что было главным условием восстановления) Московской антидопинговой лаборатории, все или почти все успокоились. Местами напряженная обстановка вокруг лыжных гонок, биатлона и некоторых других видов подпадала, скорее, под остаточные явления. На очереди оставалось избавление наиболее пострадавшей от скандала Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА), до сих пор не восстановленной в правах и вынужденной довольствоваться нейтральным статусом своих атлетов.

В свете того, что до Олимпийских игр в Токио остается чуть больше года, промедление с восстановлением членства легкоатлетов становилось все более опасным. Решение призвал ускорить и президент Путин — в ситуации трехлетней давности с недопуском на Игры в Рио-де-Жанейро всей легкоатлетической сборной оказываться никому не хотелось.

«Дорожная карта» выполнялась, следящая за продвижением комиссия Руне Андерсена фиксировала прогресс и выдавала вполне оптимистические прогнозы. Накануне проведения совета Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ) дело оставалось за малым — погасить долг, образовавшийся в ходе и по результатам скандала, размером в 3,2 миллиона долларов. Это для футбола копейки, а для легкой атлетики, да еще проштрафившейся, сумма немалая. Деньги искали долго, нашли, в самом конце мая долг погасили, и возглавляющий ВФЛА в роли кризисного менеджера Дмитрий Шляхтин мог вроде бы встречаться с рабочей группой, а затем и отправляться в Монако на судьбоносное заседание совета со спокойной душой.

Не дали. Сообщение журналиста «Санди таймс» Джорджа Арбутнотта снова взбудоражило весь спортивный мир.

Успокаивать взволнованную общественность пришлось на всех уровнях, включая кремлевский. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, не вдаваясь в подробности, резонно заметил, что «не газете «Санди таймс» определять состав участников Олимпиады в Японии».

Так и от Рио-2016 легкоатлетов отстранял не немецкий канал ARD, с которого и начинался скандал, а в нейтральную позицию в Пхенчхане-2018 российскую делегацию поставила не «Нью-Йорк таймс». Другие инстанции, имеющие к принятию решений прямое отношение, нашлись — в том числе Международный олимпийский комитет. И то, что на сегодняшний день Россия получила от МОК твердые гарантии участия в Играх в Токио, говорит лишь о том, что гарантии даны на этот момент. Жизнь сюрпризами полна, ни в чем наперед нельзя быть уверенным, особенно если в дело вмешается случай, в котором можно усмотреть и тенденцию. Надо сказать, для России крайне неприятную.

С тех пор, как российский спорт оказался под колпаком, входящие в пул международных стартов атлеты должны постоянно оповещать о месте своего пребывания систему проверки ADAMS, чтобы у офицеров антидопинговой службы не было препятствий для проведения тестов, в том числе и во внесоревновательный период. Для некоторых российских спортсменов жесткая регламентация оказалась слишком обременительной. Отдельные атлеты стали все чаще попадаться — не непосредственно на допинге, а на том, что по забывчивости, халатности или по какой иной причине забывали извещать о месте или смене места своего пребывания. Показательный случай произошел с биатлонисткой Маргаритой Васильевой, которая трижды в течение года пропустила внезапные визиты допинг-офицеров, в результате чего не смогла принять участие в чемпионате мира.

Если без отягчающих обстоятельств — от года до двух, в зависимости от данных объяснений и их доказанности. С отягчающими — до четырех лет. И первой ласточкой была не Васильева, а прыгун в высоту, чемпион мира в закрытых помещениях, очень талантливый Данил Лысенко.

От соревнований выступавшего в нейтральном статусе Лысенко отстранили еще 3 августа прошлого года именно за превышенный лимит нарушений. Это было полбеды. Настоящая беда пришла в тот момент, когда в ходе расследования спортсмен в качестве оправдания предоставил медицинскую справку, которая должна была подтвердить его невиновность в одном из случаев нарушения. Был болен, находился в медучреждении, вопросов нет? Вопросы были хотя бы потому, что данные ранее устные показания с новыми — расходились. То есть сначала Данил, скорее всего, объяснял проколы элементарной забывчивостью, а после решил, что справка не помешает.

Дальше излагаю версию «злопыхателей», увидевшую свет аккурат под заседание совета ИААФ и заседание МОК. Согласно этой версии, справка оказалась поддельной, потому что ни такой больницы, ни таких врачей в природе не существует, и доказать это было достаточно легко. Лысенко приперли к стенке и объяснили, что теперь дело переквалифицируется, и он подпадает под дисквалификацию по полной программе, то есть до четырех лет. Возможно, ему пообещали скостить срок за исчерпывающую информацию о людях, которые «помогли» ему отмазаться. Опять же по версии «злопыхателей», он назвал имена и фамилии, в том числе — внимание — фамилии трех руководителей ВФЛА.

Расследованием занимается специальное подразделение ИААФ, и до его окончания конкретных комментариев от предполагаемых фигурантов получить нельзя. Пока не последовало и гневных опровержений, что не укрылось от внимания известного своей особой ролью в деле о «российском допинге» немецкого тележурналиста Хайо Зеппельта. Он заметил, что если в причастности к фальсификации документа действительно будут уличены официальные лица, то и недопущение российских легкоатлетов к Олимпиаде будет возможным. Логика в этом есть — восстановление ВФЛА в свете происшедшего, возможно, снова будет отложено на неопределенный срок, а без прав и собираться на Игры нечего. Не пустят.

Ответственные российские лица особого беспокойства не проявляют, что пытаются и нам внушить: расследования не боимся, на Олимпиаду едем, ждите хороших вестей. «Дело о справке» если и будет открыто российскими правоохранителями, то не в отношении тех, кто участвовал в фальсификации, если таковое участие было (а как не было, если «больничный лист» фальшивый?), а в отношении тех, кто пытался оклеветать честных людей. Вот это по-нашему! Опять же — ну что такое несчастная справка по сравнению с тем, что и долг погасили, и «дорожную карту», считай, всю, и даже с превышением, выполнили?

Бедолага Данил Лысенко оказался между двух огней, и в любом случае пострадает — о мечте выступить в Токио ему придется забыть. ВФЛА, может, от обвинений в соучастии и отобьется, но имиджевые потери все равно понесет. До полного отстранения российской делегации, скорее всего, дело не дойдет, но и частичное отстранение будет считаться поражением — а в запасе у «инквизиции» еще и анализируемая база данных Московской антидопинговой лаборатории, таящая много интересного.

Президент ОКР Станислав Поздняков сказал, что если подтвердятся нарушения, то в отношении конкретных отдельных лиц будут приняты самые жесткие меры. Ну а про принцип коллективной ответственности нам могут напомнить другие инстанции. Мы это, увы, уже проходили.