О произошедшей в Шереметьево катастрофе SSJ известно уже достаточно много деталей, дано немало оценок. Часто упоминается якобы изначальная политизированность проекта, заключавшаяся в том, чтобы удовлетворить глобальные политические амбиции российского руководства.

О том, почему проект SSJ нельзя считать удачным, мы поговорим чуть ниже. Пока же хотелось бы категорически не согласиться с версией политизированного мотива создания самолета. Появление SSJ – результат абсолютно нормальной попытки диверсификации российского экспорта и усложнения национальной экономики. Без подобных попыток экономика России обречена на зависимость от экспорта сырья со всеми вытекающими из этой зависимости последствиями.

Более того, организация производства самолета и его продажи на международном рынке в лучшую сторону отличались от того, что нередко планируется делать сегодня. Формирование глобальной цепочки добавленной стоимости в рамках кооперации с известными международными производителями авиационного оборудования увеличивало надежность и функциональность самолета, а также открывало доступ на международные рынки. Сегодня же российские товары нередко пытаются производить преимущественно за счет локализованных в России технологий, а продавать при помощи российских торговых представительств за рубежом, которые не имеют таких преимуществ.

Однако само производство, а также сопровождение самолетов SSJ, оказалось далеким от желаемого уровня.

Это усугублялось тем, что крупные международные авиакомпании, как правило, относились к пассажирским воздушным судам российского производства достаточно настороженно. Советские модели гражданских самолетов не смогли завоевать репутацию безопасных, технологичных и экономичных машин. Новому самолету изначально пришлось принять коллективную ответственность за проблемы своих предшественников.

Еще более настороженно, если не сказать тревожно, приняли самолет в России. Пассажиры на протяжении полутора десятка лет после исчезновения государственной цензуры на сообщения об авиапроисшествиях регулярно узнавали о все новых и новых катастрофах с участием советских лайнеров. Хотя среди причин катастроф часто указывались ошибки пилотов, изношенность парка авиатехники или недостаточное обслуживание воздушных судов, доверие пассажиров к российским моделям гражданских самолетов за некоторыми исключениями было низким.

Поэтому появление в парках российских авиаперевозчиков самолетов, произведенных компаниями Boeing и Airbus, было воспринято с энтузиазмом. А когда в новостях заговорили о новом российском авиалайнере, пассажиры встревожились, не без оснований предположив, что им придется на этом самолете летать, преимущественно на внутренних авиарейсах.

При такой реакции на новый самолет как внутри страны, так и за ее пределами, производителям SSJ нужно было рассчитывать на большую удачу. А также настроиться на годы тяжелой работы, состоящей в безупречном обслуживании самолета, быстром устранении конструкционных дефектов, своевременном информирования использующих самолет авиакомпаний об открывшихся эксплуатационных особенностях и т.д.

Удача, к сожалению, не сопутствовала самолету с самого начала. В мае 2012 года воздушное судно марки SSJ 100 потерпело катастрофу в Индонезии во время демонстрационного полета. Причиной крушения признали действия пилота, но в международной прессе порой чувствовалась примесь недоверия к официальной версии катастрофы.

Дальнейшие события вокруг самолета, зависящие уже от производителя, увы, также не напоминали историю успеха. При эксплуатации проявлялись различные дефекты. Двигатель изнашивался сравнительно быстро. Что важнее, никуда не годилось послепродажное обслуживание. Ожидание запчастей могло составить 30-80 дней. В результате поломок и длительного ожидания запчастей самолеты этой модели нередко подолгу оставались на земле, заметно уступая своим конкурентам по количеству часов, проведенных в воздухе. Мексиканская Interjet была вынуждена прибегнуть к авиационному каннибализму, разобрав несколько SSJ на запчасти, чтобы иметь возможность ремонтировать оставшиеся машины этой марки.

В результате этих недостатков как экспортный проект SSJ во многом исчерпал себя уже некоторое время назад. Поэтому катастрофа в Шереметьево обрушила доверие к самолету скорее на внутреннем, чем на внешнем рынке. Хотя расследование причин аварии еще не завершено, многие пассажиры опасаются в дальнейшем летать на этой машине.

На этом, однако, негативные эффекты от истории с SSJ не исчерпываются. Следующей попытке российских авиапроизводителей создать современное воздушное судно придется взвалить на себя совокупный репутационный груз советских машин и SSJ. Новому российскому самолету МС-21, если даже он удастся во всех остальных отношениях, придется потратить еще больше времени на завоевание доверия потребителей. А это означает, что следующие модели еще нескоро будут зарабатывать деньги и делать вклад в экспортную диверсификацию российской экономики. Скорее наоборот, они еще долго будут требовать дополнительных затрат и субсидирования.