«Фальшивка», «бред и гадости», «ощущение очень топорной заказухи», «в статье нет ошибок, там фальсификация и вранье». Это все об одной заметке «Новой»: о том, как миллиарды, выделенные на охрану Байкала, ушли в песок — стоки в озеро так и не очищаются. И чтобы освоить новые федеральные транши под строительство очистных — теперь хотя бы по устаревшим технологиям — понижают планку требований к предельно допустимым воздействиям (ПДВ) на озеро. Минприроды планирует в десятки раз увеличить допустимые массу и концентрацию опасных веществ, сбрасываемых в Байкал.

Потребовал извинений за «недостойное (!) поведение» и «снятия материала как фальшивки» упомянутый в заметке директор НИИ биологии Иркутского госуниверситета (ИГУ) Максим Тимофеев.

Справившись с эмоциями, директор все же сформулировал по пунктам:

Итак, по порядку.

1. Любой человек, пройдя в открытый всем фейсбук директора Тимофеева, может убедиться в нашей скрупулезности при цитировании его поста от 27 марта о «г-не Култукском парикмахере», «ТЗ гламурных природоохранных мероприятий», «негодующей общественности и непонятно откуда вдруг проявившейся группировке безвозмездных активистов-экологов». Понятно, что профессору-биологу вовсе не обязательно знать тонкости правописания, поэтому поясняем: цитаты — то, что в кавычках. Остальное, когда кавычки уже закрылись или пока не открылись, это уже не цитата, а речь того, кто пишет заметку и делает выводы из слов директора.

А слов им сказано много. Может, даже слишком. И всё — не по части просвещения неграмотного народа, а в тоне самоутверждения — за счет смешивания с воробьиным кормом «активистов» и придуманных ими «эко-угроз» (копируем кавычки профессора). Вот, например, профессор назвал «игрой в наперстки» общественные слушания проектов монгольских ГЭС (и это бросились тиражировать местные СМИ) — в тот момент, когда экологические активисты бились, убеждая народ в значимости этих мероприятий (и оказались, в конечном счете, правы и победили). Никто, разумеется, не посягает на право профессора ставить оценки и выражать мнение (хотя оно зачастую выдает малую информированность), но нам кажется, без народной активности проблемы Байкала не решить, и это именно благодаря ей, а не фейсбучному умничанью или кабинетной работе отвели нефтяную трубу от Байкала, закрыли БЦБК и не дают убивать нерп.

2. Хронология борьбы указана «Новой» верно. То, что происходило в феврале на заседании Научного совета СО РАН по проблемам Байкала — это не борьба, а обсуждение проблем (см. об этом заседании издание ФГБУ «Сибирское отделение РАН»). Обсуждать и исследовать объект можно до полного его исчезновения. Нормативы ПДВ из приказа № 63 обсуждают все десять лет, как приказ подписан. Борьба — это другое. Она началась в конце марта, в частности с публичного выступления 26 марта директора Лимнологического института СО РАН Андрея Федотова. 1 апреля на сайте института появились первые письма о несогласии с проектом Минприроды. Ровно об этом мы и написали. 4 апреля, день в день с окончанием этапа публичного обсуждения проекта, подписано письмо от декана и коллектива биолого-почвенного факультета ИГУ, профессором которого и является Тимофеев. Экологические активисты, как и ведущие мировые лимнологи, заметим, стали бить тревогу раньше.

Газета бы вовсе не останавливалась на персоналиях, но Тимофеев с 2013 года руководит институтом (НИИ биологии ИГУ) с великим прошлым. И в 2007–2009 гг. этот институт принимал самое непосредственное участие в разработке норм ПДВ, принятых в 2010-м, по некоторым оценкам, как «отступное» за перезапуск Байкальского ЦБК. И это реальное достижение теперь под более чем реальной угрозой. Но, разумеется, как реагировать — дело темперамента.

3. Про нерпу. Нам неизвестно, когда и кто именно выдавал профессору Тимофееву доверенность на защиту чести, достоинства и деловой репутации всех иркутских ученых скопом, и нам-то кажется, что это не батальон солдат, и коллективной ответственности за воззрения коллег быть не может, но, если угодно, «все ходы записаны». Эта, с живодерством, давняя борьба, «Новая» к ней внимательна, вот только некоторые публикации за последние годы: №№ 136, 139, 146 за 2014-й, 103 за 2015-й, 124, 138 за 2017-й, 36 за 2018-й. Осенью 2014-го, когда на волне импортозамещения и началась эта ежегодная эпопея с желанием отстреливать нерп (прямо сейчас она возобновляется), на круглом столе старший научный сотрудник учебно-методического центра «Сибохотнаука» Иркутской государственной сельскохозяйственной академии Борис Дицевич (ныне он руководитель Сибирского УМЦ инновационной биотехники и мониторинга популяций охотничьих животных Иркутского государственного аграрного университета) публично рассказывал, что промышленная добыча — это единственное, что может спасти нерп от вымирания.

Дицевич к тому времени уже все посчитал: из туши годовалой нерпы (30 кг) можно получить:

• мясо (20 кг);
• натопить полезного в медицине и косметологии жира (5–8 кг);
• шкура (вытягивается до 1 метра) пойдет для пошива шапок (2 шт.);
• ливер — на зверофермы.

Безотходный бизнес. А еще можно охотничьи туры устраивать «с саночками по льду озера», что привлечет туристов.

На первом этапе, по Дицевичу, следовало хотя бы увеличить квоту на научную добычу байкальского тюленя для Иркутской области. Наверное, Дицевич и Тимофеев живут в параллельных областях и городах.

На вполне гопнический — не только по стилю, но и содержанию — наезд профессора на «Новую» одна из читательниц его фейсбука заметила: «Если вы газету не уважаете, то зачем вообще обращаете на нее внимание? А если уважаете, то не стоит ее обзывать, а попросить исправить ошибки или опубликовать ваш ответ»… На повторное предложение «написать в газету» Тимофеев ответил: «Другим пишу».

В возможностях директора Тимофеева мы не сомневаемся. Наблюдали полтора года назад, когда он впервые «взялся» за нашу газету. Оценив одну из заметок — «через слово бред», тогда Тимофеев конкретно указал на две лишь вещи.

Первое: «сделана попытка подать результаты нашего (!) проекта, выполняемого под моим руководством, совместно с коллегами из немецких институтов объединения им. Гельмгольца — UFZ и AWI. <…> ни единого слова про нас (институт, научную группу) не сказано». Меж тем в заметке черным по белому указан источник — опубликованный Центром им. Гельмгольца по исследованию окружающей среды пресс-релиз. Ничего другого по данной теме в Мировой сети на тот момент не было. И не было ничего на русском языке.

И вторая претензия: «вершиной этой высокопрофессиональной аналитики является то, что эндемичных рачков амфипод, из озера Байкал, интеллектуалы Новой газеты, официально именуют Байкальскими креветками-бекарасами!» Что сказать. Вот мы, например, ни за что не взялись бы поучать профессора правилам русского языка, их пришлось напомнить лишь потому, что он запутался в кавычках. Вот и ему самому не стоит поучать газету — в местном народе всех этих козявок-рачков называют бекарасами, и пишем мы не столько для профессуры, сколько для широкого круга, потому и употребляем это слово рядом с латынью.

Дальше — интереснее. Не в курсе индексов цитирования директора и лауреата премии правительства РФ для молодых ученых, но этот его пост про бекарасов тогда вдруг процитировали за несколько дней во множестве статей (агрегаторы новостей спустя три дня выдавали 34) на федеральных и региональных ресурсах. Правда, статей анонимных и по одному шаблону.

Разумеется, мы и в мыслях не допускаем, что профессор мог быть причастен к ней. Но он наблюдал. За травлей? Ну, громкое слово, наверное. Тимофеев фиксировал в соцсетях удивление таким «обилием статей», потом подозрения, не используют ли его, потом все же определился: «Я не возражаю. Даже, наверное, рад вниманию». И только спустя неделю возмутился: «Ничего подобного никогда я не писал!» То есть возмутило его в конце концов не то, как человека с его подачи, вольной или нет, оболгали и развернули клеветническую кампанию, а то, что ему приписали лишнее.

Вот и нам не надо приписывать.

Все последние схватки за Байкал — о допустимых колебаниях его уровня, создании современной системы мониторинга экосистем, водоохранной зоне — наука власти и бизнесу проиграла. И напрашивается вопрос, а справедливо ли вообще сейчас, как еще 20 лет назад или полвека, отделять байкальскую науку от власти? Ее равноудаление от пытающихся ею манипулировать источников денег и власти все незаметнее. И все же оно есть, что хорошо видно по развернувшейся в последние дни борьбе против увеличения нормативов ПДВ.

А пока это ничем не отличается от стиля государственных телеканалов, рассказывающих красноярцам и челябинцам, что их протесты против обращения их городов в загаженные промышленные гетто — это «индустриальный саботаж» и «вымогательство у бизнеса», а сами они — «иностранные агенты». Как в «Улиссе»: «Нишкните и устыдитеся!» Запрос на самостоятельность и ответственность науки предельно четок и ясен.