Фильм Михаила Идова «Юморист» не заинтересовал массового зрителя. Не пошел на него массовый зритель, несмотря на завлекательное название и неиссякаемую любовь к профессиональным шутникам и многочисленным телешоу с их участием. Имя им (и шутникам, и телешоу) легион. Оказалось, что одно дело — чисто поржать в зале или перед экраном телевизора, а другое — вникать в рефлексии главного героя фильма Бориса Аркадьева.

Как его публика требует на концертах один и тот же монолог «Бархатный сезон» про девушку с обезьянкой, доставляя артисту легкого жанра душевные муки, так и традиционная аудитория юмористических шоу годами и десятилетиями надрывает животики над незамысловатыми репризами записных шутников, давно разучившись считывать второй или третий план.

И не только у нас, кстати. Во все горло ржут над самыми примитивными шутками немцы, итальянцы, американцы. «Ну, тупыыее», — изгалялся над последними Михаил Задорнов к восторгу своих зрителей, повышающих за счет «тупых американцев» собственную самооценку. Михаила Задорнова уже нет на свете, но его концерты, которых на ТВ записано бесчисленное множество, по-прежнему лакомое блюдо в телевизионном меню. Не стареет душой и ветеран «движения» Евгений Петросян, чьи непритязательные шоу на протяжении многих десятилетий дают ТВ отменные рейтинги.

Режиссер «Юмориста» Михаил Идов рассказывал, что сюжет фильма навеян афишами, которые он в 2012 году увидел в Юрмале. На них значились практически те же имена, которые он встречал на афишах в 80-е годы прошлого века, когда ребенком отдыхал с бабушкой на рижском взморье. И в большинстве своем это были имена юмористов. В программе канала RTVI «На троих» режиссер размышлял над феноменом этой их непреходящей популярности, который так и не смог постичь: «В стране, где почти ни про что нельзя было шутить, многие из главных звезд были профессиональные шутники».

В той же программе Идов признался, что первоначально хотел найти на роль звездного юмориста 80-х реального современного юмориста. И нашел. Но позже отказался от этой идеи, увидев на сцене «Гоголь-центра» актера Алексея Аграновича. «А кого из юмористов вы хотели пригласить на эту роль?» — заинтересовались ведущие Тихон Дзядко и Алексей Пивоваров. Идов поколебался, но все же «выдал» фамилию претендента: Максим Галкин. «Мне кажется, он очень хочет быть более серьезным артистом».

Судя по всему, Идов не ошибся, и «костюм» юмориста действительно стал Галкину немного тесноват — так же как и образ весельчака-затейника. Не то чтобы сильно давит, но хочется ему иногда поработать и в других жанрах, и на другую аудиторию, отличную от его обычных поклонников на Первом канале.

В эфире программы Наrd Day’s Night на канале «Дождь» ему представилась возможность выйти за пределы привычного всем образа, правда, мук и рефлексий, подобных несыгранному им герою, он не обнаружил. Заявил не без кокетства: «Я, может быть, в силу собственной глупости считаю, что мне нет конкурентов». В ответ на упреки участников программы — что-де шуток на политические темы в его репертуаре нет — вспомнил свой концерт 2017 года, где они как будто были. Хотя перед монтажом он показал материал «Константину Львовичу. Просто посоветоваться — вот это может быть в эфире?» И представьте себе — концерт пошел в эфир без малейших изъятий! В общем, совсем, как встарь: сначала завизируй — потом импровизируй. И то правда: времена нынче такие, что, не ровен час, и под статью попадешь за оскорбление власти.

«Но вы могли бы потом то, что, допустим, не прошло в эфир, разместить на YouTube, в чем проблема?» — удивились интервьюеры. «Я не могу быть официально лицом Первого канала и жечь на ютьюбе, — ответил Галкин. — Мне тут же позвонят и скажут: аллё?»

«А можете вы Навального спародировать? Есть там что пародировать — в смысле образа?» — спровоцировал гостя ведущий Антон Желнов. И Галкин, во-первых, с отчаянной смелостью произнес имя того, кого нельзя называть в федеральном эфире, а во-вторых, со всей страстью обрушился на Навального за то, что тот

Он приносит колоссальные рейтинги своему каналу, его канал «Россия 1» продает рекламу гораздо дороже благодаря существованию Соловьева на ТВ. Он ему должен платить большие бабки, и он имеет право получать эти бабки и покупать недвижимость где угодно».

Когда же ему напомнили, что речь идет не просто о больших бабках, а о лицемерии ведущих государственных телеканалов, бесконечно разоблачающих тлетворный и враждебный нам Запад, но владеющих там недвижимостью, отшутился: «А может, они внедрены туда специально? Может, после их смерти мы узнаем, что Брилев покушался на Терезу Мэй, а Соловьев развалил экономику Италии?»

При этом как ни старался Галкин обходить острые политические темы («Я не революционер»), но отношение к намерению своего украинского коллеги Владимира Зеленского стать президентом скрывать не стал: «С восторгом отношусь к этому факту! Потому что клоунада, в которую превратилась политика на просторах бывшего СССР, нуждается в том, чтобы туда пришел профессиональный клоун». «А сами не хотите?» — «Никогда! Но я бы с удовольствием представил встречу в верхах: я, Зеленский и Мартиросян от Армении».

В программе Киры Прошутинской «Он и она» на канале ТВЦ Максим Галкин показал себя несколько с иной стороны: цитировал «Фауста» Гете на немецком, читал Бодлера на французском, размышлял на философские темы, вызвав естественный вопрос ведущей: «Тебе не обидно, что с твоей интеллигентностью, образованностью, тонкостью ты все время должен быть смешным для всех?» Оказалось, нет, не обидно: «Самое важное — помнить то, благодаря чему тебя полюбили… Меня полюбили за добрый юмор, пародируя, я стараюсь, чтобы человеку было необидно».

В общем, образ рефлексирующего юмориста (в блистательном исполнении Алексея Аграновича) — преданье старины глубокой. Сегодняшние звезды юмора рефлексиями не заморачиваются и чувствуют себя вполне комфортно даже в условиях, когда юмор жестко табуирован. Для себя же, любимого, всегда можно найти оправдание: добрый юмор лучше злого. И людям нравится. Но изредка можно и «Фауста» Гете на немецком публично почитать. Часто нельзя. Народ (он же зритель) не поймет и не простит.