Коротким осенним днем 23 ноября прошлого года 75-тысячный исторический город на юге Сербии Крушевац стал свидетелем достаточно ординарного для современной сербской политики события: группа неизвестных в масках избила железными прутьями харизматичного 44-летнего политика Борко Стефановича. До сих пор публика любовалась его открытым лицом с актерской ямочкой на подбородке, а теперь все газеты были заполнены фотографиями окровавленного затылка.

Незадолго до этого Стефанович стал одним из основателей «Союза за Сербию», оппозиционного левого объединения, на конференцию которого все и собрались. Жертва нападения обвинила в его организации правящую Сербскую прогрессивную партию и президента Александра Вучича. Действительно, других злодеев в конкретных условиях противостояния оппозиции и власти в Сербии искать было бы затруднительно. Но вряд ли сценаристы этого инцидента могли вообразить, что произойдет дальше. Не успели возмущенные противники режима запустить акцию «Стоп кровавым рубашкам», как Вучич произнес поистине шекспировскую фразу: «Даже если протестующих будет пять миллионов, незаконного захвата власти не допущу!» (Для сведения: все население страны — 7 миллионов.)

И основным лозунгом протестов тут же становится фраза «Один из пяти миллионов» — ее, написанную на гигантских транспарантах, несут перед собой многотысячные колонны демонстрантов по всей Сербии. Первое такое выступление состоялось в Белграде 8 декабря, а с началом нового года они перекинулись на десятки больших и малых городов страны, затронув даже сербскую часть Косово. С тех пор каждую субботу, как бы повторяя расписание акций французских «желтых жилетов», сербы всех сословий — рабочие, студенты, профессура и свободные художники пытаются отправить свое «нет» туда, наверх — в адрес белградской власти.

Какие лозунги, помимо сербского рока и традиционных протестных песен, звучат на шествиях? «Вучич, пересчитай нас!», «Вучич — вор!» (намек на нечестные выборы). Люди в возрасте требуют не трогать пенсии — они уменьшились в ходе экономических реформ. Свобода СМИ, прекращение нападений на оппозиционных деятелей и журналистов, прозрачность отношений с Косово — звучит крайне актуально. Персональные высказывания выглядят так: «Проснись», «Вставай», «Началось», «Я не дурак». На местах высказываются локальные претензии к власти. И все это венчается требованием скорейших парламентских выборов.

Ну и кто же стоит за всем этим?

«За» можно увидеть традиционный набор скорее демотивирующих факторов, и неизвестно, с какого лучше начать. Склонный к авторитаризму президент, считающий, что способен один противостоять всему населению страны, за исключением младенцев. Разрозненная, разношерстная оппозиция — два десятка парламентских и около ста (!) непарламенских партий, если считать партии этнических меньшинств. При этом президент вынужденно лавирует между предопределенной исторически и географически тягой нации к Европе и виртуальным диктатом славянского мира, от которого, правду сказать, осталось больше формы, чем содержания.

Формальным организатором выступлений, которые вряд ли сойдут на нет, считается организация «Протест против диктатуры», которая руководила первой волной протестов после избрания Вучича президентом в апреле 2017 года. Однако получается так, что эта вторая, декабрьская волна родилась как общественная и опередила политиков. Только в феврале оппозиционные партии разных направлений, собравшись на базе «Союза за Сербию», сформулировали свою реакцию на события в виде «Соглашения с народом». Они обязались не принимать участия в выборах всех уровней, а также в работе нынешнего парламента до тех пор, пока не будут обеспечены свобода прессы и честное волеизъявление. Подписавшие «Соглашение» собираются работать над формированием переходного правительства «экспертов» с мандатом на один год.

«Соглашение» было немедленно раскритиковано в социальных сетях, и ясно за что: ни позиции по Косово, односторонне независимому с 2008 года, ни однозначного отношения к интеграции Сербии в ЕС в документе не было и быть не могло. Одна из кочующих формул — левоцентристы пытаются сместить правопопулистское правительство и вернуться во власть — проявилась и на этот раз. Неформальные «делегаты» оппозиции в протестном движении — Бошко Обрадович, лидер движения «Двери», идеологией которого являются социальный консерватизм, антиглобализм и сербский национализм, Драган Джилас, мэр Белграда в 2008–2013 гг., и Вук Йеремич, бывший министр иностранных дел, показали, что не являются партнерами, это просто три лидера, которые выделяются на фоне общей массы.

В минувший уик-энд, 16 и 17 марта, волна протеста поднялась до высшей отметки. В субботу две сотни манифестантов ворвались в здание телерадиокомпании «Радио и телевидение Сербии» (РТС) и потребовали прямого эфира, который им предоставлен не был, а в воскресенье протестующие попытались окружить здание президентского дворца, чтобы помешать Вучичу выйти из него. Президент заявил в ходе телевизионного обращения, что не боится демонстрантов. «Насилия больше не будет. Сербия — демократическая страна, страна закона и порядка. Если они ворвутся сюда, я буду ждать их тут», — заявил Вучич.

Что будет дальше, не знает никто. По мнению доцента Национального исследовательского университета Высшей школы экономики Екатерины Энтиной, последняя «активизация выходного дня» была связана с тем, что начиная с осени в Белграде активно муссировались слухи о том, что Вучич объявит о внеочередных парламентских выборах не позднее марта и проведет их весной. И, соответственно, оппозиция, если она хочет что-то получить, должна оперативно консолидироваться и выработать свою программу.

Но вероятность проведения выборов весной уже рассосалась. Состоятся ли они в течение 2019 года и чем закончатся — большой вопрос. С одной стороны, Вучич ничем не рискует, его формальные рейтинги вдвое выше, чем рейтинги любых представителей оппозиции. Но тут есть один серьезный фактор. На примере других стран, в том числе балканских, известно, что власть иногда может заполучить не большинство, а активное меньшинство. В данном случае та часть оппозиции, которая протестует, — это активные работающие, трудоспособные жители крупных городов. Именно они представляют опасность для Вучича. В такую ловушку в 2012 году попался Борис Тадич, который тоже считал, что ничем не рискует, выходя на выборы. С учетом всего этого Вучич, видимо, постарается избежать нового волеизъявления. Но, вполне возможно, уклониться ему не дадут.

Геннадий Габриэлян,специально для «Новой»