На прошлой неделе страну сотрясло извержение парламентаризма. Спикер Госдумы Вячеслав Володин прервал доклад министра экономического развития Максима Орешкина и предложил ему выступить перед депутатами еще раз, но выполнив домашнее задание получше. Ветераны российской политики принялись вспоминать, когда нечто подобное происходило в последний раз, и не смогли назвать точной даты. Похоже, это сюжет из девяностых, когда «Единой России» не существовало, а парламент находился в оппозиции к исполнительной власти.

Появились и несколько конспирологические объяснения того, зачем Володину потребовалось осаждать молодого министра, который недавно принялся публично мечтать о том, как ему было бы интересно «поработать президентом». Одна из них, например, гласит, что это скандал вокруг выступления Орешкина в Думе позволит затем без проблем отчитаться там же непопулярному премьер-министру Медведеву.

Подобные объяснения работают с деталями, упуская суть: российская политика начинает говорить языком публичных скандалов. Клинч Володина с Орешкиным далеко не единственный в этом ряду. Ключевые российские силовики недавно лично участвовали в сцене из вестерна, развернувшейся в Совете Федерации в ходе задержания сенатора Арашукова. Помощник президента Владислав Сурков сознательно фраппировал интеллигенцию своей статьей о путинизме в «Независимой газете». На сколько-нибудь высоком уровне в жанре скандала прежде солировал Жириновский, оттягивая на себя заметную часть внимания публики, но теперь лидер ЛДПР сходит со сцены, а скандалить по разным причинам нужно всем.

В самом по себе скандале нет ничего исключительного, это нормальная часть демократии, в которой кроме того есть свобода прессы и честные выборы. В неразрешимую проблему вынос политического сора на люди превращается, если главным официальным достижением власти считается т.н. стабильность.

Над этим понятием еще предстоит поломать головы политтеоретикам.

хотя бы в глазах тех, кто первый термин использует в позитивном ключе. В целом понятно, что стабильность — такая система, когда вся бюрократическая машина работает на сохранение status quo, конфликты не выносятся на публику и официально декларируется, что все, от олигарха до губернатора, дружно выполняют поручения президента. При стабильности последовательно упраздняются все политические посты, кроме единственного, и поэтому спикер Думы никак не может спорить с министром — это нарушение субординации.

У российских властей, столкнувшихся с обвалом набранных на «геополитике» рейтингов, больше нет ресурсов для того, чтобы поддерживать эту иллюзию деполитизации. Президентские поручения все еще должны выполняться, но «команда единомышленников» разваливается прямо на глазах у публики. Более того, власти играют в цейтноте: за оставшиеся до 2024 года время им нужно решить задачу с транзитом президентских полномочий, что сейчас выглядит куда большей головной болью, чем в 2007-м.

Отступающая стабильность ведет арьергардные бои. В этом контексте можно объяснить принятие Госдумой дикого закона о наказании граждан за неуважение к власти. Если бы начальство чувствовало себя уверенно и с оптимизмом смотрело бы в будущее, такие запретительные меры были бы избыточными. В нынешних условиях они скорее становятся смехотворными.