Главная героиня отечественного сериала «Лучше, чем люди», лицензию на который недавно купил американский Netflix, на лицо прекрасный андроид Арисса в исполнении Паулины Андреевой. По сценарию она вроде бы должна «очеловечиться» подобно Электронику из старого советского фильма. Вот только куда больше она напоминает «фосфорическую женщину» из «Бани» Маяковского, гостью из будущего, в которой человечность истреблена как таковая.

Впрочем, будущего в сериале в общем-то и нет, киберпанковская Москва там — ​все тот же город, лишь приукрашенный в нужных местах огромными плазменными экранами. И даже сюжетные коллизии кажутся взятыми из недавних заголовков РБК: государство готовит грандиозный нацпроект, для которого нужны особенные роботы, которые должны стать «лучше, чем люди», во всем: от смешивания коктейлей до укачивания детей, под него организуется тендер. Ради участия в нем глава одной из корпораций покупает на китайском онлайн-аукционе ту самую Ариссу, обладающую, помимо сногсшибательной внешности, еще одной незадекларированной функцией: способностью нарушать сформулированный Азимовым «Первый закон робототехники». Проще говоря — ​убивать. Где-то на середине истории выясняется, что

Так только ли тем страшна Арисса, что может убивать? Куда страшнее другое — ​она абсолютно уверена в том, что знает, как будет лучше для всех, из кого должна состоять ее «семья», кто и что должен делать, что съесть на завтрак и во сколько отправиться спать. Ваша жизнь полностью в ее заботливых руках, а значит, по сути, ей и принадлежит.

Мы уже живем рядом с Ариссой — ​современным государством, которое норовит управлять всеми моментами жизни своего гражданина. Не кури, не покупай алкоголь после 23.00 и не смей думать об эвтаназии, даже если ты на последней стадии рака и обезболивающие почти не помогают. Смело выходи на улицу, ведь за каждым твоим шагом следят всевидящие камеры наблюдения. А чтобы ты всегда был хорошим, в Китае уже придумали систему «социального рейтинга», которая снизит тебе цены на авиабилеты, если будешь переводить старушек через улицу, и повысит — ​если станешь плевать мимо урны. На фоне того уровня присмотра за вечными детьми с паспортами, которого уже добилось государство на сегодняшнем уровне технологий, Арисса выглядит анахронизмом.

Ну и, конечно, отчетливым намеком на то, что вскоре ожидает всех нас, выглядит тот самый нацпроект, ради которого все в сериале и затевалось. Вспомним Германа Грефа, который предупреждает, что вскоре Сбербанку станут не нужны бухгалтеры и юристы начального уровня. Вспомним автоматические такси от Google и «Яндекса», эксперименты по доставке посылок дронами — ​это лишь первые ласточки. Куда более убедительным выглядит график, отражающий текущее состояние нефтяной промышленности США. Там две кривые: одна демонстрирует рост, а другая — ​занятость, то есть количество рабочих мест в этой самой промышленности. Одна идет вверх, другая — ​вниз.

Самое точное предсказание о том, как будет выглядеть «будущее с роботами», оставили нам вовсе не авторы сериалов, а Курт Воннегут, чья книга «Утопия 14», или «Механическое пианино», должна стоять на полке и у поклонника американской прозы, и у любителя фантастики. Помните, как там было? «Любой человек, который не в состоянии обеспечивать себе средства на жизнь, выполняя работу лучше, чем это делают машины, поступает на государственную службу в Армию или в Корпус ремонта и реставрации». Но даже такой вариант сегодня выглядит слишком уж оптимистическим. Скорее всего, большинству еще вчера занятых, завтра предстоит унылое прозябание на копеечный базовый доход — ​и не с 40 лет, а с 20.

Та группировка политической элиты, которая сумеет предложить оставшимся не у дел гарантированное социальное обеспечение, по сути, получит то самое «агрессивно послушное большинство», которое всегда будет голосовать за нее.

Растущее недовольство плебса удалось купировать, подсадив городские низы на «иглу» регулярных хлебных раздач и обеспечив тем самым вечную стагнацию римской экономики, которая могла нормально работать только до тех пор, пока империя расширялась.

Всеобщая демократия, основанная на принципе «один гражданин — ​один голос», — ​это наследие относительно недавней поздней индустриальной эпохи с ее гигантскими заводами-городами и многомиллионной массой производителей, которые одновременно являются и потребителями, и налогоплательщиками. Та же история и с «правами человека», которые по существу являлись компенсацией за ежедневный изнуряющий труд у станка и обязанность участвовать в мировых войнах в составе гигантских армий. В скором времени и тому, и другому пережитку «массового» общества придет конец, а сама масса не будет нужна ни для войн, ни для производства. Вчерашние «экономические муравьи» превратятся в получателей подачек, и уже сам этот факт будет провоцировать элиты на то, чтобы осуществить переход от демократии к меритократии.