Здание рушилось как в замедленной съемке. В соцсетях появились фотоснимки с дырой в крыше. Потом прошла новость: нет, на этот раз не снег. Пять этажей медленно оседали один за другим, будто опору выдернули снизу. Предварительно причинами ЧП называют ветхие перекрытия, скверный и долгий ремонт и рабочих, сваливших тяжелые стройматериалы. Пол на втором этаже провалился, а дальше несущая колонна оседала, утягивая за собой верхние этажи. То, что никто не погиб, просто чудо.

«Мы шли, взявшись за руки, вслепую»

Дмитрий и его группа сидели в аудитории на пятом этаже.

«У нас шла лекция, — рассказывает он. — Один пацан вышел в туалет, а когда возвращался — начало грохотать. Он влетел в кабинет. Народ, кто сразу среагировал, вскочил с места. Побежали к окну — посмотреть, что гремит. Где-то минуту мы стояли у окна и не понимали, что происходит. Грохот усиливался по нарастающей, как будто приближался к нам. У меня сразу мысль появилась: то ли взрыв, то ли обвал».

Преподаватель позвонила 112 и распахнула дверь аудитории. Но в коридоре уже ничего видно не было.

«Только пыль, нулевой обзор, — продолжает Дмитрий. — Мы стали проверять, можно ли выйти. На ощупь дошли до лестницы. По ней можно было спускаться. А дальше по коридору — обрыв.

На пятом этаже занимались иностранные студенты — из Вьетнама, Монголии и Китая.

«Мы им покричали, чтобы понять, они живы или как, — говорит Дмитрий. — Они ответили, что все в порядке. Они все говорят по-русски, у них есть курсы. С ними была преподаватель».

Свет отключился. Молодые люди отправились искать выход. По стеночке, прикрывая рот и нос, чтобы не наглотаться пыли, дошли до лестницы и начали спускаться.

«Мы сообразили, что надо идти маленькими группами, — рассказывает Дмитрий. — Шли, взявшись за руки, просто вслепую. Перекрикивались, чтобы не потеряться, и светили фонариками. Видно было очень плохо, как в тумане. Мы шли по памяти и держались за перила. В тот момент как-то не возникло мысли, что и эта лестница может где-то оборваться. Думали только о том, чтобы выйти. И эта бетонная пыль — очень тяжело было дышать».

Они спустились к первому этажу, там уже можно было что-то разглядеть. Вышли на улицу и долго не могли откашляться.

«Хуже, наверное, было тем, кто оказался этажами ниже, — считает Дмитрий. — Там раньше начался обвал. У нас просто нарастал жуткий грохот, мы не видели никаких трещин, ничего такого. Потом я посмотрел видео, которое сделали ребята из другой группы, вот у них сначала пошли трещины. А мы включили камеру только на первом этаже, потому что раньше смысла не было — все равно ничего не видно».

Примерно так же в соцсетях описывают события и другие студенты ИТМО. Никто из них не упоминает каких-то оповещений о ЧП, призывов покинуть здание. Все просто слышали грохот, видели, как стены покрываются трещинами, как лопаются потолки и проваливается пол, а потом в темноте искали дорогу. Аварийных выходов не было предусмотрено. То, что не работала сигнализация и главный выход из здания был закрыт, «Новой» подтвердили несколько человек, но все только на условиях анонимности (руководство вуза запретило общение с прессой всем, включая студентов). Педагоги проявляли удивительное спокойствие и мужество, когда выводили студентов в кромешной темноте через долгие переходы. В темноте и глотая бетонную пыль.

«На улице преподаватель сделала перекличку, все ли вышли, — говорит Дмитрий. — Спросила, у всех ли есть деньги на транспорт. Тут подъехали машины МЧС».

А потом большая часть петербургской прессы забыла о чудом спасшихся и очень напуганных людях. Темой дня стало не то, как университет разваливался на глазах у студентов. А «подвиг», совершенный на его развалинах главным городским чиновником.

Подвиг и обвал

Быстро стало понятно, что причина обвала не связана с пресловутым снегом, испортившим врио губернатора много нервных предвыборных клеток. Третий день в Петербурге стояла плюсовая температура, светило солнце, крыши наконец-то очистились сами. Александр Беглов появился на месте ЧП так быстро, что сам президент у него должен поучиться отклику на нужды и чаяния. И очень скоро сразу несколько петербургских изданий дали новость: «будущий губернатор лично спас одну преподавательницу». Вот цитата: «оперативно прибыл на место происшествия, лично вывел из здания преподавателя, передав ее в руки медиков».

После этой съемки Беглов сам встал перед прессой, а двое спасателей держали его под локти.

«Серебрянская Наталья Алексеевна, старший преподаватель математики, оставалась на пятом этаже вместе со студентами иностранными, — объявил Беглов. — Сейчас она находится в карете скорой помощи, у нее никаких повреждений нет, и она до конца оставалась героически со своими студентами».

По прошествии суток комментарии потенциальных избирателей в сети показали, что подвиг Беглова на обвале дал такой же пиар-эффект, как трубы и лопаты с его именем. «То есть ему позволили полезть по пожарной лестнице на верхний этаж героически спасать?.. И чем занимались в это время спасатели?» «Хороший человек — женщину спас. И не побрезговал». И так далее — с разной степенью цензурности.

Прессе врио губернатора рассказал и о том, как другие спасатели эвакуировали других людей. Добавил, что лично дал «указания МЧС, чтобы до конца, до последнего кирпичика все было разобрано».

«Мы должны убедиться, что под завалами не осталось детей, — объяснил Беглов. — Сейчас приехали кинологи. Собаки просматривают это пространство».

О вероятных причинах произошедшего врио уверенно сказал, что обрушение «связано с реконструкцией этого здания». Вероятно, так оно и есть. В обвалившемся корпусе давно шел ремонт, по словам сотрудников вуза — косметический. На самом деле этому корпусу постройки 1869 года требовались гораздо более основательные работы. И тендер на такие работы состоялся 31 января этого года. К конкурсной документации приложены результаты обследования здания. Перекрытия, судя по информации на сайте госзакупок, находятся «в аварийном состоянии», которое говорит «об исчерпании несущей способности и опасности обрушения». Деревянные балки, упирающиеся в кирпичные стены, и доски перекрытий местами на 90 процентов сгнили, а местами треснули, поэтому неспособны «воспринимать действующие нагрузки». За две недели до ЧП, 5 февраля, состоялся еще один конкурс — на проведение ремонта на втором этаже. И с 2015 года такие тендеры ИТМО проводил более 60 раз. Иначе говоря, работы в злополучном здании шли давным-давно.

«Да, ремонт действительно шел где-то на втором этаже, — рассказал «Новой» студент Дмитрий. — Я видел, как там носили какие-то трубы. Но потом обычный вход с первого этажа закрыли, и мы уже не ходили мимо этого участка».

Почему в аварийном здании, где четвертый год шел перманентный ремонт, продолжались занятия? В конкурсном задании к одному из тендеров сказано, что заказчик требует проводить работы «в эксплуатируемом здании», а площадки для складирования стройматериалов подрядчик должен искать сам. Вот он, видимо, и нашел — на гнилых досках перекрытий второго этажа.