Что объединяет Дальний Восток и Северо-Запад — регионы, которые разделяет 10 тысяч километров? Это, прежде всего, территории с высокой протестной активностью. То, что Дальний Восток — наиболее проблемный регион России, говорилось еще несколько лет назад. Результаты губернаторских 2018 года выборов в Хабаровском и Приморском краях подтверждают это. Те, кто считает, что прошедшее голосование за кандидатов КПРФ и ЛДПР отражает патерналистские настроения дальневосточников, глубоко ошибаются. География и особенно центральная власть давно уже приучили местных жителей рассчитывать только на себя. Дальневосточники голосовали против так называемого Федерального центра и его ставленников на местах. Голосовали против партии «Единая Россия», которая олицетворяет властную вертикаль. Голосовали за системную псевдооппозицию, потому что реальная оппозиция жестко отсекалась.

По данным Центра экономических и политических реформ, больше всего протестуют в Санкт-Петербурге. В рейтинге регионов по числу протестных акций Приморский край на 12-м месте, Ленинградская область на 17–18-м месте, Хабаровский край на 19-м месте.

Что еще объединяет Дальний Восток и Северо-Запад? Это регионы, которые наиболее интегрированы в структуру мировой экономики вследствие своего географического положения. Петербург и Владивосток — крупнейшие морские порты. Это регионы, которые непосредственно соприкасаются с европейскими странами на западе и странами Азиатско-Тихоокеанского региона на востоке.

И поэтому для них совершенно неприемлема политика Кремля, направленная на экономическую изоляцию страны и военную конфронтацию с ближними и дальними соседями. Это касается интересов малого и среднего бизнеса, интересов многих тысяч и миллионов людей, живущих в этих регионах и имеющих тесные личные связи со своими друзьями и родственниками, живущими на западе и на востоке.

Дальневосточники наглядно видят, какой мощный экономический рывок совершил за последние 20–30 лет Китай. И это сравнение не в пользу России. А есть еще Япония, Южная Корея и другие страны Азиатско-Тихоокеанского региона, где уровень жизни многократно выше, чем в России. Похожие чувства испытывают и жители Северо-Запада, посещая страны Европы. Больше и сильнее сопротивляются регионы востока страны: для них более наглядна колониальная система управления в современной России. И поэтому вполне естественно нарастание антимосковских настроений в этих регионах.

На любых относительно честных и свободных выборах дальневосточники проголосуют за кандидатов и партии, которые сделают своим лозунгом максимальную независимость региона от Федерального центра, проводящего колониальную и антисоциальную внутреннюю политику и авантюристическую внешнюю политику. Характерно, что эти антимосковские настроения с одобрения Федерального центра активно использовал в своей избирательной кампании в Приморье Олег Кожемяко. Однако, несмотря на все ухищрения кремлевских политтехнологов, выборы в Приморье пришлось проводить в режиме «спецоперации». И в результате жители края получили не избранного, а фактически назначенного губернатора, что неизбежно будет вести к усилению социальной напряженности и росту протестной активности в регионе.

Очевидно, что и весьма значительная часть петербуржцев находится в оппозиции к антизападной внешней политике, реакционной внутренней политике Кремля. Это вполне объяснимо, Петербург — наиболее европейский город России на протяжении всех трех столетий его истории. И это город, где в последнее время высока протестная активность среди молодежи. Город, где, несмотря на многочисленные сокращения и оптимизации в сфере образования, здравоохранения и культуры, еще сохраняется заметная часть научных и творческих работников, противостоящих откровенно мракобесной политике как на городском, так и на федеральном уровнях. История с возможной передачей Исаакиевского собора Санкт-Петербурга Русской православной церкви — наглядный пример такого противостояния.

В случае если ближайшие выборы в Петербурге пройдут по «приморскому» сценарию, это неизбежно приведет к резкому усилению протестов.

Юрий Москаленко, экономист