В официальном заявлении Следственного комитета сказано, что соучастники организованной группы, в которую входили Рауф Арашуков и его отец Рауль Арашуков, обеспечивали заключение договоров на поставку в Северо-Кавказский федеральный округ большего объема газа, чем было необходимо для нужд потребителей. После этого они похищали газ, реализовывая его компаниям и физическим лицам за наличный расчет. Также СК сообщает, что газ, в частности, поставлялся несуществующим жителям федерального округа.

Как раз про «несуществующих потребителей» глава Чечни Рамзан Кадыров заявил пару дней назад в ответ на новость про списание долга жителям региона. Он, в частности, сказал, что причиной подобной задолженности стало то, что договоры составлялись «без ведома населения», а в списках потребителей значились «десятки тысяч граждан», либо выехавших за пределы региона, либо погибших в период военных действий.

О том, как работает схема с хищениями и можно ли ей что-то противопоставить, рассказывают эксперты «Новой».

— Естественно, попытка списания долга Чечни могла послужить детонатором для расследования. А затем уже расследование очень быстро привело к именам тех, кто участвовал в махинации. «Газпром», по-моему, внутри обворовывают все время. У компании чудовищно завышенные сметы на все что угодно. Она абсолютно не прозрачна для контроля. Она вкладывает деньги туда, где абсолютно никакой выгоды не будет. Как говорится, сам бог велел ее обворовывать. И внутри, и снаружи.

То, что случилось, во-первых, это, конечно, неэффективность корпоративного управления. Во-вторых, я не исключаю здесь сговора с руководителями «Газпрома». И третье: надо учесть специфику Северного Кавказа — там и в советское время украсть у советского правительства было геройством, а не преступлением. Так что традиции здесь тоже должны были сказаться.

— Это давно известная информация о том, что на Кавказе есть отработанная схема по припискам газа. По сути дела, воровству и его коммерческому использованию, которое потом пытаются повесить на население. Руководство Грозного, например, сейчас рассказывает, что там на самом деле больше 100% реальные платежи за ЖКУ. Они могут быть больше 100%, когда собираются долги и с предыдущих периодов, а не только текущие. Честно говоря, есть много цитат самих газпромовцев на эту тему, и у меня есть информация, что население там платит нормально. Оно, может быть, платит не 100%, но 70–80 точно есть. Туда реально поступает много федеральных денег, и значительная часть населения, которая там живет (особенно в Грозном), завязана на какие-то административные структуры, то есть получает зарплату. Данных об адской невыплате зарплат нет. На этом фоне есть большой массив данных о том, что там идет реальное воровство.

Эти схемы уже были массово вскрыты в Дагестане, из-за чего в декабре был арестован директор «Газпром межрегионгаза Махачкала» Владимир Анастасов. Там откровенно силовые структуры говорят про целенаправленную систему приписок, когда начисляют абонентам-физлицам несуществующее потребление и используют этот газ в коммерческих целях, то есть воруют.

Отцу сенатора Арашукова тоже вменяют приписки по газу.

Абсолютно похожая история может быть и в Ингушетии, где также зафиксированы высокие долги населения. На мой взгляд, эта схема существует из-за того, что северокавказские власти понимают политическую значимость региона для Кремля.

По неплательщикам есть один кардинальный способ решить проблему: просто отключить их. Но они точно знают, что их не отключат из-за политической значимости Северного Кавказа. Больше нет причин, чтобы объяснить такую разницу между Северным Кавказом и остальными регионами в платежах за газ. Летом прошлого года, когда глава «Межрегионгаза» Кирилл Селезнев выступал с презентацией перед собранием акционеров «Газпрома» — он показал график, что все федеральные округа платят более 90% за газ, а Северный Кавказ — 62%. На мой взгляд, такую разницу можно объяснить только тем, что местная власть понимает, что их не отключат — и они вправе воровать.