Отказавшись от уже оплаченного лечения в Германии, Мария Чаадаева переехала в Испанию, в клинику, где один день обходился ей в полторы тысячи евро. После трагедии многие жертвовали деньги на лечение спортсменки, и поначалу с деньгами проблем не было. Но чем больше проходило времени, тем меньше становилось денег. А особых улучшений так и не наступало. И тогда Мария с мужем обратились в суд с требованием вернуть им уже уплаченные 56 миллионов. Решение судиться спортсменка объясняет так: «Доктор Блюм говорил, что я буду ходить уже через год. Спустя почти два года занятий в клинике и потратив 627 тысяч евро на реабилитацию, мы поняли, что нас ввели в заблуждение».

***

Слушания в Невском районном суде начались с того, что представитель ответчика, то есть клиники доктора Блюма, потребовал объявить процесс закрытым, якобы из-за заботы о самой Марии.

— Во время слушаний могут быть озвучены медицинские и даже интимные подробности жизни истицы, — начал адвокат Денис Ионов.

— Мы уже отвечали на это на прошлом заседании, и сейчас сама истица готова повторить, — вмешалась адвокат Чаадаевой Ирина Фаст. — Она не против открытого судебного заседания, какие бы медицинские данные ее здоровья здесь ни озвучивались.

Тогда представитель ответчика потребовал удалить прессу уже под предлогом коммерческой тайны.

— Для лечения Марии Чаадаевой был применен уникальный тренажерный комплекс, аналогов которому нет в мире, — утверждал Ионов.

— Его подробное изучение нанесет серьезный экономический вред ответчику, позволив контрагентам ознакомиться с авторскими разработками и украсть ноу-хау.

Судья удовлетворила ходатайство, объявив заседание закрытым в той части, когда речь будет идти о тренажере.

— Доктор Блюм обещал поставить меня на ноги еще во время первого приема, — повторила в суде спортсменка то, что уже не раз заявляла публично. — Но этого не произошло.

Представитель ответчика долго расспрашивал, кто и когда обещал поставить ее на ноги, и, наконец, уже после вмешательства судьи, подвел к главному вопросу: в договоре такое обещание имеется?

— Нам сказали, что договор будет чисто формальным, — ответила Мария. — Я особо в него не вчитывалась.

Слова спортсменки подтвердил ее муж Алексей Чаадаев, который вспомнил, как именно Блюм обещал поставить Марию на ноги:

— Мол, случай легкий, — сказал он после первого осмотра. —Немецкие врачи все неправильно делали, — говорил он. — У меня совершенно иная методика, уникальная и не раз опробованная. Уже осенью Мария будет по набережной ножками шаркать. Именно так и сказал: ножками шаркать.

Алексей подтвердил, что второй год в клинике жена занималась без заключения договора, но деньги они все равно платили. По его словам, последние несколько месяцев они занимались даже без инструкторов-строителей.

— Каких строителей? — уточнила адвокат Ирина Фаст.

— В клинике Блюма в качестве инструкторов на тренажерах работают люди строительных специальностей из Молдовы, Эстонии, Украины, — пояснил Чаадаев. — Блюм утверждает, что только специалисты рабочих специальностей способны монотонно и долговременно выполнять одну и ту же механическую работу с одинаковыми усилиями.

Алексей Чаадаев рассказал, что летом 2014 года Смольный проявил желание взять на себя финансовые вопросы, связанные с лечением Марии.

— Мы с отцом Маши встречались с чиновниками летом, — вспомнил Алексей. — Они готовы были полностью оплатить лечение. Но только в том случае, если клиника Блюма даст гарантию излечения. Видимо, такой гарантии Блюм не дал, раз тема была закрыта.

— Но лично вы продолжали верить? — уточнила Ирина Фаст.

— Нам же обещали, — пожал плечами Алексей.

В свою очередь, дочь Евгения Блюма Юлия Блюм, кандидат медицинских наук и руководитель реабилитационного центра в Москве, заявила, что ее отец никак не мог обещать того, что ему приписывает истица.

— Он врач и не мог обещать того, что сделать невозможно, — заявила Юлия Блюм в суде. — Могли обещать улучшение физического состояния и полную поддержку, в том числе моральную. И мы видим, что это произошло. Она родила ребенка и счастлива в браке. По-моему, клиника выполнила все, что могла в ее ситуации, и не вина моего отца, что Мария не сможет ходить.

После прекращения лечения Мария Чаадаева два года собиралась подать иск. Но помешали беременность и рождение сына. Да и просто не было денег на судебные тяжбы. Деньги нашлись в середине 2018-го, когда взять на себя финансирование судебного процесса согласился юридический стартап PLATFORMA на условиях, что в случае победы сервис получает часть выигранной компенсации. В случае поражения клиент не оплачивает судебные издержки.

— Нашли громкое дело, которое на слуху, и пытаются спекулировать чисто моральными аспектами, — заявил Ионов СМИ. — Жаль, что такое случилось с Марией, но это не означает, что нужно пытаться отсудить огромные суммы у тех, кто отнесся к спортсменке со всевозможным участием и оказал помощь в трудную минуту.

Пока ни одна из сторон не представила окончательных финансовых документов. Мария предъявила лишь платежные документы благотворительного фонда «Острова», через который прошло чуть более 33 000 000 рублей. Подтверждения остальных 18 000 000 пока никто не видел. (Сумма иска: 51 070 800 рублей, потраченные на лечение, и 5 000 000 — компенсация морального вреда). В свою очередь, представитель клиники заявил, что по условиям договора составление и представление счет-фактур или актов выполненных работ вообще не предусматривалось. Кроме того, в суде неизменно возникнет вопрос, почему в расчетах между гражданкой РФ и российской же фирмой использовались расчеты не в рублях, а в евро, что привело к тому, что во время обрушения рубля осенью 2014 года стоимость лечения выросла почти вдвое.

Суд обязал обе стороны предоставить финансовые документы. Следующее заседание состоится 18 февраля.

ВСЕ МАТЕРИАЛЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ РЕДАКЦИИ | АРХИВ ПУБЛИКАЦИЙ | PDF