Правительство и Минтруд решили укрепить антикоррупционные стандарты: запретить госслужащим получать любые подарки, кроме цветов и канцелярской продукции. А в число тех, кому это запрещено, включить практически всех бюджетников — в первую очередь врачей и учителей.

Не то чтобы сейчас учителя и врачи особенно беззаконничали: в рамках статьи 575 ныне действующего Гражданского кодекса они имеют право получать подарки, связанные с их трудовой деятельностью, на сумму не более 3000 рублей.

В этом положении, разумеется, есть смысл. Я помню, как мама лежала в больнице: сколько стоит титановая пластина для кости — столько и в конверте хирургу.

Я долго была мамой школьников — целых 18 лет — и еще застала те баснословные времена, когда классы добровольно-принудительно скидывались не только на ремонт и оборудование для школы, но и на подарки учителям и директору, в том числе на дни рождения. Помню, как я безуспешно доказывала одному ретивому родительскому комитету, что директор не пьет и ему не надо дарить литр элитного коньяка. Не преуспела.

Я лично знала одну учительницу начальной школы, которой родители за четыре года обставили едва не всю кухню, постоянно скидываясь то на кофемолку, то на фритюрницу, то на тостер.

Я своими глазами видела, как одна пуганая мать проблемного ребенка металась по городу в воскресенье в поисках большого цветка в горшке: учителя затребовали от родительского комитета к устному экзамену по иностранному языку (ЕГЭ еще не было) «горячий стол» с алкоголем и тот самый цветок в подарок кафедре; бюджет родкома закончился на алкоголе, мать была готова купить проклятый цветок хоть на свои, лишь бы мирно дожить до вручения аттестатов; другие матери безропотно накрывали на стол и убирали учительские объедки.

Хотя и по сей день, говорят, родительские чаты перед Днем учителя вскипают безумием: что подарить учителям? А учителя в соцсетях отбиваются: да не надо нам ничего, честное слово!

Я вполне верю, что где-то учителя до сих пор кошмарят пуганых матерей, хотя сейчас, кажется, даже самая робкая мать уже овладела полезным навыком жаловаться на любой учительский чих в прокуратуру.

Однако в школах, где мне доводилось работать, никакого праздничного безумия я сроду не замечала. Сейчас и цветы-то редко дарят, потому что «дети вместо цветов», и дай бог здоровья тем детям. За последние несколько лет — помню цветы, конфеты, подарочную карту в книжный магазин, тульский пряник, толстый том Гаспарова. Поводы — День учителя, 8 Марта, последний звонок. Чаще всего дарили что-то даже не лично учителям, а кафедрам — скажем, набор чайных пакетиков с разными вкусами или корзинку фруктов на всех филологов или всех математиков. Двум коллегам, классным руководителям, родители выпускного класса однажды подарили сшитых одной мамой куколок — их маленькие копии. Все это теперь окажется вне закона. Или нет: Гаспаров подпадает ведь под «полиграфическую продукцию»? Под канцелярскую точно не подпадает.

Учителя, конечно, вполне способны купить себе чай и кофе самостоятельно. Переживут и без материальных выражений детско-родительской любви — искренней или в рамках «так принято». Мы не пострадаем, честное слово, — тем более что детские рисунки и добрые слова пока еще не запретили. Разве что мне странно, что правительство намерено целый закон принимать, чтобы запретить мне два раза в год получать в подарок символический пряник или шоколадку. По-моему, оно где-то не там ищет коррупцию.

Обществу в очередной раз сказали: главные коррупционеры — врачи и учителя. Запрети врачу брать от пациента коньяк, а учителю — конфеты от родителей и детей, и коррупция в масштабе страны будет побеждена.

В общем, если все дело во мне, я готова дать обет до конца жизни не брать в рот ни пряников, ни варенья, ни шоколада — не только в школе подаренных, но и вообще никаких. Лишь бы коррупции не было. Еще бы честные выборы (тут тоже, известное дело, во всем учителя виноваты) — но боюсь даже представить, какой тут обет придется давать?

«Нам демонстрируют отношение нынешней власти к педагогам» 

— Бюджетников регулярно путают с госслужащими. Но врачи и учителя — не представители власти, как госслужащие, их работу не регулирует закон о государственной службе. Они просто наемные работники. Достаточно было бы записать в их должностную инструкцию пункт, запрещающий брать подношения (это было бы обидно, но осмысленно), а вот прописывать это на уровне закона по меньшей мере странно.

Полиграфическая и канцелярская продукция (например, паркеровская ручка) может быть гораздо дороже трех тысяч, но и это не важно. Важно, что по сути это перевод стрелок.

Коррупция по определению связана с государственной властью: само понятие означает, что представители власти берут с граждан деньги за предоставление каких-то льгот. Понятие коррупции, вероятно, можно применить к проекту «Московская электронная школа»: у меня есть смутные подозрения, что не было открытого конкурса между фирмами, которые предлагали доски-планшеты департаменту образования, и что для антимонопольной службы здесь могла бы найтись работа. Но подкупать рядового учителя сейчас просто незачем. Сейчас, когда школа может оказывать платные образовательные услуги, учитель, желающий подзаработать, может просто открыть платный кружок. ЕГЭ и ОГЭ не зависят от учителя, их проверяет не он, подкупать его нет никакого смысла.

Но этот законопроект прекрасно демонстрирует отношение нынешней власти к педагогам. Примерно с 2010 года мы слышим об учителях только плохое, и это еще один вброс в информационное пространство: смотрите, кто виноват.

«Никакого реального отношения к искоренению коррупции и этот запрет не имеет» 

—Законопроект на самом деле не сводится лишь к теме подарков, там есть часть, которая не вызывает возражений: ужесточение ответственности за коррупцию лиц, входящих в руководство бюджетных учреждений — прежде всего тех, кто связан с финансово-хозяйственной деятельностью. У нас по законодательству все государственные медучреждения, как ни странно, — фактически самостоятельные экономические субъекты с обширными полномочиями, что создает широкое поле для злоупотреблений администрации — откаты, блатные контракты, «черные кассы» и прочее.

Что касается рядовых сотрудников — эта инициатива не представляется оправданной. Правительство намерено бороться с коррупцией среди учителей и врачей — но, например, внесенный несколько лет назад законопроект, требующий приравнять ответственность за нападение на медицинского работника при исполнении служебных обязанностей к ответственности за нападение на госслужащих и сотрудников правоохранительных органов, законопроект замотали, появилась какая-то облегченная версия с менее серьезными мерами наказания, да и ту не приняли.

Это как минимум несправедливо. Ребята, вы сначала примите тот, давно обещанный закон, а не прыгайте от одного к другому. И потом — не с того бока начали. Если хотите победить коррупцию — обеспечьте врачам и учителям достойные условия труда и зарплату, верните им самоуважение как людям, которые, работая на одну ставку, могут обеспечить свои семьи элементарно необходимым. В большинстве регионов этого нет: условия, в которых трудятся медработники, небезопасны, огромные проблемы с трудовыми перегрузками, в медицине по-прежнему низкие зарплаты, несмотря на формальную отчетность о выполнении майских указов президента.

Престиж профессии в обществе упал, и реальных мер по исправлению ситуации не предпринимается. Источник бед — нищета врачей, среднего и младшего медперсонала, самих медицинских учреждений, которые не могут обеспечить всех пациентов тем объемом и качеством медицинской помощи, которые им полагаются по закону. Это, главным образом, и создает почву для злоупотреблений некоторых сотрудников, вплоть до вымогательства. А запрет на проявление искренней благодарность пациентов своему врачу в пределах 3 тысяч рублей никакого реального отношения к искоренению коррупции и вымогательства не имеет.