Встреча со смертью

Похожими вопросами задавались кураторы Дарья Серенко и Александра Киселева, которые при помощи поэтессы Оксаны Васякиной, технического консультанта Сони Ванеян и литературного консультанта Льва Оборина организовали в Пересветове переулке эту выставку. Будучи частью литературного сообщества, они остро чувствуют тревогу в своей среде, потому решили переформатировать галерейное пространство в журнальное и воссоздать особый мир, пусть и на короткий срок (выставка открыта с 20 ноября по 16 декабря), призывая посетителей осмыслить последствия его уничтожения… О необходимости подобной «Журналь-ному залу» литературной площадки говорили и на «Разборе архива» — дискуссии, состоявшейся на следующий день после открытия выставки. В разговоре приняли участие куратор ЖЗ Василий Костырко, главный редактор журнала «Воздух» Дмитрий Кузьмин, историк литературы Абрам Рейтблат, преподаватель РГГУ Евгения Вежлян, поэт и ведущая на радио «Свобода» Елена Фанайлова, художница Лиза Неклесса и заместитель главного редактора журнала «Дружба народов» Александр Снегирев. Модерировал разговор поэт и критик Лев Оборин.

Апокалипсис на выставке, по замыслу организаторов, символизирует кабанесса, яростно взирающая на посетителей с проекции в глубине экспозиции. Считается, что встреча с диким кабаном — это словно встреча со своей смертью, потому кабан здесь — эмблема неизбежности. А вот сердцем экспозиции стала оригинальная конструкция — не то коробка сцены, не то колыбель, символизирующая «Журнальный зал» или схему архива с 39 ячейками для 39 периодических изданий. Все пространство выставки выстроено по драматургической схеме фильма Ларса фон Триера «Догвилль» — потому оно подчеркнуто театрально. В «колыбели» будет собрана документация литературного процесса с 1996 года (около 3750 номеров 39 изданий) — кураторы выставки призвали приносить журналы из домашней библиотеки и заполнять ячейки. Через месяц подведут итоги эксперимента: на какой процент виртуальный журнальный зал войдет в этот архив. Если эксперимент удастся, в галерее откроют журнальную библиотеку.

А пока на черных стенах развернулась «Пьеса о жизни литературного сообщества в I действии» — коллективное письмо-акция, где каждый пришедший на выставку и чувствующий себя частью сообщества может оставить реплику или высказать мысль, которая его беспокоит.

«Фестивалей больше не будет. Будет огромное поле с наэлектризованной травой», — пишет Дарья Серенко. Стену обступают и гости — прямо на глазах стены заполняются текстами, а реплики перебивают друг друга: «В Питере снимают кино и шлюх (зачеркнуто), пока мы пытаемся найти Бога», «поэты, лишенные плоти, ходят как призраки», «я читаю это все и мне кажется, что у меня нет сердца»… Кто-то подписывается, кто-то так и остается иронизирующим анонимом: особо запоминается фраза «Я не читала ни одного из этих журналов».

Про то, нужен ли вообще такой проект, как «Журнальный зал», я спросила поэта Льва Оборина.

— Внезапное закрытие ЖЗ показало, насколько хрупки и, по большому счету, беззащитны механизмы, благодаря которым сообщество работает. Журнальный зал позволял преодолеть ощущение его сегментированности, был пусть призрачным, но знаком принадлежности к корпорации. Важным было постоянное обновление, создание одновременно архива и живой библиотеки, возможность следить за развитием автора по его публикациям. Статистика заходов в ЖЗ показывала, что читателей у него гораздо больше, чем профессиональных литераторов по самым щедрым подсчетам, и это значит, что он был нужен читателям. Что будет дальше — пока непонятно: начался краудфандинг «Журнального зала-2», который будет делать команда старого ЖЗ, но подробностей о проекте немного. Ясно, что новый ЖЗ переформатируют; один из кураторов, Василий Костырко, сказал, что их цель — повысить статус литературных журналов, сделать их более значимыми, чем в последние двадцать лет. Хочется посмотреть, как именно это будет делаться.

Проблемы у «Журнального зала» возникли летом («происходили изменения конфигурации юридических лиц») и заключались в прекращении финансирования технической поддержки сайта. С 2001 года проект располагался на платформе «Русского журнала», основанного политтехнологом Глебом Павловским, который поддерживал ЖЗ до недавних пор.

Глеб Павловский так прокомментировал ситуацию: «Есть важные инфраструктурные проекты для российского культурного мира, не политического, а интеллектуального характера. И то, что таким был «Журнальный зал», и то, что он нужен людям, стало видно по беспокойству, связанному с его закрытием. Я около 20 лет финансировал этот проект, поддерживал независимую площадку открытого некоммерческого доступа, но так случилось, что сейчас не могу этим заниматься. Надо заново ставить финансовую схему этого предприятия. Если бы у меня была возможность решить финансово этот вопрос, я бы это сделал. Очень важно на новой основе восстановить этот проект, и я всячески готов поддержать команду, которая этим займется».

Пока команда бывшего ЖЗ собирает деньги на краудфандинге на перезапуск, а в галерее «Пересветов переулок» проходит выставка его памяти, часть журналов уже приютил портал «ИНТЕЛРОС». Кроме того, в Сети возник сайт «Новый Журнальный зал», к старому имеющий весьма опосредованное отношение. Основатель НЖЗ Андроник Романов объяснил, что «Новый Журнальный зал» возник как попытка восстановить систему. НЖЗ выполняет функцию электронной библиотеки по-своему. Мы постарались воспроизвести еще и тактильные ощущения, когда журналы можно листать, видеть их в печатной версии. При этом есть возможность делиться ссылкой на публикацию в журнале — статью, подборку, рассказ. При клике на ссылку, размещенную, например, в соцсети, номер откроется на странице с этой публикацией. Инициатор создания НЖЗ — Издательский дом «Лиterraтура». Так что «Новый Журнальный зал» — это просто еще одна электронная библиотека.

Но нужна ли еще одна библиотека под известным брендом? Пока сообщество явно не хочет зияния на месте зарекомендовавшего себя заслуженного бренда.

Екатерина Писарева —
специально для «Новой»