У семи нянек

Из 17 островных фортов Кронштадта 12 находятся в оперативном управлении подведомственного Минкульту Агентства по управлению и использованию памятников истории и культуры (АУИПИК), один в процессе передачи из казны Петербурга в федеральную, другие остаются в ведении Минобороны.

Первые 11 фортов были закреплены за АУИПИК еще с декабря 2001 г.

Его труды свелись главным образом к ожиданию арендатора, готового выполнить необходимые работы и приспособить памятники к современному использованию.

По прошествии семи лет сыскались желающие арендовать на 49 лет форт Константин, 7-ю Северную батарею и 3-й Южный форт (Милютин), к 2011-му удалось сдать и 3-й Северный.

Реставрировать Милютин так и не начали — новый хозяин лишь исправно сдавал форт под корпоративные гулянки (получая около полумиллиона за каждую). Надзирающее в полглаза агентство к 2012 г. договор расторгло, а потом промаялось еще пять лет, пока не нашлось нового арендатора — ему Милютин достался уже в рамках льготной программы «за рубль». Тогда же на тех же условиях ушел форт Риф — которому, похоже, посчастливилось попасть в хорошие руки.

Арендатор, компания «НАФ» Кирилла Коробова, нацелен на максимальное сохранение памятника, привлек краеведов, проводит архивные изыскания, с участием волонтеров, участников военно-исторического клуба и ребят из археологического кружка расчищает форт от мусора и песчаных заносов, обеспечил надежную охрану и даже сумел вернуть на место ранее украденные бронированные двери с орудийных дворов пушек Кане.

У самого АУИПИК следить за сохранностью вверенных ему объектов получается куда хуже. Занятая федеральным ведомством позиция, судя по его комментариям, сводится лишь к подготовке конкурсной документации для торгов и ожиданию желающих решить все проблемы за свой счет.

Хотя с момента передачи объектов в ведение агентства именно на него законом возложена обязанность обеспечивать их сохранность и содержание в должном виде.

О том, что на переданном ему в 2016 г. Северном форте № 6 орудуют мародеры, в агентстве узнали из СМИ, среагировавших на тревогу, поднятую 26 октября петербуржцем Ларионом Топчием.

Первыми среагировали и прибыли на 6-й Северный активисты-фортоведы, принявшиеся осматривать потери на месте и фиксировать утраты.

Исчезла металлическая ограда, сделанная из многотонных стволов пушек и стилизованных копий, раскурочено основание из тесаных гранитных плит, пропали стволы стоявших возле причала семи крепостных орудий, и уже начата была разборка уникального парового крана, собранного на заводе Берда в 1868 г.

В региональном АУИПИК тем временем раздавали комментарии о том, что 6-й Северный готовится к аукциону, что своего катера у них нет, дабы туда добраться, и вообще они ничего не могут сделать, потому что КГИОП не выдал до сих пор охранного обязательства.

Из комитета парировали. «Мы категорически не согласны. Независимо от наличия охранного обязательства объекты все равно подлежат охране», – настаивал зампредседателя КГИОП Александр Леонтьев.

Прокурорские нашли способ добраться на форт — вместе с полицейскими, представителями АУИПИК и КГИОП. Надзорное ведомство констатировало: «На момент проверки физическая охрана объекта культурного наследия фактически не осуществлялась. Только в период проверяющих на объекте АУИПИК приняты меры по организации круглосуточного поста физической охраны».

Водолазам удалось обнаружить в воде, прямо у берега, четыре из семи пропавших орудий. Прокурорская проверка продолжается. А КГИОП сумел-таки оперативно, уже 9 ноября, утвердить охранное обязательство. Этим документом предписывается «выполнить консервацию, ремонт и реставрацию объекта в соответствии с согласованной КГИОП проектной документацией, в том числе восстановить 8 пушечных стволов и выполнить установку на историческое место зубчатого колеса погрузочного крана». На все отводится 60 месяцев.

Но неужели только такие трагические события способны придать ускорение чиновникам комитета и работникам Минкульта?

Эти и другие проблемы, вставшие на пути спасения исторических фортификационных сооружений, были вынесены на дискуссионную площадку Петербургского международного культурного форума.

«Нам, чтобы получить от КГИОП охранное обязательство, пришлось обращаться в суд, — пожаловалась Ольга Кондратьева, юрист ООО «Арка», выигравшего конкурс на аренду форта Северная батарея № 3 в марте 2011 г. — По условиям договора комитет должен был выдать охранное обязательство в течение четырех месяцев, а мы получили его только в конце 2012 года. Нас СМИ в чем только не обвиняют, упрекают в разрушении объектов. Но это следствие не нашего бездействия, а бездействия государства! Если не помогают, то хотя бы не мешали. Через наш форт прокладывалась дорога на Кронштадт, по дамбе, ее строительство практически привело к разрушению объекта. (Форт при сооружении дамбы был засыпан складировавшимся там песком, а при его выборке бульдозерами раскурочили то, что под ним оставалось.— Прим.ред.).

По договору мы обязаны были за пять лет провести работы по сохранению, но не успели к ним приступить. Выполнили историко-культурную экспертизу, обследование технического состояния, разработали концепцию реставрации и приспособления, согласовали проект, провели экспертизу сметной документации, очистили памятник от наносов песка. Мы не раз обращались в петербургский филиал АУИПИК с просьбой продлить установленные сроки, но пока не договорились».

Актуальный план границ территории Северной батареи № 3 и предмет охраны КГИОП утвердил в 2015 г. — как вообще в их отсутствие мог АУИПИК выставлять объект на торги в 20112-м? Предлагая, по сути, кота в мешке — ведь без предмета охраны нельзя приступать даже к проектированию, не то что к самой реставрации.

Нередко форты становятся заложниками состязаний «хотелок» разных ведомств. Так, форт Александр I (Чумной) в 2005 г. заполучило Управление делами президента РФ. Декларировалось, что его приспособят для проведения саммитов G8 и прочих ответственных мероприятий ООО «Дворец конгрессов». По заказу Минкульта был выполнен проект реставрации и приспособления форта — на что из бюджета ушло без малого 20 миллионов рублей. Деньги оказались выброшены на ветер, десять лет прошли впустую: президентские завхозы интерес к форту утратили, и к концу 2016 года Александр I без лишнего шума вернули в ведение Минобороны.

Намывы и размывы

Помимо безответственных людей, свою лепту в разрушение фортификационных памятников вносят штормовые ветра и наводнения.

Впрочем, усиление их агрессивного влияния тоже во многом обусловлено поведением (или бездействием) человека. Изменение климатических условий привело к тому, что в наших широтах почти на месяц сократился период ледостава — теперь акватория обзаводится прочным ледовым щитом лишь на декабрь-январь. А без него шторма и наводнения разрушают берег и защитные стенки фортов. Зампредседателя Комитета по природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности Иван Серебрицкий представил на форуме малоутешительный прогноз, сделанный на основе ведущегося уже больше десяти лет мониторинга. Так, за 2006–2015 гг. оказалось смыто 63 метра берега намывных территорий Парка 300-летия Петербурга. Из-за процессов деструкции мы рискуем за сто лет потерять 125–200 метров береговой полосы в Курортном районе. Помимо размыва, происходит и обратный процесс — намыва песка. С последствиями этого явления теперь хорошо знаком арендатор Рифа — немало сил приходится тратить на расчистку и ведущей к нему дороги, и самих оборонительных сооружений.

Согласно представленным господином Серебрицким данным, по западной оконечности Котлина в 1939–2005 гг. ежегодно намывалось 394,5 кв. м, а 1719 кв. м размывалось. В последнее же десятилетие наносы составили 319 кв. м, а размыв увеличился до 4571,7 кв. м в год — то есть последний показатель возрос более чем в 2,5 раза.

К природному фактору добавляется и техногенный. После сооружения дамбы штормовое воздействие на берега Невской губы внутри дамбы уменьшилось, но с внешней ее стороны размыв пошел еще быстрее — из-за повышения уровня воды в заливе при сильных нагонах, сопровождающих экстремальные шторма. Из-за этого стали еще более стремительно углубляться размывы в Курортном, Ломоносовском районах и ряде других мест. Усугубляют ситуацию и непродуманные меры, предпринимаемые зачастую владельцами прибрежных зон отдыха. Под эгидой комитета не один год шла работа над генеральной схемой берегозащиты Петербурга, уже создан ее экскизный проект, рассказал Иван Серебрицкий. Но по закону город не имеет права ее реализовать, даже проводить изыскательские работы, такие мероприятия не могут финансироваться за счет бюджета Петербурга, поскольку вся акватория — это находящийся в федеральной собственности объект.

При этом арендаторы островных фортов уже сейчас как-то должны решать соответствующие проблемы своими силами. По словам Ольги Кондратьевой, ее компанию — в рамках работ по сохранению 3-й Северной батареи — обязали провести и капремонт гидросооружений, хотя «на момент заключения договора этого не предполагалось».

Кирилл Коробов огорчен, что форт Риф почему-то вообще не включен в Генеральную схему берегоукрепления Петербурга. Кроме того, по его убеждению, фарватеры должны вести ко всем фортам, необходимы обустройство бухты и организация рейдовой стоянки. Но доступ к Рифу с воды с трех сторон затрудняют мели. А единственная ведущая к нему дорога пролегает через природный заказник Западный Котлин, где запрещено движение любого транспорта, кроме обслуживающего заказник. Получается, 2,5 км от его границы до Рифа — только пешком. И в этом случае почему-то никого не заботят ни доступность для маломобильных граждан, ни то, как доставлять стройматериалы и технику для реставрации памятника.

Хотя интерес к этому объекту очень высок: несмотря на отсутствие подъезда и инфраструктуры, посещаемость Рифа всего вдвое ниже, чем сконцентрированных на главной площади достопримечательностей Кронштадта, рассказал Коробов.

Юлия Иванова, гендиректор компании, арендующей 7-й Северный форт, заострила внимание на опасностях, подстерегающих яхтсменов в южной части акватории, — там самый глубоководный фарватер, проходят пассажирские и грузовые суда, а навигационное оборудование не установлено. Продолжающиеся дноуглубительные работы отрицательно сказываются на состоянии защитных стенок фортов и берега.

Кому вершки, а кому корешки

Константину в каком-то смысле повезло — он не попадает в зону подтопления Кронштадта. С 2008 г. этот форт находится в аренде у ООО «Третий парк». Но, как рассказал заместитель гендиректора компании Александр Хазов, работы они смогли начать только в 2013-м — когда завершилось строительство дамбы с пропускной системой и туннелем. Обеспечили форт водоснабжением, канализацией, за свой счет открыли пункты пропуска для маломерных судов, следующих по международным маршрутам, — свыше 3000 приходит их в год под разными флагами. Содержание пункта пропуска обходится недешево — в этом году вылилось в 40 миллионов. Второе направление — спортивное, созданный здесь парк активного отдыха быстро набрал популярность, особенно среди молодежи. В сотрудничестве с полусотней турфирм организуют экскурсии, морские прогулки на отреставрированном раритетном теплоходе, очень востребован и созданный на Константине музей маячной службы — свыше 30 тыс. посетителей за год. Сам форт в этом году принял уже 140 тыс. человек (на старте проекта было около 2,5 тыс.). Проводятся и общегородские мероприятия — включая главный морской парад.

Но, по словам господина Хазова, доходы несопоставимы с расходами: «Фактически все заработанное направляется на развитие и содержание форта». Согласно договору с АУИПИК, работы по сохранению памятника, оцениваемые в 500 млн руб., необходимо выполнить за два года. «Это нереально. Из-за жестких ограничений в части требований к работам на памятниках у таких объектов очень низкая инвестпривлекательность. Все проблемы ложатся на плечи арендатора, а это неправильно — у нас должна быть солидарная ответственность с государством, в том числе и финансовая», — убежден Александр Хазов.

Зато стартовал проект военно-патриотического парка «Патриот» — создаваемого в Кронштадте по лекалу отгроханного за 20 миллиардов в подмосковной Кубинке. Аппетиты нашего могут оказаться еще здоровее: в сопоставимую сумму оценивается реконструкция лишь одного объекта: сухого Петровского дока.

Помимо него, согласно подписанному в октябре Дмитрием Медведевым документу, под кронштадтский проект воспитания патриотизма Западному военному округу передаются комплекс зданий здешнего Адмиралтейства, форты Кроншлот, Александр I, а также 1-я и 2-я Южные батареи и пушечная батарея Демидов (где с прошлого года строится за нелепым плетнем потешная «партизанская деревня» с комфортными землянками), казарма Первого учебного морского экипажа и беседка Попова, Голландская кухня, южная оградительная стенка Усть-Рогатки.

В громадье планов, презентованных два года назад, перечислялись строительство второй развязки с КАД и трех новых магистралей (за счет города), многоуровневой парковки на намыве и апгрейд аэропорта Бычье Поле — для запуска с него винтокрылых такси. Теперь, правда, концепция поменялась: о вертолетах с шашечками больше не говорят, ставка делается на «нужды санитарной авиации».

(Продолжение следует.)

ВСЕ МАТЕРИАЛЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ РЕДАКЦИИ | АРХИВ ПУБЛИКАЦИЙ | PDF