Доктор Гаспар Арнери бородат и эксцентричен, как гении Академгородка 1960-х. Он и живет за Железным Занавесом, испещренным формулами, значками таблицы Менделеева, символами планет. Здесь все живут за Железным Занавесом размером в зеркало сцены БДТ. Он темен, страшен, но красив по-своему. Как и трапеции цирка в форме красных звезд.

Могучий ставит сказку Олеши 1924 г., с ее взрослыми смыслами. «Хрустально-прозрачную прозу, насквозь пронизанную огнем революции», — ​по определению Осипа Мандельштама.

«Три Толстяка» Андрея Могучего и сценографа Александра Шишкина в БДТ — ​цикл спектаклей. Вышли «Эпизод 1. Восстание» и «Эпизод 2. Железное сердце», две двухчасовые феерии. Готовится к премьере финальная часть. Поедет постановка когда-либо на гастроли? Скажем, в Москву?

Пока нет ответа: декорация прихотлива, огромна и явно очень сложна для перевозки.

А в роли Площади Звезды сам Суворинский театр на Фонтанке: Тибул (в этой сцене — ​каскадер Максим Кагин) идет по канату через многоярусный, лепной, золоченый зал БДТ. И сраженный белогвардейской пулей скользит на лонжах в ложу. Там ждет его Дева Смерть.

Так что смотреть «Трех Толстяков» надежнее в Петербурге. Подросткам и взрослым. Конечно, эта эпопея — ​вечерний спектакль. Именно на взрослого зрителя — ​при всей роскоши — ​он сделан.

Эта чумовая антиутопия с тортом до колосников, босховским сбродом циркачей дядюшки Аугусто, пламенным пролеткультовским бредом Тибула и Суок, пионерским хором Юных Космических Разведчиц (есть там и такие гражданочки в довоенных артековских панамках и ремнях), со старорежимными игрушками наследника Тутти, разметанными народным гневом по сцене, — ​словно продолжение «Губернатора», мистерии Кровавого воскресенья.

Но это и развитие тем Circo Ambulante — ​московской анти­утопии Могучего в театре Наций. Притчи о том, как вы-ы-ыстрадавший свою свободу и свою безработицу народ перестраивает мясокомбинат в цирк мирового класса. Цирк у них в природном амфитеатре — ​в жерле вулкана.

В 2012-м, перед премьерой Circo Ambulante Андрей Могучий писал о нашей героической современности: «Ни под один флаг вставать не хочется… Все великие идеи умерли, ни одна не родилась. Думаю, уже очередь выстроилась из желающих приватизировать энергию проснувшихся масс».

«Три толстяка» — ​и про жизнь замечательных идей, и про темные фантомы будущего, и про общества по приватизации энергии масс. Все они — ​с ограниченной ответственностью.

Гвардейцы «Трех Толстяков» — ​в камуфляже спецназа, с навороченными стрелялками. Учитель танцев Раздватрис затянут в черную кожу, униформу поп-звезды, близкой к поп-двору. Г-жа Первый Правительственный чиновник (Ируте Венгалите) не похожа ни на одного постоянного героя новостных программ — ​и усталым деловитым цинизмом похожа на всех. Явно присущий ей здравый смысл приводит ее к одному выводу: этим, что в публике, веры нет. Бестиарию свиты и личной охраны — ​веры нет тоже. Цирк стоит на вулкане… и нужно с этим жить. Пока можно.

А какие в БДТ «силы света»? Мне вот с детства казалось, что Тибула и Суок Юрий Олеша свел в сказку с полотна Пикассо «Девочка на шаре». Картина жила в России с 1913 года. Волей восставшего народа реквизирована у миллионера И.А. Морозова. (Он и сам собирался дарить свое собрание г. Москве, но пролетарская власть успела раньше… А Морозов вскоре и помре…)

С 1923 года «Девочка на шаре» выставлена в Москве в Музее новой западной живописи. «Три толстяка» написаны в 1924-м. Парижскую Площадь Звезды (не похожую на ту, что в сказке) Олеша, волей восставшего народа, так никогда и не увидел. А Пикассо видел наверняка.

Но в БДТ‑2018 Суок (Ольга Ванькова) на Девочку на шаре, на куклу наследника Тутти подчеркнуто не похожа. Ярко-рыжая, крепко сбитая, хлебнувшая уличной работы бродячих циркачей на больших и малых площадях в любую погоду — ​она горит честным негодованием. Она качается на трапеции с красным знаменем. И костюм ее сшит из бархатного флага Страны Советов. Потрепанного флага, бережно купленного (спасенного!) где-то на блошинке.

Вышитый герб СССР со всеми колосьями и земшаром сияет на костюме во всю грудь.

Они с Тибулом (Виктор Княжев) — ​как пара трудных подростков, юных нацболов, комсомольцев 1920-х. Они так страстно, со святой верой несут бред о железном сердце тирана Тутти, что доктор Арнери (Александр Ронис) может лишь протирать очки, а балаганщик дядюшка Аугусто (Дмитрий Воробьев) — ​беспомощно орать под купол, где витают его ребята:

— Канатоходец не должен идти в политику!

Набеленная Дева Смерть с косой (Аграфена Петровская) маячит рядом. Вот заденет канат…

Но сквозной и самый интересный персонаж тут все же — ​доктор Гаспар. С его привычками анахорета, поглощенного лабораторией, невинной рисовкой, академическим щегольством (в персонаже Рониса очень видны люди 1960–1970-х). С памятью о научном руководителе — ​Иване Ильиче Тубе, близком к Кремлю и много претерпевшем в НКВД. Доктор Гаспар горд своим уровнем секретности, позволявшим многое: прямо-таки кататься на велосипеде за стеной города.

…Танк эффектно въезжает в его лабораторию (в городе идут уличные бои). Старый мир рушится на глазах. Потрепанный человеческий зверинец циркачей становится домом, островом тепла и единственной ценностью д-ра Арнери. С этим мы и оставляем многослойный балаган БДТ.

Третья часть «Трех Толстяков» Андрея Могучего должна выйти в текущем сезоне.

Тогда и выстроятся все смыслы притчи, опаленной революцией — ​и веком после нее.