Услышав первое «виновен!», Манафорт сглотнул, а потом застыл. Его защитники, в последние дни ходившие гоголем, мрачнели на глазах.

И тут надо напомнить, что практически одновременно с этим вердиктом бывший личный адвокат и многолетний фиксер Трампа Майкл Коэн в Нью-Йорке признал себя виновным, и тоже по 8 пунктам. Они включали уклонение от налогов, мошенничество и нарушение законов о финансировании предвыборных кампаний, которое Коэн, по его словам, совершил по указанию непоименованного кандидата на федеральный пост. То есть Трампа.

Конкретно 51-летний адвокат признал: перед выборами он организовал платежи двум женщинам, которые утверждали, что в прошлом у них были романы с Трампом. Цель была в том, чтобы заручиться их молчанием и таким образом, как сказал Коэн в суде, «повлиять на выборы 2016 года».

Иными словами, как говорят критики Трампа, Коэн изобличил президента в уголовном преступлении. Заступники президента доказывают, что ни Трамп, ни Коэн законов о финансировании не нарушили. Точно так же, говорят они, какой-то кандидат может уладить перед выборами судебную тяжбу или спешно рассчитаться с кредиторами для того, чтобы улучшить этим свой имидж и тоже «повлиять на выборы». Все это не преступление, полагают в лагере президента.

Даже если Трамп что-то нарушил, американский минюст давно заключил, что привлечь действующего президента к суду нельзя. Но голоса слева, призывающие к его импичменту, зазвучали сейчас громче прежнего и в случае ноябрьской победы демократов на выборах в палату представителей превратятся в оглушительный хор. Но даже если палата объявит Трампу импичмент, как она поступила с Клинтоном, эта мера почти наверняка провалится в сенате США, как с тем же Клинтоном и произошло.

Поэтому хотя вторник был неласков к Трампу, он не был фатален. Его поклонники в один голос отметили, что Манафорта осудили за преступления, которые не имели никакого отношения к сговору трампистов с Москвой.

Но, во-первых, такого материала у Манафорта может не быть. Во-вторых, он, возможно, продолжает надеяться на президентское помилование. Глава демократов в сенате Чак Шумер зловеще предупредил после вердикта, что если Трамп посмеет помиловать Манафорта, то пожнет бурю. Но, зная Трампа, нельзя исключить, что после таких слов он тем более помилует Манафорта.

В Александрии, на 9-м этаже федерального суда, присяжные заседали с утра четверга прошлой недели и разродились вердиктом лишь в конце четвертого рабочего дня. Бытует мнение, что чем дольше жюри совещается, тем хуже для прокуратуры и лучше для защиты. Очевидно, это не всегда так.

Защита Манафорта, стоявшая лагерем в отеле напротив суда, с каждым днем выглядела все более уверенно. Она не вызвала ни одного своего свидетеля, но это в порядке вещей. Манафорт не промолвил на процессе ни единого слова и не воспользовался своим правом дать показания, что тоже в порядке вещей. Поскольку американские адвокаты опасаются, что прокуратура уничтожит их подзащитных на перекрестном допросе, они очень редко сажают тех на свидетельское место. Судья же всегда предупреждает присяжных, что отказ подсудимого выступить на процессе не следует рассматривать как доказательство вины.

Пока Манафорт раздумывает, согласиться ли уже сдавать Трампа или продолжать надеяться на его милость, спецпрокурор Мюллер решает, судить ли Манафорта повторно по оставшимся 10 пунктам обвинения, по которым присяжные не смогли достичь единодушия. Решение это для Мюллера будет непростым: Манафорту и без этого грозит приличный срок.

17 сентября открывается его второй процесс в Вашингтоне, во время которого пресса снова получит возможность посудачить о том, что Манафорт является в суд без носок. Репортеры заметили, что на первом процессе из его мокасин выглядывали босые ноги. Это обстоятельство породило не меньше кривотолков, чем куртка из страусиной кожи, с помощью которой прокуратура пробуждала у присяжных классовую ненависть к подсудимому.

Неужели человек, который потратил на свой гардероб миллион долларов, пожалел деньги на носки? Эту загадку бытия разъяснил пресс-секретарь Манафорта Джейсон Малони. Манафорт мог приходить в суд лишь в том, что разрешали тюремные власти, которые, например, не разрешают обувку со шнурками — отсюда мокасины. Тюрьма также позволяет лишь стандартные белые носки, которые Манафорт терпеть не может. Поэтому он предпочитал не носить их вообще. Как замечают хипстеры, он — человек старой школы и не подозревает, что мокасины с белыми носками сейчас в моде.