Забыть родной язык

До 2014 года в Крыму работали 14 школ и 384 класса с крымскотатарским языком обучения. В них учился 5551 школьник. После прихода России число крымскотатарских классов начало постепенно сокращаться, и сегодня их 348.

По словам преподавателя Эмине Авамилевой, родителей, желающих отдать ребенка в класс с крымскотатарским языком обучения, «мягкой силой» принуждают отказаться от этой идеи.

— Руководство школы обычно объясняет, что класс невозможно сформировать из-за нехватки преподавателей, — рассказывает Авамилева. — Хотя это не всегда соответствует действительности. При этом транслируется мысль, что крымскотатарский язык, хоть и является одним из государственных в Крыму, на территории России не слишком востребован. После подобных уговоров большинство родителей отдают детей в русскоязычные классы. Остальным сообщают, что, увы, их слишком мало для формирования класса.

Существование подобной практики «Новой газете» подтвердили в нескольких школах Крыма.

— В прошлом году в школе села Родниково Симферопольского района завуч Наталья Петрайтис объясняла родителям будущих первоклашек, что им не стоит подавать заявления на обучение детей в крымскотатарском классе, потому что русский язык — слишком сложный предмет. Она так и говорила: «Одно дело, когда дети изучают русский язык 6 часов в неделю, и другое — когда из этих 6 часов 2 «забирают», чтобы учить крымскотатарский», — рассказал один из родителей. — После того как мы все же решили, что крымскотатарский класс нам нужен, и принесли соответствующие заявления, нас попросили подождать. Руководство школы пояснило, что сначала оно должно сформировать класс, а потом родители могут нести заявления. Но на самом деле класс нельзя сформировать без заявлений родителей. Поэтому дело так и не сдвинулось с мертвой точки.

Есть, впрочем, и случаи, когда родителям удавалось добиться для своих детей права обучаться на крымскотатарском.

— В Советском районе Крыма в селе Ильичево родители первоклашек буквально завалили министерство образования и прокуратуру жалобами на отказ открывать крымскотатарский класс, — рассказал «Новой» один из крымскотатарских активистов. — Прокуратура в итоге встала на сторону родительского совета, и со второго полугодия класс с обучением на национальном языке открыли.

Проблема языкового неравенства в Крыму поднималась в сентябре прошлого года в докладе Управления Верховного комиссара ООН по правам человека. В докладе говорилось, что образование на крымскотатарском языке в Крыму сохраняется «лишь благодаря высокому самосознанию крымских татар».

Дворцы и мечети: от реставрации до сноса

Главный объект культурного наследия крымских татар — Ханский дворец в Бахчисарае. В 1821–1823 годах, будучи в южной ссылке, Александр Пушкин так воспел его в поэме «Бахчисарайский фонтан»: «Еще поныне дышит нега / В пустых покоях и садах; / Играют воды, рдеют розы, / И вьются виноградны лозы, / И злато блещет на стенах». Сегодня вокруг Ханского дворца разгораются споры из-за начатой в нем реставрации, в ходе которой ряд исторических компонент планируется заменить.

— Уже снята черепица XVIII века с Большой Ханской мечети, нарушена балочная система, — говорит бывший глава крымского комитета по делам депортированных народов Эдем Дудаков. — Вместо балок из массива бука и дуба используются балки из плит OSB. Вместо «татарки» — черепицы, которая делалась вручную, закуплена черепица массового производства, ее будут устанавливать на шурупы! Кроме того, после вскрытия крыши Большая Ханская мечеть какое-то время стояла не закрытой, без навеса. А работы начались в сентябре, в сезон дождей. И дождь полностью смыл росписи иранского мастера Омера на западном фасаде. Я бы сказал, что в результате такой реставрации Ханский дворец потеряет, если уже не потерял, свою историческую ценность.

В крымскотатарском сегменте соцсетей реставрация Ханского дворца оценивается однозначно негативно. С этим негативом не согласен директор Бахчисарайского музея-заповедника Вадим Мартынюк.

— С «татаркой» мне уже всю плешь проели, — говорит он. — Эта плитка делалась кустарным методом. Ее сейчас не производят. Мы заказали самую дорогую испанскую плитку. Цвета подбирались так, чтобы отличия от «татарки» были незаметны. Что касается якобы поврежденных росписей — не знаю, откуда эта информация. Заверяю, что она не соответствует действительности. Мы еженедельно отсылаем фотоотчеты в четыре контролирующие инстанции, в том числе — в муфтият Крыма. Если мы этот памятник испортим — меня тюрьма ждет.

По словам Мартынюка, Ханский дворец находится не в лучшем состоянии: крыша протекает в 24 местах, часть стен необходимо укрепить.

— При Украине предпринимались только временные меры: замазали трещину — и все. Сейчас появились деньги на полноценный ремонт.

Куда как хуже, чем Ханскому дворцу, приходится крымским мечетям. В начале июня пророссийская крымскотатарская партия «Милли Фирка» опубликовала «молнию»: «В священный для мусульман месяц Рамадан в Крыму снесли мечеть». Речь шла о мечети Ар-Рахман в Симферополе.

— Эта мечеть возводилась на народные средства, — рассказывает активист Ринат Шаймарданов. — Уже были полностью готовы стены, крыша и минарет. Оставалась внутренняя отделка. Снесла мечеть строительная фирма «Акура» (близкая к главе Крыма Сергею Аксенову. —И.Ж.), которая планирует построить на ее месте жилой комплекс «Крымская роза».

Из-за строительства «Крымской розы» под ковш может отправиться и трехэтажная Айше-мечеть. Ранее об этом заявлял директор «Акуры» Валерий Семененко: «Сейчас мы видим, что здание имеет высоту более десяти метров. Необходимые экспертизы этого объекта не проводились. И нельзя сказать, насколько оно безопасно для эксплуатации и тех людей, которые туда ходят».

В Духовном управлении мусульман Крыма «Новой», правда, заявили, что провели с застройщиком переговоры, на которых мечеть было решено сохранить. «О дальнейших заявлениях господина Семененко нам ничего не известно, — говорит пресс-секретарь Духовного управления Зера Эмирсуин. — В любом случае возможное несоответствие здания мечети каким-то строительным нормам, нормам пожарной безопасности и т.д. не должно быть поводом для ее сноса. Наверняка можно найти иные пути».

Гнилые помидоры для мецената

26 апреля в Белогорске задержали предпринимателя Ресуля Велиляева. СМИ сообщили, что его подозревают в хранении на складах сети магазинов «Гюзель» просроченной продукции: конфет и помидоров. Якобы Велиляев планировал их продать под видом свежих. Сразу после задержания предпринимателя доставили в Москву и поместили в СИЗО «Лефортово». Сам он вины не признал.

Задержание Велиляева всколыхнуло крымских татар. Дело в том, что бизнесмен известен как крупнейший крымскотатарский меценат.

— Он на свои деньги построил мечеть в Белогорске, самую крупную в Крыму. Поддерживал научных деятелей, литераторов, художников, — рассказывает член попечительского совета благотворительной организации «Бизим балалар» («Наши дети») Эльзара Ислямова. — Тем детям из Белогорска, кто поступал на бюджет в вузы, он платил дополнительные стипендии. Спонсировал съемки крымскотатарского детского фильма-сказки «Хыдыр-деде». Вообще мы все знали: если нужны деньги под какой-то проект — можно смело обращаться к Ресулю Велиляеву, и он никогда не откажет.

По словам крымскотатарского активиста Наримана Джеляла, причина задержания Велиляева остается непонятной.

— Если бы речь шла просто о гнилых помидорах, то никто бы не стал везти его сразу после задержания спецрейсом в «Лефортово», — говорит Джелял. — При Украине Велиляев занимался политикой, но при России — нет. Он, конечно, не проявлял неприкрытой лояльности властям, но и публичным оппозиционером не был. Если предположить, что кто-то положил глаз на его бизнес, — может быть. Но пока, насколько мне известно, бизнес остается под контролем близких Ресуля. Велиляев в первую очередь известен как меценат, человек, много сделавший для крымскотатарской культуры. И вот в этом направлении удар, безусловно, нанесен.