И все эти годы нам твердят, что страна тоже встает с колен. Но мне кажется, у нее что-то не очень получается, и она пока не избавилась от своих зависимостей. Но у некоторых получилось. Таких вы видите на этом фото, где попадаются также их жены (мужья) и дети. Фотограф снял их со спины: анонимность — важный принцип АА.

Хотя этим людям как раз есть, чем гордиться. Собравшиеся на дне рождения «Дома Надежды на Горе» под Санкт-Петербургом празднуют каждый и свою личную победу: не дедов, не жены, не сборной по футболу, не чьего-нибудь славного оружия, а только свою и над собой — это настоящий День Независимости.

22 года назад «Дом Надежды» (в самом деле, на горе, в деревне) основал американский магнат Лу Бентл, которому помог один русский доктор, свозивший для этой цели в США большую компанию своих знакомых питерских рок-музыкантов, поэтов и художников.

Почему Бентл потратил в России сколько-то своих миллионов долларов, наверное, объяснять не надо, как и присутствие на каждом дне рождения Дома известных питерских художников, актеров и музыкантов — но теперь уже вместе с сотнями других, «обыкновенных», алкоголиков.

За 20 с небольшим лет работы Дома через его 28-дневную программу прошли 7,5 тыс. алкоголиков из десятков городов России, из стран ближнего, а в последние годы и дальнего зарубежья. По сведениям Дома, около 30 процентов остаются трезвыми более 2 лет, еще столько же срываются, но возвращаются на группы АА. О судьбе оставшихся 40 процентов сейчас лучше не думать, чтобы не портить праздник.

В США, откуда, начиная с 30-х годов прошлого века, движение Анонимных Алкоголиков распространилось по миру, таких благотворительных реабилитационных центров сотни. А в России Дом, в общем, уникален. Есть еще десятки «рехабов», которые создавались с коммерческими целями или пошли по этому пути от безденежья, но показатели ремиссии после них на порядок ниже, чем здесь, где помощь предоставляется бесплатно, а почти все сотрудники и консультанты — «бывшие» алкоголики.

Лу Бентл, купив и отстроив Дом, давал затем половину денег, необходимых на его содержание:

Он скончался трезвым несколько лет назад. Какое-то время сотрудники Дома работали фактически за идею: каждый может спастись, только помогая другим. Но разные коммунальные службы эту идею то ли недооценивают, то ли считают, что им выздоравливать не от чего.

В 2018 году Дом, зарегистрированный как НКО, получил президентский грант, но он покрывает лишь половину затрат, а обращение к зарубежным друзьям, например, для починки крыши, теперь автоматически превратит Дом в «иностранного агента» (его «американское» происхождение и так вызывает вопросы). Всегда находились и люди, которые скидывались на помощь Дому, не афишируя ее, но в основном это те, кто знаком с проблемой на собственном опыте или через близких. Состоятельные люди, которые с этим не сталкивались, побывав в Доме, проникаются его идеями и атмосферой, но чаще всего говорят, будто извиняясь: «К сожалению, нас просто не поймут». То же самое и наиболее человечные из чиновников, а про других на празднике вспоминать не хочется: много усилий Дома уходит не на спасение людей, а на споры с ними.

Да, в стране есть много, кого надо спасать, и алкоголики, наверное, не в первом ряду. Но и отношение по принципу «пусть вы все сдохнете» — нерационально. Во-первых, покуда сдохнем, мы причиним еще много горя окружающим и много напортачим на работе. Во-вторых, когда и если мы встанем в строй, среди нас найдется немало не только художников, но и работников с высокой квалификацией и просто приличных людей.

В США и других странах прибыль, потраченная на благотворительность, не облагается налогами. А в Польше в распоряжение АА поступает толика прибыли всех предприятий, производящих и продающих алкоголь. Анонимные алкоголики не призывают запретить спиртное: бесполезность таких мер мы понимаем, наверное, лучше других. Наш опыт свидетельствует, скорее, о генетической предрасположенности к алкоголизму.

так же как и какое-то послабление в налогах в обмен на нее. Такой механизм позволил бы распространить опыт Дома по всей России, и сейчас друзья Дома работают над тем, чтобы пробить это предложение на законодательном уровне, но…

Почему так трудно Дому в своем отечестве? Может быть, это тот же вопрос, что и еще один: почему в российское АА за четверть века пришли только десятки, а не сотни тысяч алкоголиков, коими так богата страна? Здесь им предложат усилие — трудную работу над собой, между тем как телевизор убеждает, что они все и так уже «встали с колен». Думаю, большинство рады в это поверить, стоя на карачках, хрюкая и виляя хвостом. А трезвые братья вызывают у этой массы тупое раздражение — не специально, но самим фактом своего стояния напоминая о несделанном.

Послушайте старого и изрядно трезвого алкоголика — я некоторым образом заслужил право давать советы тем, кто захочет их слушать.

— и я тоже говорю только о своем опыте. Но когда речь о «стране, встающей с колен», — это только метафора, она и останется лишь метафорой для всех, кто не откажется от употребления веществ, вызывающих эйфорию и привыкание, — например, от телепропаганды. Мимо работы и боли ничего не получится, и нефть тоже не панацея, а та самая зависимость, от которой всеми силами надо избавляться.

Программа АА говорит: все, что для этого требуется, — это «неумолимая честность». Не врать себе, видеть себя таким (или такой), какой (какая) ты есть. И лишь отдав себе в этом отчет, можно уже на что-то замахиваться. Похмелье неизбежно, вставать с колен так или иначе придется, поэтому не надо бояться нашего опыта, хотя он пока и не типичен.

Что-то, впрочем, мы далеко ушли от Дома. Для тех, кто захочет узнать о нем больше или вдруг ему помочь, вот адрес сайта, он простой: houseofhope.ru.

Никита, алкоголик