А сейчас… А дома… Никаких иллюзий, никаких надежд, никаких упований. Я не имею в виду довольно значительную часть российского населения, которая на вопрос, кто выиграет чемпионат мира, отвечает: «Россия». Они не виноваты, они просто живут в нефутбольной стране, как бы у нас ни пытались опровергнуть бесспорный в общем-то тезис. Любой человек, имеющий элементарное представление о футболе, знает, что сборная России к самому важному турниру в истории отечественного футбола не готова. Она выглядит хуже всех. Хуже всех без исключения участников чемпионата мира. Хуже команд третьего, четвертого и даже пятого эшелона.
И вот тут непробиваемый, упертый и уже заранее проклинаемый Станислав Черчесов со своими бедолагами может ловить и поймать рыбку в мутной воде. И что-то показать такое, что на фоне предыдущих результатов будет воспринято как откровение. Например, оборона не пропустит от Саудовской Аравии. А в нападении россияне нанесут аж три удара в створ чужих ворот. Может, даже забьют.
Ну а если не забьют, да еще и пропустят, то ничем не удивят. В депрессию никто не впадет, бить витрины и переворачивать машины не будет. Как были готовы — так и сыграли. На что наработали, то и заработали. Не было у нас футбола, не стоит и мечтать.
То есть получиться может как неожиданно хорошо — в сравнении с ожиданиями, так и нормально плохо. Второе, конечно, ближе. Но вдруг ноги сами побегут, судья свистнет в нужный момент, Федор Смолов вспомнит о наличии чужих ворот, да мало ли какие сюрпризы преподнесет стартовая встреча мундиаля?
Но я бы на всякий случай посоветовал заранее пригасить остатки оптимизма. Впрочем, сама сборная России эту миссию с успехом выполнила и без меня.
Достоин ли наш футбол такой сборной, как нынешняя? Это его зеркальное отражение или все-таки не совсем? Неужели гора родила такую никакую мышь — это я о том, что вынашивала она ее семь долгих лет? После австрийского посмешища я ничуть бы не удивился, если бы на последний контрольный матч с Турцией сборную вывел другой тренер.
Было же такое — перед стартом чемпионата мира-1986 сторонника искреннего футбола Вячеслава Малафеева сменил прагматик Валерий Лобановский. Лавров в Мексике та сборная СССР не снискала, но футбольный мир ее запомнил. И мы, естественно, тоже. Только Лобановских у нас нет, да и ответственных людей, принимающих экстраординарные и рискованные решения, тоже днем с огнем не сыскать. Труба сильно пониже, дым, естественно, сильно пожиже.
Так вот, сборная России при Станиславе Черчесове за два года проиграла 9 из 19 матчей. Объяснения, что контрольные встречи существуют не для того, чтобы побеждать, а для того, чтобы искать оптимальные варианты и строить команду, и на первых порах выглядели неубедительно. А сейчас, когда стало окончательно ясно, что построено, утешительные речи и вовсе выглядят диковато. Год не выкладывались, два года комфортно проигрывали, а теперь рванем?
Россия наконец убедила футбольный мир, что ее место в рейтинге ФИФА вполне соответствует реальному положению дел.
Рейтинг — ничто, игра — все, но где она, игра? Почему она есть везде, даже в Саудовской Аравии, но только не в России?
Нет ответа. Понятно, что Черчесову досталось плохое наследство, да еще подошла пора смены поколений, да еще как назло случилась череда травм ведущих футболистов. Но при всех потерях мог оставаться заданный вектор, могла жить тренерская мысль. Мысль, очевидно, существует. С умами тоже все не катастрофично — целая группа молодых и подающих надежды российских игроков проявилась и заняла лидирующие позиции в своих клубах как раз во времена Черчесова.
Но все они в сборной выглядят на порядок хуже, чем у себя в клубах. По-новому и в чем-то сильнее ни Головин, ни Зобнин, ни Кузяев, ни братья Миранчуки у Черчесова не раскрылись. И вообще если самым эффективным игроком атакующей линии за два черчесовских года был и остается ветеран Александр Самедов, а на роль спасителя в центр обороны вообще спешно призывается 38-летний Сергей Игнашевич, то это говорит не только о кадровой бедности, но и об отсутствии внятной тренерской идеи. Отсюда растерянность и невнятность почерка, так явно проявившиеся в Инсбруке и Москве.
За два последних контрольных матча сборная России нанесла один удар в створ ворот, причем это были ворота игравшей полурезервным составом сборной Турции.
Во втором тайме встречи на стадионе ЦСКА молодые турки откровенно возили сборную, которой через неделю с небольшим открывать домашний чемпионат мира.
Когда футболисты, лояльные эксперты, функционеры и просто сочувствующие после ничьей с турками чуть ли не хором начали говорить, что для исправления ошибок остается целых девять дней, одно было непонятно — смеяться или плакать. Станислав Черчесов узрел в игре своей команды качественный сдвиг, особо отметив удачный высокий прессинг в первом тайме. Но никакой прессинг не заменит отсутствие креатива, сыгранности и умения играть в пас. Удивительно, что комбинационный навык утратили даже те, кто им, несомненно, обладает.
В этом, конечно, не только Черчесов виноват.
А в самом деле, чем занималось наше футбольное начальство и вообще российский футбольный люд эти семь лет? Какую Россия имела стратегическую цель? Чего хотела добиться? Какие изменения пробовала внести «под домашний чемпионат», какие чувствовала слабые места? Что могла предъявить миру, кроме больших денег у больших клубов? Чем была в первую очередь озабочена?
Радикальное изменение, собственно, было одно: переход на формат чемпионата по системе «осень–весна», которая убивает весь футбол за Уралом. Постелить энное количество полей, чем долгое время гордился нынешний строитель и бывший футбольно-спортивный начальник Виталий Мутко, было мало. Следовало реформировать всю систему футбольного хозяйства, чтобы на поле обновленных «Лужников» вышла команда, за которую по крайней мере не будет стыдно.
А теперь оказывается, что у нас нет ни забивных форвардов, ни надежных опорников, ни креативных подносчиков снарядов, про центральных защитников вообще молчу. Номинально-потенциально есть даже оборонцы, но то ли не тех проверяли, то ли времени не хватило, то ли что-то еще помешало. Все эти потерянные годы Россия создавала видимость реформ и видимость работы в основных сферах, так почему же в футболе должно быть иначе?
Вообще-то в футболе может быть иначе. Он дышит, где хочет и вопреки всему. Но для этого нужны воля, энергетика, страсть, неординарность — то, что может прервать пелену общей вялости. Правда, если эта самая вялость культивируется и даже де-факто сверху поощряется, ничего хорошего ждать не стоит.
Мутко совсем по Иосифу Виссарионовичу выразился, в том духе, что других футболистов у него для нас нет. С ними и выходим на чемпионат, который должен стать праздником. От нашей сборной тут мало что зависит.
