Судя по новостным лентам, запрет мессенджера Telegram на минувшей неделе явился центральной темой русскоязычного информационного пространства.

Казалось бы, спектакль под названием «Борьба государства за контроль над Интернетом» длится 4 года. Запретили уже несколько мессенджеров, целую социальную сеть, тысячи сайтов и форумов. Даже с самим Telegram власть бодается больше года. Откуда же сегодня ажиотаж? Откуда у общества бодрящее чувство сюжетной новизны?

Первое, что приходит в голову: количество, наконец, перешло в качество. Именно эту гипотезу облюбовали либеральные мыслители. И вот читаем: блокировка Telegram завершила оформление конфликта поколений, на подходе новый «крестовый поход детей»; «диванное войско» созрело для того, чтобы «встать и проголосовать» за Яшина или Гудкова; Павел Дуров стал «символом сопротивления, выбравшим для нас и для себя свободу и пославшим Роскомнадзор вместе со всеми, кто стоит за ним, с ним и рядом, так, как раньше никто не пробовал».

Мифология «Возьмемся-за-руки-друзья» смотрится, конечно, шарманисто, но, к сожалению, только в рамках либерального информационного пузыря. За его пределами

Как иначе назовешь глушение динамитом 19 млн интернет-адресов, после которого озеро устилается толстым слоем случайных рыбешек, а зловредная щука, ради которой все, собственно, и затевалось, продолжает насмешливо шевелить жабрами? Подобному фарсу «крестовый поход» взявшихся за руки детей лишь добавит элемент дурашливости.

Ощущение фарса дало ход гипотезе с модным конспирологическим душком: а что если российская власть сражается с Telegram… по одну сторону баррикад?

В январе я рассказывал читателям «Новой газеты» о подготовке братьями Дуровыми грандиозного ICO (первичного размещения монет) нового проекта TON, призванного превратить Telegram в независимую финансовую систему.

Изначально планировалось провести закрытую подписку среди «крупных инвесторов из списка мировой финансовой элиты» для получения $500 млн. Реальность превзошла ожидания, и первое предложение ICO принесло организаторам $850 млн. Вторая оферта криптовалюты — еще столько же. В промежутке подтянулся Абрамович и купил токенов на $300 млн. Итого: $2 млрд, и это только начало.

Предположим теперь, что российское государство, с его опытом удачного вписывания в проекты Дурова через дружественные коммерческие структуры (разумеется, с безупречным информационным сопровождением, знакомым нам со времен выкупа «Сибнефти»: «отняли бизнес», «выдавили из страны» и т.п.), находится «в доле» и грандиозного проекта TON.

При таком раскладе глушение динамитом 19 млн IP-адресов начинает играть новыми красками. Рассвирепевший мамонт тоталитаризма закусил удила и крушит на своем пути все без разбора — чем не идеальный репутационный фон для новой криптовалюты, создаваемой на площадке Telegram? Идеальный, разумеется, для западного общества, в котором, как известно, кучкуется «финансовая элита», призванная формировать стартовый капитал TON.

Чуть позже объясню читателю, почему считаю финансовую конспирологию гипотезой такой же ошибочной, как и официальная версия. Последнюю, кстати, даже забыл помянуть. Видимо, в силу ее комичности: государство-де ведет борьбу с террористами, шифрующимися в чатах Telegram, не пожелавшего поделиться с компетентными органами ключами криптозащиты.

Еще комичнее выглядит официальное объяснение безразличия Роскомнадзора к конкурирующим с Telegram мессенджерам: оказывается, правоохранительные органы просто еще не обращались с требованием внести эти программы в реестр организаторов распространения информации. У ФСБ были претензии к Telegram, поэтому ее блокируют. К WhatsApp, Viber, Facebook Messenger или Instagram у ФСБ претензий нет, поэтому в них террористам тусоваться не возбраняется.

Самая популярная в среде гуманитарной интеллигенции гипотеза связана с некомпетентностью власти: нужно же быть такими криворукими, чтобы нелепо разносить посудную лавку, даже не поцарапав виновника торжества. Как непрофессионально!

Предположим на миг, что

или — менее кровожадная гипотеза — банально изучает реакции общества на веерное отключение информационного пространства. Как вам такая картинка?

Но пора раскрыть и карты автора. Предлагаю читателю освободиться от двух иллюзий: статичной картины мира и веры в существование первопричин.

Очень часто внешне однозначные явления вызываются причинами разной природы, которые к тому же динамически меняются. Борьба государства с Telegram — хорошая иллюстрация сказанного.

Первый вопрос, который поможет нам понять происходящее: почему государство так решительно взялось именно за Telegram, а не за WhatsApp, например, или Signal?

Потому что компания Дурова не просто уклонилась от кулуарных переговоров, которые приняты в отрасли, но довела дело до суда, а затем демонстративно отказалась подчиниться судебному решению. Иными словами, государство борется не с Telegram конкретно и даже не с мессенджерами в целом, а с символом, со знаком. Имя этого знака — открытое неповиновение.

Анализ предыдущих казусов борьбы ФСН с интернетом говорит именно о ритуальном противостоянии.

Государству нужен не безлюдный интернет, а интернет, признающий альфа-доминирование вожака.

Все ранее «заблокированные» сайты, форумы и программы продолжают замечательно функционировать. Только делают это тихо, без лишней огласки, соблюдая ритуал приоритетов.

Telegram бросила государству открытый вызов. Тем самым она превратилась в символ неповиновения. Результат налицо: ковровая бомбардировка с нулевой эффективностью, зато с наглядной демонстрацией готовности государства идти до конца (той самой, где не нужен мир, в котором нас нет).

Второй вопрос, проясняющий ситуацию:

Почти не сомневаюсь, что не планировал. Если бы после стандартной точечной блокировки адресов Telegram по примеру ранее «заблокированных» сервисов тихо обратился к проверенным методам противодействия — прокси и VPN, сегодня об этом противостоянии напоминала бы разве что галочка в журнале Роскомнадзора о выполнении работ.

Вместо этого братья Дуровы задействовали целый арсенал средств демонстративного неповиновения, которые и породили последующую реакцию разъяренного альфа-государства.

Осталось объяснить, почему конспирологическая версия с финансовой долей государства в проекте TON представляется мне надуманной.

Пока неистовый мамонт ФСН крушит без разбору сервисы-сервизы в посудной лавке, Павел Дуров постит в твиттере свой голый торс под хэштегом#вызовпутинубезрубашки и рассказывает о любимом фильме «300 спартанцев». Что вам напоминает такая картинка? Правильно — буффонаду. Бурлеск в стиле Рабле. Карнавал.

Власть никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах не выставляет себя добровольно в смешном свете. Даже если у власти есть какая-то для этого выгода. Выглядеть смешной — самый страшный сон любой власти. Что угодно, но только не это. Можете себе представить, чтобы Сталин был смешным? Или — людоед Иди Амин? Пол Пот? Посмотрите на патологически серьезные лица лидеров свободных демократий и вы поймете, что самоирония им чужда не меньше, чем любой диктатуре.

Короче говоря, нет таких IPO и ICO, нет таких проектов и таких денег на свете, ради которых власть добровольно согласилась бы выставить себя на всеобщее осмеяние. Вероятнее всего, мы имели изначально дело с рядовым альфа-ритуалом, который, выйдя из-под контроля, превратился в корриду, а завершился фарсом. Одно дело оказаться смешным по ошибке, другое — пойти на осмеяние добровольно.