На повороте с Телефонной улицы на Нескучную стоит «семерка» с красным флагом, торчащим из багажника. Вообще-то поворачивать некуда: вместо улицы — река. Мутные коричневые волны лижут заборы нечетной стороны Нескучной. Дом №52 уже на метр залит водой. Желтый сайдинг на стенах, кованый флюгер в виде лошади, две березы под окном. В палисаднике за забором плавают розовые тазы. «Только ремонт сделали! Полы сменили, стены обшили», — на берегу плачет хозяйка Надежда Орехова, одетая в черную куртку и галоши на босу ногу. Обувь ей дали соседи — из дома выбиралась в болотных сапогах, пока дошла до «большой земли», начерпала через верх.

Надежда Ивановна рассказывает, как в три часа ночи проснулась от холода. «Встала с кровати, на паласе — ледяная вода!» Утром воды в комнатах было уже почти по колено. Полностью залило погреб с картошкой и соленьями, вскопанный огород, теплицу, сарай с курами и кроликами. «Вот только они с нами выплыли, — Надежда Ивановна гладит двух маленьких дворняжек и снова плачет. — Конуру смыло, куда они теперь пойдут?»

Как рассказывает Орехова, соседи с утра вызвали МЧС. «Спасатели приехали — и уехали. Из районной администрации никто не появился. Никто не спросил, нужны ли нам лекарства, есть ли у нас хлеб? — разводит руками Надежда Ивановна. — Почему в телевизоре одна Сирия, туда всё везут, а нам никто не помогает?» Кажется, разница между телекартинкой и реальностью поражает собеседницу не меньше, чем разлившаяся Аткара.

На резиновой лодке подплывает сосед Дмитрий Макаров в синей куртке с эмблемой РЖД. На работу он второй день не ходит — боится оставить жену с двумя детьми. «Утром и вечером отправляю в отдел кадров фотоотчет: как вода зашла во двор, потом — на крыльцо, еще 10 сантиметров — и будет в доме. Пока начальство входит в положение». Как разъясняет районная администрация, обитателям затопленных микрорайонов, которые не могут добраться до рабочего места, надлежит явиться в муниципальный отдел ГО и ЧС и взять справку о проживании в паводкоопасной зоне. Справку нужно будет предъявить работодателю, чтобы вынужденный пропуск не засчитали как прогул.

Дети Макарова вынуждены продолжать весенние каникулы. Возить их в школу на собственной надувной лодке по реке, несущей бревна и льдины, отец не рискует, а власти помощи не предлагали.

На чем наши люди ездят в булочную

Улицу Карла Маркса перегораживает гигантская лужа (как говорят местные, «перелив»). Мелкая рябь, отражающая ярко-синее апрельское небо, покрывает проезжую часть и обочины до стоящих по обеим сторонам домов. Противоположного берега лужи не видно. По мелководью шагают супруги в резиновых штанах, с двух сторон держащие новенькую лодку. «Это мы со своим транспортом в магазин идем», — с гордостью заявляет глава семьи Алексей Кулешов. Объясняет, что здесь, где мы стоим, «воды, считай что нет, это так, брызги». А вот улицу Заречную, где они живут, ночью залило так, что ни пешком, ни на машине уже не проберешься. «Я на два шага от бани отошла и по плечи утонула», — рассказывает Марина Юрьевна.

Паводки в городе, построенном у впадения Аткары в Медведицу, были всегда. В 1990-х проблема обострилась из-за трассы Саратов — Тамбов: шоссе проложили по дамбе, в которой по какой-то причине не оказалось водопропускников. Весной 1994 года в Аткарске затопило больше двух тысяч домов. Утром 12 апреля 1994-го муниципалитет принял решение взорвать федеральную трассу. «Вода ушла за 40 минут», — вспоминает Алексей Кулешов. После этого на дамбе сделали небольшой мост. Но в снежные годы его водопропускной способности недостаточно.

«Лодка есть, значит, надо помогать»

«Летом через Аткару такса перебежит и брюха не замочит. Даже не верится, что наша речка может быть такой», — поправляя очки, житель Аткарска Станислав Лушников оглядывает крутящуюся воду.

Разливая кофе из термоса, Станислав рассказывает, что раньше работал лесником. Одной из его обязанностей была расчистка берегов реки от кустарника и деревьев, которые мешают стоку воды. «Только в городской черте было пять лесников. Всего по району — 15–16 человек. Десять лет назад нам сказали: в вас, ребята, больше нет нужды. Остался один лесник на район. По реке пошла поросль. На это наложилась снежная зима — и вот результат. Такой же сильный паводок был в 1994 году, когда льдины застряли в деревьях и не давали воде уходить».

Станислав ждет на берегу, когда жена вернется с рынка. За покупками их подвез на моторке Сергей Ишеков. «Лодка есть, значит, надо людям помогать», — говорит он и предлагает совершенно бесплатно прокатить по затопленным улицам, чтобы мы могли сделать интересные кадры с воды. «Техника безопасности прежде всего», — Сергей вручает нам хрустящие спасательные жилеты защитной камышовой расцветки. Жилеты выглядят очень новыми по сравнению с облупленной «казанкой». «Будем надеяться, не потонем», — с оптимизмом заявляет лодочник, отчаливая от затопленного тротуара.

Слева и справа тянутся домишки, ушедшие в мутную воду по самые окна. Волны от моторки переливаются через изгороди. Течение очень сильное, движемся медленно. Черная дворняга с седой мордой застыла в неудобной позе на маленьком выступе веранды. Бедняга молчит и только поворачивает морду, не сводя с лодки глаз. На улице работают две группы спасателей: мужчины в оранжевых жилетах лезут через заборы, пытаясь подогнать лодки к крыльцу. За последние двое суток из затопленных домов Аткарска эвакуировали 150 человек. Большинство перебрались к родственникам. 18 горожан временно разместили в доме престарелых. Всего, по сведениям районной администрации, подготовлено 13 эвакопунктов на 3 тысячи человек.

«Не хотелось бы, но будет хуже»

У моста через Аткару негде припарковаться — горожане из «верхних» кварталов, которым ЧП не грозит, съезжаются посмотреть на взбесившуюся реку. Спуск к воде охраняет участковый в бушлате и меховой шапке. Солнце палит по-летнему, но от талой воды тянет холодом. Полицейский признается, что устал (представляться не хочет во избежание неожиданностей с начальством): с тех пор, как начался подъем воды, работает без выходных. Вечером объезжает участок, раздает листовки с телефонами экстренных служб и короткими инструкциями о том, что взять с собой, убегая из дома. Участковый раньше жил на улице Советской (сейчас она под водой), помнит паводок 1994-го и знает, что в критической ситуации растерявшемуся человеку нужен четкий список действий.

Последние два года Аткарск не заливало, и многие расслабились. «Объясняю людям: заранее вывезите скотину, пока трактор проходит, лодка вам потом не поможет. Они отмахиваются: мол, сколько лет вода до моего дома не доходила и теперь не дойдет! А ночью звонят в дежурную часть: спасите, караул!»

Многие жители решили переждать наводнение в своих отрезанных от «материка» домах. Днем сотрудники МЧС объезжают затопленные кварталы, собирают заявки на продукты и питьевую воду, доставляют заказы из магазина.

По окончании паводка участковый снова должен обойти микрорайон и напомнить жителям о санитарных ограничениях: «Воду из центрального водопровода нужно обязательно кипятить, а из дворовых скважин — сдать на анализ в Роспотребнадзор. Река размыла туалеты, скотные дворы. Несколько лет назад в половодье через Аткарск плыло много кабанов, которые погибли от африканской чумы свиней и до весны лежали в снегу».

Впрочем, до конца паводка еще далеко. «Талые воды движутся к нам с Базарного Карабулака в верховьях Медведицы, где снега было гораздо больше, чем в Аткарске, — объясняет полицейский. — Вечером эта вода будет здесь. Медведица вздуется и подопрет впадающую в нее Аткару. Не хотелось бы, но будет хуже».