8 ноября 2013 года в городе Дербент был убит известный в Дагестане 47-летний бизнесмен Малик Сафаралиев, директор оптовой базы «Южная». Он занимался оптовой торговлей продуктами питания и слабоалкогольной продукцией. В убийстве предпринимателя обвинили его друзей и знакомых: 54-летнего Абдулахеда Абдурагимова (пенсионер, бывший начальник уголовного розыска Дербента), 55-летнего Гаджииса Османова (пенсионер, бывший участковый), 55-летнего Айдемира Гюльмагомедова и его 27-летнего сына, Ибрета Гюльмагомедова (сотрудники оптовой базы «Южная»).

Версия следствия такова: Абдурагимов и старший Гюльмагомедов, «находившийся в доверии Сафаралиева и владеющий информацией о его финансовых возможностях, задумали совершить нападение на Сафаралиева и лишить его жизни, чтобы завладеть его имуществом». Для реализации задуманного был привлечен их знакомый Османов и сын Гюльмагомедова — Ибрет. Были приобретены огнестрельное оружие, камуфляжная одежда и маски. Гюльмагомедов знал, что Сафаралиев планирует 8 ноября быть на дне рождения у знакомого. Вот по дороге с банкета, по данным следствия, группа пенсионеров и решила привести в исполнение задуманное.

Надо заметить, что в материалах уголовного дела нет никаких подтверждающих фактов о конспирации пенсионеров под боевиков.

По версии следствия, бандиты на окраине Дербента остановили автомобиль Сафаралиева, требуя денег, ранили его, а затем вывезли на холмистую местность, в район крепости «Нарын-Кала», где вытащили его из автомобиля и поочередно произвели в Сафаралиева девять выстрелов.

После этого бандиты обыскали Сафаралиева, нашли у него 260 тысяч рублей, в машине обнаружили еще 800 тысяч рублей. Труп Сафаралиева столкнули со склона. «В целях инсценировки совершения нападения и причинения смерти Сафаралиеву членами незаконных вооруженных формирований автомобиль Сафаралиева перегнали на участок виноградного поля, расположенный вдоль федеральной трассы «Кавказ». После этого, чтобы отвести подозрения, Гюльмагомедова-старшего по договоренности с ним связали и оставили в автомобиле, а Абдурагимов, Османов, Гюльмагомедов-младший скрылись».

«Вы кяфиры»

Из показаний обвиняемых складывалась совсем другая картина, надо сказать, менее противоречивая, чем внезапно проснувшееся намерение ограбить и убить старого товарища. Гюльмагомедов настаивает, что не нападал на Сафаралиева, а стал жертвой нападения вместе с ним, поскольку, как это бывало не раз прежде, сопровождал его в автомобиле после застолья. Нападали же те самые «лица радикальных взглядов», которые использовали эти взгляды для банального вымогательства денег у торговца алкогольными напитками.

Далее, по словам Айдемира Гюльмагомедова, бандиты выбросили тело Сафаралиева с какого-то спуска, а его самого оставили в машине на дороге со связанными руками и ногами. Через некоторое время пленник самостоятельно освободился и добрался до продуктового магазина, откуда смог позвонить домой. За ним приехал сын, Ибрет Гюльмагомедов, и они вместе поехали в отдел полиции сообщить об убийстве Малика.

Однако именно отец и сын Гюльмагомедовы почему-то стали основными подозреваемыми по делу. Сначала полицейские «забрали» Ибрета, а потом и Айдемира.

Вот как об этом рассказывает оставшийся на свободе сын Гюльмагомедова Радик:

Через два дня пришли в дом за отцом. По словам Радика, «отец болел, лежал, он сердечник. Они ворвались в дом, не показали документов, сказали, что отца обвиняют в убийстве, и из спальни его забрали. Мы выдвинулись в Махачкалу. К этому времени мы уже выяснили, что брат находится в ЦПЭ (Центр противодействия экстремизму МВД по РД)».

На этом цепочка неожиданных задержаний не закончилась. 30 декабря в центре Дербента взяли Гаджииса Османова, майора милиции на пенсии, друга семьи Гюльмагомедовых. Его тоже отвезли в ЦПЭ в Махачкалу и начали добиваться признательных показаний в убийстве Сафаралиева.

(При поступлении Османова в ИВС Махачкалы 31 декабря 2013 года в медицинском журнале была сделана запись: «На брюшной стенке живота три колотые раны, на левом запястье две рваные раны, на волосистой части головы гематома, на лобной части ссадины, боль в левом подреберье». — Е.М.)

Выручать брата в Махачкалу отправился Нюсер Османов, а вместе с ним Абдулахед Абдурагимов, бывший полковник МВД, пенсионер, одноклассник Айдемира Гюльмагомедова. Для него все тоже кончилось очень плохо.

В роли манекена

2 января 2014 года Абдурагимову стало хуже, ему вызвали скорую из-за болей в грудной клетке. 3 января, несмотря на плохое физическое состояние Абдурагимова, следователь СУ СК РФ по РД Гасан Магадаев, в присутствии сотрудников ЦПЭ МВД РД (двое из которых принимали участие в избиении Абдурагимова, грозили пытками и угрозами убийством в адрес близких Абдурагимова), для закрепления и подтверждения предновогодних показаний Абдурагимова провел проверку этих показаний на месте. Боясь пыток, Абдурагимов повторил признательные показания.

Приговор

14 декабря 2016 года Верховный суд Республики Дагестан на основе вердикта коллегии присяжных заседателей за убийство, разбой, незаконное хранение оружия и неправомерное завладение автотранспортом приговорил:

• Абдулахеда Абдурагимовак 18 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,
• Айдемира Гюльмагомедовак 17 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,
• Гаджииса Османова к 15 годам лишения свободы в колонии строгого режима,
• Ибрета Гюльмагомедовак 18 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Адвокаты обвиняемых обжаловали приговор суда, просили его отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в другой субъект РФ, изменив территориальную подсудность.

Защитник Абдурагимова, в частности, указывал в своей жалобе, что присяжным заседателям были представлены недопустимые доказательства, в том числе протоколы допроса Абдурагимова, полученные с применением пыток.

Кроме того, по мнению защиты, вердикт присяжных был вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, так как не все присяжные заседатели дали клятву присяжного, среди присяжных были лица, заинтересованные в исходе дела, были присяжные, чьи родственники работают в полиции, и т.д. Присяжные трижды нарушали тайну совещательной комнаты, выходя к председательствующему со своим вердиктом, который трижды по его указанию ими менялся. На некоторых присяжных оказывалось давление — анонимные абоненты требовали встречи для обсуждения позиции по рассматриваемому уголовному делу.

Адвокаты обвиняемых также обращали внимание на то, что суд не дал оценку протоколам эксгумации трупа Сафаралиева, составленных следователем Даудовым. Если в протоколе эксгумации и осмотра трупа от 21-го сентября 2014 года говорилось, что при осмотре трупа ничего не обнаружено и не изъято, то протоколе от 19 августа 2016 года было записано, что при эксгумации из тела Сафаралиева были извлечены две пули от пистолета «Макарова», которые судмедэксперты забыли извлечь при вскрытии. Сторона защиты назвала повторный протокол эксгумации сфальсифицированным.

10 сентября 2015 года Верховный суд Российской Федерации отменил приговор Верховного суда Республики Дагестан, согласившись с доводами защиты о том, что вердикт был вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, и направил дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Однако Верховный суд Дагестана (председательствующий судья Курбан Зульфагиров), рассмотрев дело повторно, вынес приговор, фактически один в один повторяющий предыдущий. Адвокаты обвиняемых вновь обжаловали приговор в ВС РФ. Однако на этот раз судебная коллегия по уголовным делим ВС РФ оставила приговор ВС РД в силе.

Как бы странно это ни звучало, даже такое решение суда — не самый страшный финал для тех, кто пытался найти правду в этом уголовном деле.

Несюр Османов, родной брат Гаджииса Османова, был главным врачом военной поликлиники в Дербенте и депутатом городского собрания. Несюр, имея много связей и знакомств, частным путем выяснил лиц, причастных к убийству Сафаралиева. Ему звонили и требовали успокоиться и перестать копать, он говорил: «Я вас всех туда самих посажу, я докажу, что мой брат ни в чем не виноват». Несюра убили. Это было вечером 4 марта 2015 года, когда он парковался около своего дома. Преступление так и осталось нераскрытым.

Угрозы расправы поступали и адвокату Абдурагимова Сергею Квасову в связи с его многочисленными заявлениями следователю Гасану Магадаеву о проведении следственных действий и судебно-медицинской экспертизы из-за применения силы и психического воздействия неустановленными сотрудниками полиции в период нахождения Абдурагимова под стражей в здании ЦПЭ Махачкалы.

«Лесные»

Родственники обвиняемых неоднократно обращались и в СК, и в Генпрокуратуру с заявлениями, в которых указывали, что «преступление совершено одними людьми, а осуждены абсолютно непричастные к преступлению люди. Абдулахеду Гюльмагомедову оперативники предъявили фотоальбом, где он опознал и указал на двоих из нападавших, которые, по данным МВД по РД, были членами незаконных вооруженных формирований (НВФ), находящихся в федеральном розыске».

Другой обвиняемый — Ибрет Абдурагимов неоднократно заявлял в суде ходатайства о допросе Наримана Баширова, «который обладает сведениями о лицах, совершивших убийство Сафаралиева». Абдурагимов просил приобщить к делу видеозапись, где Баширов рассказывает о том, кто, где, за что и при каких обстоятельствах совершил убийство Сафаралиева. Однако ВС РД отказался не только допрашивать Баширова, но и смотреть видеозапись с его признаниями.

Вот что говоритРадик, сын осужденного Абдулахеда Гюльмагомедова:

Недавно он был на приеме у главы Следственного комитета по Дагестану. Рассказывал, что Наримана Баширова этапировали в СИЗО Дербента и его можно было бы опросить по делу об убийстве Сафаралиева. Кроме того, Расим Мурадов и Рустам Алимерзаев из «Южной» группировки, которые сейчас отбывают срок, тоже давали показания, что Сафаралиева убили боевики из их группировки. В СК обещали проверить информацию. Но с тех пор — тишина.

«Все могло быть намного проще, потому что экспертиза определила, что в машине Сафаралиева находится множество разных отпечатков. Они же делают дактилоскопию трупов убитых боевиков. Надо было всего лишь сверить отпечатки пальцев с теми, которые были найдены в машине. Просто никто не хочет действовать, и все лишь потому, что это в Дагестане», — говорит Радик Гюльмагомедов.

Но пока его родственники и друзья отбывают срок, и никаких попыток дать правовую оценку действиям сотрудников ЦПЭ Махачкалы не предпринимается.