СюжетыОбщество

Старики-разбойники. Дагестанские реалии

Чтобы раскрыть дело, достаточно было пробить по картотеке отпечатки пальцев убитых боевиков. Но борцы с экстремизмом взялись выбивать признательные показания у живых…

Этот материал вышел в номере № 39 от 13 апреля 2018

Елена Масюк , обозреватель, [email protected]

Совет по правам человека (СПЧ), будучи в феврале этого года в Дагестане, получил обращение от жителя Дербента Радика Гюльмагомедова с просьбой обратить внимание на дело, по которому его отец и брат Айдемир и Ибрет Гюльмагомедовы, а также друзья отца — Абдулахед Абдурагимов и Гаджиис Османов, являющиеся работниками МВД на пенсии, — оговорили себя под действием пыток со стороны работников ЦПЭ (Центра по противодействию экстремизму) МВД по Республике Дагестан (РД) и получили огромные сроки заключения за преступления, которые они не совершали. Дело это, на наш взгляд, действительно заслуживает пристального разбирательства.

8 ноября 2013 года в городе Дербент был убит известный в Дагестане 47-летний бизнесмен Малик Сафаралиев, директор оптовой базы «Южная». Он занимался оптовой торговлей продуктами питания и слабоалкогольной продукцией. В убийстве предпринимателя обвинили его друзей и знакомых: 54-летнего Абдулахеда Абдурагимова (пенсионер, бывший начальник уголовного розыска Дербента), 55-летнего Гаджииса Османова (пенсионер, бывший участковый), 55-летнего Айдемира Гюльмагомедова и его 27-летнего сына, Ибрета Гюльмагомедова (сотрудники оптовой базы «Южная»).

Бизнесмен Малик Сафаралиев. Фото: «Черновик»

Версия следствия такова: Абдурагимов и старший Гюльмагомедов, «находившийся в доверии Сафаралиева и владеющий информацией о его финансовых возможностях, задумали совершить нападение на Сафаралиева и лишить его жизни, чтобы завладеть его имуществом». Для реализации задуманного был привлечен их знакомый Османов и сын Гюльмагомедова — Ибрет. Были приобретены огнестрельное оружие, камуфляжная одежда и маски. Гюльмагомедов знал, что Сафаралиев планирует 8 ноября быть на дне рождения у знакомого. Вот по дороге с банкета, по данным следствия, группа пенсионеров и решила привести в исполнение задуманное.

Причем «для отвода подозрения от себя, — сказано в обвинении, — они решили совершить нападение под видом лиц, придерживающихся радикальных взглядов и считающих торговлю спиртными напитками с точки зрения религии недозволенной деятельностью».

Надо заметить, что в материалах уголовного дела нет никаких подтверждающих фактов о конспирации пенсионеров под боевиков.

По версии следствия, бандиты на окраине Дербента остановили автомобиль Сафаралиева, требуя денег, ранили его, а затем вывезли на холмистую местность, в район крепости «Нарын-Кала», где вытащили его из автомобиля и поочередно произвели в Сафаралиева девять выстрелов.

После этого бандиты обыскали Сафаралиева, нашли у него 260 тысяч рублей, в машине обнаружили еще 800 тысяч рублей. Труп Сафаралиева столкнули со склона. «В целях инсценировки совершения нападения и причинения смерти Сафаралиеву членами незаконных вооруженных формирований автомобиль Сафаралиева перегнали на участок виноградного поля, расположенный вдоль федеральной трассы «Кавказ». После этого, чтобы отвести подозрения, Гюльмагомедова-старшего по договоренности с ним связали и оставили в автомобиле, а Абдурагимов, Османов, Гюльмагомедов-младший скрылись».

«Вы кяфиры»

Из показаний обвиняемых складывалась совсем другая картина, надо сказать, менее противоречивая, чем внезапно проснувшееся намерение ограбить и убить старого товарища. Гюльмагомедов настаивает, что не нападал на Сафаралиева, а стал жертвой нападения вместе с ним, поскольку, как это бывало не раз прежде, сопровождал его в автомобиле после застолья. Нападали же те самые «лица радикальных взглядов», которые использовали эти взгляды для банального вымогательства денег у торговца алкогольными напитками.

Абдурагимов и Гюльмагомедов

Из протокола допроса Айдемира Гюльмагомедова от 9 ноября 2013 года

«Мы вместе с Маликом [Сафаралиевым] вышли из машины из-за того, что машина Малика наехала на камень. Один из четверых человек в камуфляже и с масками на голове сказал: «Ну что, суки, продаете». Малик несколько раз предлагал вооруженным людям договориться. На что человек невысокого роста в маске и в камуфляжей одежде, сидевший на переднем пассажирском сиденье, сказал: «Вы кяфиры [неверные], сколько говорить вам, чтоб не продавали спиртное». <…> Сидевший рядом с Маликом схватил Малика и начал душить, в этот момент Малик начал сопротивляться и ударил ногой сидевшего на переднем пассажирском сиденье человека, который держал в руках пистолет и выстрелил Малику в ногу, на что Малик начал ругаться в его адрес нецензурно на русском языке, и в этот момент стрелявший в ногу Малику опять произвел в Малика выстрелы, три выстрела в область живота. Малик умер».

Далее, по словам Айдемира Гюльмагомедова, бандиты выбросили тело Сафаралиева с какого-то спуска, а его самого оставили в машине на дороге со связанными руками и ногами. Через некоторое время пленник самостоятельно освободился и добрался до продуктового магазина, откуда смог позвонить домой. За ним приехал сын, Ибрет Гюльмагомедов, и они вместе поехали в отдел полиции сообщить об убийстве Малика.

Однако именно отец и сын Гюльмагомедовы почему-то стали основными подозреваемыми по делу. Сначала полицейские «забрали» Ибрета, а потом и Айдемира.

Вот как об этом рассказывает оставшийся на свободе сын Гюльмагомедова Радик:

«20 лет наши семьи дружили, мы были близкими друзьями с семьей Сафаралиева, у нас не было повода враждовать, наш бизнес нигде не пересекался. Мой отец проходил свидетелем по этому делу. Но 27 декабря 2013 года на улице Дербента захватили моего брата Ибрета и куда-то увезли».

Через два дня пришли в дом за отцом. По словам Радика, «отец болел, лежал, он сердечник. Они ворвались в дом, не показали документов, сказали, что отца обвиняют в убийстве, и из спальни его забрали. Мы выдвинулись в Махачкалу. К этому времени мы уже выяснили, что брат находится в ЦПЭ (Центр противодействия экстремизму МВД по РД)».

Гаджиис Османов — майора полиции, пенсионер

На этом цепочка неожиданных задержаний не закончилась. 30 декабря в центре Дербента взяли Гаджииса Османова, майора милиции на пенсии, друга семьи Гюльмагомедовых. Его тоже отвезли в ЦПЭ в Махачкалу и начали добиваться признательных показаний в убийстве Сафаралиева.

Гаджииса Османова в первые сутки после задержания подвергали пыткам, в том числе проткнули живот отверткой, к отвертке привязывали провода и давали ток, то есть прямое поступление электричества в живот через отвертку.

(При поступлении Османова в ИВС Махачкалы 31 декабря 2013 года в медицинском журнале была сделана запись: «На брюшной стенке живота три колотые раны, на левом запястье две рваные раны, на волосистой части головы гематома, на лобной части ссадины, боль в левом подреберье». — Е.М.)

Опись после осмотра повреждений на теле Османова и Абдурагимова: колотые раны, жалобы на боли...

Выручать брата в Махачкалу отправился Нюсер Османов, а вместе с ним Абдулахед Абдурагимов, бывший полковник МВД, пенсионер, одноклассник Айдемира Гюльмагомедова. Для него все тоже кончилось очень плохо.

Из жалобы адвоката Абдулахеда Абдурагимова Сергея Квасова Председателю СК РФ Бастрыкину

«30 декабря 2013 года Абдурагимов А.А., имеющий множество знакомых и товарищей среди сотрудников правоохранительных структур, приехал в Махачкалу с целью установить место нахождения ранее исчезнувшего из г. Дербента своего товарища Османова Г.Д., который, по слухам, на виду у горожан был захвачен на улице какими-то людьми в масках и вывезен в неизвестном направлении. Обзвонив своих знакомых, он вышел на руководителя Советского РОВД Махачкалы и договорился о встрече с ним в здании Советского РОВД на пр. И. Шамиля Махачкалы. Во время нахождения Абдурагимова А.А. у дверей Советского РОВД ему поступил звонок от неких ранее ему не знакомых сотрудников ЦПЭ МВД по РД с просьбой о встрече по его (Абдурагимова А.А.) проблеме, связанной с поисками пропавшего Османова Г.Д. На предложение звонившего сотрудника ЦПЭ о встрече Абдурагимов ответил положительно и заявил, что находится непосредственно рядом со зданием ЦПЭ через дорогу и сию минут явится к ним».

Из заявления Абдулахеда Абдурагимова

«Мы прибыли в ЦПЭ примерно в 18 часов, я представился как бывший сотрудник МВД, после чего он провел меня в один из кабинетов, где находились четверо сотрудников ЦПЭ. Сотрудник, который завел меня в кабинет, неожиданно нанес мне удар по затылку и с применением силы надел мне на голову черный целлофановый пакет, поверх которого на уровне глаз обмотал скотчем. Сбили меня с ног, с применением силы положили лицом вниз, руки связали за спиной скотчем. Сняли с меня обувь и носки, после чего ноги обмотали скотчем. К пальцам ног, как я понял впоследствии, прикрепили концы проводов, по которым с небольшой периодичностью пропускали электрический ток, и стали требовать моей причастности к убийству моего друга Сафаралиева, якобы совершенному совместно с Османовым и Гюльмагомедовыми. Я кричал от невыносимой боли, отказывался от их требований, а они продолжали пытать меня током. На мои крики они сомкнули целлофановый пакет на уровне моей шеи и рта, так, чтобы не поступал кислород, я стал задыхаться и потерял сознание. Я не знаю как, но меня привели в чувство, приподняли пакет, но не сняли с головы, у меня стала идти пена со рта, перемешанная с кровью, я попросил воды. Меня посадили на стул. Вместо воды один из сотрудников ЦПЭ нанес мне около трех ударов по голове полуторалитровой пластмассовой бутылкой, наполненной водой, после этого другой сотрудник нанес мне удары массивной книгой по спине, потом эту книгу положил мне на голову и по книге стали наносить удары той же бутылкой воды. При этом не забывали пропускать ток по проводам, привязанным к пальцам моих ног, ток вырабатывался через какой-то кустарный прибор небольшого размера. После этого один из сотрудников сзади схватил за мою голову, второй силой разомкнул мне рот, не давая мне дышать носом, а третий рожком для обуви стал набирать из банки соль и засыпать мне в рот, заставляя ее глотать, сомкнув мне рот и ноздри. У меня в груди и животе все горело, только после этого мне дали немного воды из той бутылки, которой меня били. <…> Сколько времени я находился без сознания, не знаю, так как уже не ориентировался во времени, но когда сознание вернулось, ударом ноги в бок меня вновь свалили со стула на пол и начали поочередно наносить мне удары ногами по разным частям тела. Били так, что я слышал хруст ребер. Пытки сопровождались требованиями дать признательные показания о моей причастности к убийству Сафаралиева и оговорить Османова и Гюльмагомедовых в совершении этого убийства. <…> Мне стали угрожать физическим устранением моих близких, эти угрозы я воспринял реально, так как жители Дагестана наслышаны о методах работы ЦПЭ МВД РД. Я подчинился их незаконным требованиям». Да, о противоправных методах работы ЦПЭ на Северном Кавказе сообщалось не раз. Но какое отношение к экстремизму имеет убийство бизнесмена? Ведь официально расследование этого уголовного дела вел Следственный комитет. Или борцы с экстремизмом теперь доводят обвиняемых до полуживого состояния, чтобы следователю из СК осталось только составить протокол с признательными показаниями? Собственно, об этом и говорит Абдурагимов, рассказывая, что после пыток его отвели умыться, а когда вернули в комнату, где пытали, то один из сотрудников ЦПЭ учил его, что надо говорить следователю и какие давать показания. После этого Абдурагимова поместили в ИВС УВД Махачкалы. При его поступлении в ИВС была сделана запись в журнале медосвидетельствования: «При внешнем осмотре на запястьях обеих рук раны, рана на голове, жалобы на боли справа в области грудной клетки при вдохе, при осмотре и пальпации живота резкая болезненность, затруднительное дыхание, сердцебиение учащенное».

Абдулахед Абдурагимов — бывший начальник угрозыска Дербента

В роли манекена

2 января 2014 года Абдурагимову стало хуже, ему вызвали скорую из-за болей в грудной клетке. 3 января, несмотря на плохое физическое состояние Абдурагимова, следователь СУ СК РФ по РД Гасан Магадаев, в присутствии сотрудников ЦПЭ МВД РД (двое из которых принимали участие в избиении Абдурагимова, грозили пытками и угрозами убийством в адрес близких Абдурагимова), для закрепления и подтверждения предновогодних показаний Абдурагимова провел проверку этих показаний на месте. Боясь пыток, Абдурагимов повторил признательные показания.

Из жалобы адвоката Сергея Квасова

«3 января 2014 года следователем Магадаевым Г.М. было принято решение о проверке показаний Абдурагимова на месте совершения преступления, которое происходило в темное время суток. В гористой местности, при полном отсутствии освещения и с попыткой все это фиксировать на фотоаппарат. Абдурагимова при этом носили и водили под руки два сотрудника спецподразделения, а понятые, предоставленные следователю теми же сотрудниками, ходили вокруг, держа в руках предметы, напоминающие укороченный автомат Калашникова. При этом следователь Магадаев Г.М. сам расставлял участникам фотосъемки как ему угодно, все время спрашивая: «Так же было, да?», на что Абдурагимов только мотал головой и просил оставить его в покое. На его замечания никто не реагировал. В течение получаса под руководством следователя искали место обнаружения трупа, потом три раза разворачивались на трассе, пытаясь отыскать место, где преступники бросили машину убитого, то есть было ясно и понятно, что проверка показаний на месте провалилась, а Абдурагимов выполняет только роль манекена, которого нужно сфотографировать в подходящих условиях». С 31 декабря по 9 января, то есть за все время нахождения Абдулахеда Абдурагимова в ИВС, никакой медицинской помощи ему не оказывалось. 9 января его перевели в СИЗО Махачкалы, где зафиксировали ушиб грудной клетки. 21 января Абдурагимов был доставлен в больницу с жалобами на обострение хронической язвы двенадцатиперстной кишки, осложненное кровотечением и постгеморрагической анемией. По словам врачей, кровотечение вызвано насильственным употреблением соли, которому был подвергнут Абдурагимов. Кроме того, врачи констатировали закрытую травму грудной клетки справа и перелом 5–6 ребер справа со смещением костных отломков. 6 марта, не уведомив адвоката Абдурагимова, с разрешения следователя Магадаева, якобы для проведения следственных действий, Абдурагимова вывезли в ИВС Карабудахкентского района (горный район Дагестана), где его вновь подвергли пыткам, затем привезли адвоката по назначению при наличии адвоката по соглашению, где заставили вновь оговорить себя, подтвердив новогодние признания. 10 марта адвокат Квасов прибыл в ИВС Карабудахкентского района, где нашел Абдурагимова «в невменяемом состоянии, который трясся и все время заявлял, что больше не в состоянии подвергаться пыткам». На вопрос следователя Даудова, что происходит, Абдурагимов ответил, что, «как только уходит следователь, вновь приходят сотрудники ЦПЭ, угрожают, издеваются, бьют, пытают и требуют признаться в убийстве и больше не говорить о применяемых к нему издевательствах».

Приговор

14 декабря 2016 года Верховный суд Республики Дагестан на основе вердикта коллегии присяжных заседателей за убийство, разбой, незаконное хранение оружия и неправомерное завладение автотранспортом приговорил:

Абдулахеда Абдурагимовак 18 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,
Айдемира Гюльмагомедовак 17 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,
Гаджииса Османова к 15 годам лишения свободы в колонии строгого режима,
Ибрета Гюльмагомедовак 18 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Адвокаты обвиняемых обжаловали приговор суда, просили его отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в другой субъект РФ, изменив территориальную подсудность.

Защитник Абдурагимова, в частности, указывал в своей жалобе, что присяжным заседателям были представлены недопустимые доказательства, в том числе протоколы допроса Абдурагимова, полученные с применением пыток.

Кроме того, по мнению защиты, вердикт присяжных был вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, так как не все присяжные заседатели дали клятву присяжного, среди присяжных были лица, заинтересованные в исходе дела, были присяжные, чьи родственники работают в полиции, и т.д. Присяжные трижды нарушали тайну совещательной комнаты, выходя к председательствующему со своим вердиктом, который трижды по его указанию ими менялся. На некоторых присяжных оказывалось давление — анонимные абоненты требовали встречи для обсуждения позиции по рассматриваемому уголовному делу.

Адвокаты обвиняемых также обращали внимание на то, что суд не дал оценку протоколам эксгумации трупа Сафаралиева, составленных следователем Даудовым. Если в протоколе эксгумации и осмотра трупа от 21-го сентября 2014 года говорилось, что при осмотре трупа ничего не обнаружено и не изъято, то протоколе от 19 августа 2016 года было записано, что при эксгумации из тела Сафаралиева были извлечены две пули от пистолета «Макарова», которые судмедэксперты забыли извлечь при вскрытии. Сторона защиты назвала повторный протокол эксгумации сфальсифицированным.

Ведь вначале баллистическая экспертиза показала, что Малик Сафаралиев был застрелен из пистолета «Стечкина». Но найти этот пистолет следователи не смогли. Однако спустя два года составляется новый протокол эксгумации уже с обнаруженными пулями от «Макарова». И именно пистолет этой марки через шесть дней после эксгумации Сафаралиева находят в недостроенном доме матери Ибрета Гюльмагомедова.

10 сентября 2015 года Верховный суд Российской Федерации отменил приговор Верховного суда Республики Дагестан, согласившись с доводами защиты о том, что вердикт был вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, и направил дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Однако Верховный суд Дагестана (председательствующий судья Курбан Зульфагиров), рассмотрев дело повторно, вынес приговор, фактически один в один повторяющий предыдущий. Адвокаты обвиняемых вновь обжаловали приговор в ВС РФ. Однако на этот раз судебная коллегия по уголовным делим ВС РФ оставила приговор ВС РД в силе.

Как бы странно это ни звучало, даже такое решение суда — не самый страшный финал для тех, кто пытался найти правду в этом уголовном деле.

Несюр Османов, родной брат Гаджииса Османова, был главным врачом военной поликлиники в Дербенте и депутатом городского собрания. Несюр, имея много связей и знакомств, частным путем выяснил лиц, причастных к убийству Сафаралиева. Ему звонили и требовали успокоиться и перестать копать, он говорил: «Я вас всех туда самих посажу, я докажу, что мой брат ни в чем не виноват». Несюра убили. Это было вечером 4 марта 2015 года, когда он парковался около своего дома. Преступление так и осталось нераскрытым.

Угрозы расправы поступали и адвокату Абдурагимова Сергею Квасову в связи с его многочисленными заявлениями следователю Гасану Магадаеву о проведении следственных действий и судебно-медицинской экспертизы из-за применения силы и психического воздействия неустановленными сотрудниками полиции в период нахождения Абдурагимова под стражей в здании ЦПЭ Махачкалы.

«Лесные»

Родственники обвиняемых неоднократно обращались и в СК, и в Генпрокуратуру с заявлениями, в которых указывали, что «преступление совершено одними людьми, а осуждены абсолютно непричастные к преступлению люди. Абдулахеду Гюльмагомедову оперативники предъявили фотоальбом, где он опознал и указал на двоих из нападавших, которые, по данным МВД по РД, были членами незаконных вооруженных формирований (НВФ), находящихся в федеральном розыске».

Другой обвиняемый — Ибрет Абдурагимов неоднократно заявлял в суде ходатайства о допросе Наримана Баширова, «который обладает сведениями о лицах, совершивших убийство Сафаралиева». Абдурагимов просил приобщить к делу видеозапись, где Баширов рассказывает о том, кто, где, за что и при каких обстоятельствах совершил убийство Сафаралиева. Однако ВС РД отказался не только допрашивать Баширова, но и смотреть видеозапись с его признаниями.

Радик Гюльмагомедов

Вот что говоритРадик, сын осужденного Абдулахеда Гюльмагомедова:

«Я знал, что из «Южной» бандгруппы Дагестана в живых осталось четыре человека. Я обращался в МВД, в Следственный комитет с просьбой опросить Наримана Баширова. Но никто не реагировал. Тогда я обратился в ОСБ УФСИН по РД, я их попросил проверить эту информацию. Приехал оперативник УФСИНа, и был допрос. Фрагмент этой записи мне дали. Эта запись выложена в интернет. Запись была сделана два года назад».

Из видео допроса Наримана Баширова

(клички Абдулла, Шабаб, 1993 г.р., состоит на профучете как ваххабит. В мае 2017 г. приговорен к 19 годам колонии строгого режима за участие в совершении теракта, посягательство на жизнь бизнесмена, нападение на полицейских, обстрел здания полиции, похищение человека): — Что вы можете сказать по убийству Сафаралиева Малика? — По словам Велиева Велибека, они втроем группой (дербентская группа) закинули флешку ему [Сафаралиеву], чтобы он денег дал (на флешках боевики обычно сообщали подробную информацию о семье того, у кого они требовали деньги. — Е.М.). Сумму я не помню. Когда он не дал, они хотели его убить. Они его нашли в городе, втроем — Велиев Велибек, Мадрид [Бабаханов] и Абутдин [Ханмагомедов] — они подсели к нему в машину. В машине был один азик [азербайджанец], они его напугали, чтобы он молчал. Я имя не помню его, взрослый он был, потом они его отпустили. Они ему [Сафаралиеву] стреляли в колено, когда в машине спрашивали у него, где деньги спрятал. Когда он молчал, они его уже убили, с машины они забрали 300 тысяч. Машину его кинули в районе Чинара Дербентского района, а его самого в другом месте, но рядом, и уехали. — А кто непосредственно стрелял в Сафаралиева Малика? — Велиев Велибек. (Велиев, 1988 г.р. В 2011 г. ушел в «лес». Был главарем т.н. «Сулейман-Стальской» банды, входившей в «Южную» группу, находился в федеральном розыске. По данным правоохранительных органов, участвовал в вымогательстве крупных денежных сумм у предпринимателей, организовывал подрывы машин полиции, в том числе у поста ДПС в населенном пункте Герейханово 10 сентября 2014 года.Убит в результате спецоперации 21 ноября 2014 г. — Е.М.)».

Велибек Велиев

«Кто убил Сафаралиева, их уже нет в живых, их ликвидировали, это были реальные боевики. Велиев ликвидирован. Мадрид Бабаханов ликвидирован 27 декабря 2013 г., Абутдин Ханмагомедов ликвидирован 30 мая 2016 г. Они бомбили барыг, которые занимаются алкоголем… Они снимали с них дани по 5 млн, по 10 млн, по 15 млн рублей», — говорит Радик Гюльмагомедов.

Недавно он был на приеме у главы Следственного комитета по Дагестану. Рассказывал, что Наримана Баширова этапировали в СИЗО Дербента и его можно было бы опросить по делу об убийстве Сафаралиева. Кроме того, Расим Мурадов и Рустам Алимерзаев из «Южной» группировки, которые сейчас отбывают срок, тоже давали показания, что Сафаралиева убили боевики из их группировки. В СК обещали проверить информацию. Но с тех пор — тишина.

«Все могло быть намного проще, потому что экспертиза определила, что в машине Сафаралиева находится множество разных отпечатков. Они же делают дактилоскопию трупов убитых боевиков. Надо было всего лишь сверить отпечатки пальцев с теми, которые были найдены в машине. Просто никто не хочет действовать, и все лишь потому, что это в Дагестане», — говорит Радик Гюльмагомедов.

Но пока его родственники и друзья отбывают срок, и никаких попыток дать правовую оценку действиям сотрудников ЦПЭ Махачкалы не предпринимается.

Обращение Радика Гюльмагомедова в СПЧ