Каждый узнавший, что я собираюсь в Корею, обязательно спрашивал меня, попробую ли я собаку. Здесь, в Корее, такие вопросы тоже звучат постоянно. Пробовала? Ну как? Скажу сразу и без интриг. Господи, ну конечно же нет, какие собаки! Во-первых, одна мысль об этом вызывает у меня тошноту, ужас и отвращение к тем, кто так делает. Во-вторых, я Проне дала зарок (Проня — собака моей свекрови).

К счастью для меня, найти собачатину в современной Корее задача не из простых. Купить мясо и приготовить дома — нельзя, запрещено законом. Заведений, где подают собачатину, очень мало, находятся они в каких-то очень специальных местах, путеводители о них не знают и указатели в них не направляют.

Такие рестораны — называются «поситанг» — есть в дальних районах Сеула или в глубокой провинции, где чтут традиции. Как рассказывают мне местные краеведы, традиция эта связана с тем, что Корею, зажатую с двух сторон агрессивными соседями Японием и Китаем, воюющими друг с другом, одолевали бедность, голод и болезни. Особенно свирепствовали корь и туберкулез. Главное лечение при таких болезнях — полноценное питание. А еды не было. С едой в горах вообще плохо. Пришлось обратить внимание на то, что бегает поближе — с полным набором белков, жиров и витаминов. По такой же традиции едят собак только в специальные дни. Условно, когда солнце будет в третьем доме, луна в пятом, ветер с юго-запада, в понедельник в дождь после 15.00. Такие дни бывают несколько раз в году, в основном в августе.

В общем, все сложно, и вследствие этого — очень дорого. Можно сказать, недоступно. И уже выросло поколение корейцев, которые никогда не ели собак. Ну а так как Корея — цивилизованная страна и проводит Олимпийские игры, и в этом время сюда приедут тысячи людей вроде меня, то на время игр правительство и вовсе запретило «еду, вызывающую отвращение». Так что никаких собак! Как и жареных кузнечиков и личинок тутового шелкопряда. Говорят, многие корейцы держат псов дома. В аэропорту запрещенку ищет симпатичный бигль, в городе — я уже рассказывала — полицейский ходит с веселым лабрадором на поводке. И есть его не собирается! Впрочем, справедливости ради, обычных собачек на выгуле я не видела.

Но тут и людей немного. Утром и вечером улицы пустынны, никого вдали от олимпийских объектов нет вообще. Когда я спросила у местного волонтера «А где все?» — он долго смеялся и ответил: «На работе!» И рассказал, что волонтеры — это в основном студенты двух местных университетов, где объявлены по случаю Игр каникулы. Отдельного запрета местным жителям не было, но многие сами по своей инициативе уехали «переждать» этот месяц где-нибудь еще. Те, кто остался, живут обычной жизнью, — уверил меня мой собеседник. А по улицам не ходят, потому что холодно.

В подтверждение словам об обычной жизни на вокзале в Канныне (это прибрежный кластер, где проходят ледовые соревнования) ко мне подошли детки с листочком, ученики третьего класса, с учительницей. У них задание по английскому — поговорить с живым иностранцем. Я честно ответила на вопросы, откуда я приехала, сколько мне лет, когда я уезжаю и какая цель моего визита. На прощание мы сфотографировались на смартфон учительницы (естественно, «Самсунг»). Кроме детей с иностранцами активно общаются и разные церковные объединения. Здесь много конфессий, основные — буддизм и шаманизм, но все остальные тоже чувствуют себя свободно. По пути в Олимпийский парк, как раз у церкви, местные корейские бабушки предлагают чай и кофе и беседуют о боге.

— Ходите ли вы в церковь? — спрашивает меня бабуля, протягивая стаканчик местного чая, похожего по вкусу на отвар соломы.

— Скорее нет, — отвечаю я.

— А вы откуда?

— Из России.

— Ну раз из России, можете в церковь не ходить! — ответила бабуля, повернулась и ушла, прекратив наш вежливый смол-ток. Вечером я спросила таксиста, который вез меня от станции же в мотель, как местные относятся к Олимпиаде. Он ответил, что он относится хорошо, у него много работы. Тут, кстати, отдельный респект корейцам, не рванувшим ценник на свои услуги как прыжок с трамплина. Строго по счетчику — три с половиной доллара. Так вот, а что остальные жители, которые не работают на играх: «А они потерпят! Немного ж совсем!» Есть тут и те, кто против Олимпиады. Есть тут собственный «Химкинский лес».

После войн бедная и разодранная Корея приступила к восстановлению. И один из пунктов — почти принудительное засаживание всех поверхностей лесами. Это имело эффект — большинство корейских гор теперь в лесах. И это очень красиво. Так вот, пять лет назад часть лесов в уезде Пхенчхан вырубили, чтобы построить санно-бобслейную трассу длиной 2018 метров. Трасса получилась идеальная. Но стоила она тех лесов, которые так тщательно выращивали? Экологи до сих пор протестуют. После Олимпиады трассу решили не разбирать, уж больно она хороша получилась. Будет здесь тренировочная база. Хотя честно скажем, что санный спорт и бобслей — не самые популярные здесь виды. Наши саночники трассу уже опробовали, но радостно проскользили мимо медалей. Лучший из них, Роман Репилов, стал только восьмым.

К пятому дню соревнований начинает закрадываться подозрение, что эти Игры вполне могут стать худшими в спортивной истории России. До сих пор мы худшими считали Ванкувер-2010, где Россия заняла в медальном зачете 11-е место с 15 медалями, три золотых. И кстати, в Ванкувере наша сборная с лидерами, всеми допущенными и без допингового скандала и прочих, составила 177 человек. А в этом, для сравнения, — 168. Всего на девять человек меньше. Но тогда у нас был биатлон (олимпийский масс-старт Евгения Устюгова, золотая эстафета Слепцова, Богалий-Титовец, Медведцева, Зайцева) и лыжи (спринт Никиты Крюкова) и впервые в истории не было золота у фигурного катания (серебро Плющенко и бронза Домниной—Шабалина). Сейчас ситуация ровно наоборот. Ледовая арена Каннына удивляет своими скромными размерами. Зал не заполнен, несмотря на то, что в Корее очень популярно фигурное катание — олимпийская чемпионка Ванкурвера, фигуристка Ким Ен А, которая зажигала олимпийский огонь, до сих является самой титулованной корейской спортсменкой.

Идет второй день командных соревнований. После того как Коляда нападал, а Евгения Тарасова и Владимир Морозов были идеальны, Россия занимает четвертое место. Второй день начинают женщины. У нас в короткой программе выступает Евгения Медведева. Самый шумный, самый горячий и самый красный сектор на трибунах — конечно, русский. Раша ин май харт (Россия в моем сердце) перебивает даже комментаторов на арене. Русский сектор пускает волну, но она захлебывается на следующем же сегменте. После соревнований канадский журналист обратился в МОК с обращением, что, мол, российские флаги на трибуне в поддержку команды без флага — это оскорбление МОК и его решений. МОК не ответил, неофициально заметив, что тогда бы зрители вообще не приехали. Но уже хочется сказать, ну эй, давайте не про флаг, давайте про спорт. Фигурное катание все-таки самый красивый способ передвижения по ровной поверхности.

Камера, назойливый дрон, кружит надо льдом и не замечает деталей. Как едва заметно в висок целует американец свою сестру, как похлопывает по бедру партнера харизматичная итальянка, как крестится и складывает ладони на груди Екатерина Соловьева, как напряженно, не отрывая взгляда ото льда что-то вертит в напряженных пальцах тренер Александр Жулин. Медведева на льду — это вызов гравитации.

Мировой рекорд в этом виде. И мы уже вторые.

На следующий день Михаил Коляда снова сорвал прыжок, но был уже вторым. Канадцев достать было нереально — но они и были нереальны. Но еще произвольная программа у женщин — у нас это красный огонек Алина Загитова. В произвольной программе под музыку из «Дон Кихота» она установила личный рекорд. Эту 15-летнюю звездочку журналисты зовут «Идеал». А она, став первой в произвольной, укрепила наше командное серебро, которое подтвердили Екатерина Боброва и Владимир Соловьев. А когда Боброва сделала совершенно невероятную стойку на руках на коньке партнера, а он отпустил руки — зал встал. Даже не встал — вскочил. Это было невыносимо красиво. А у команды — серебряная медаль. И вторая медаль у олимпийцев из России в целом. В среду начинаются личные старты. У нас Совершенство будет соревноваться с Идеалом. Мы точно от этого выиграем.

Пхенчханский биатлонный стадион «Альпенсия» существует уже давно — в 2009 году здесь проходил чемпионат мира. Запомнился он, прежде всего, крутостью маршрута — мало кто там не упал на поворотах. И розой ветров, которая приходилась ровно на стрельбище. К Олимпиаде обещали все подкрутить и пригладить. С поворотами удалось — никто пока не упал. С ветром пока не очень — в день женского спринта флажки на стрельбище становились вертикально вверх. Что не помешало Лауре Дальмайер отстрелять на ноль и получить свою первую олимпийскую медаль.

У мужчин история повторилась — на первых щитах, где стреляли лидеры, ветер разве что не выл. А на заднике, где закрывал мишень теперь уже олимпийский чемпион в спринте Анд Пайффер, было потише. Впрочем, нечего на ветер пенять, коли лыжи не мазаны. А коли мазаны — то и вовсе нечего пенять. Беги.

В спринте Татьяна Акимова с нолем стала двадцатой, Ульяна Кайшева — 33-й. У мужчин соответственно Антон Бабиков — 57-й, Матвей Елисеев — 83-й. Это, конечно, не команда. Это караул. И дело тут не в отсутствующих Шипулине и Юрловой-Перхт. На стадион запускают за два с половиной часа. Но очереди практически нет. Здесь вообще больше похоже на Европу или Скандинавию — все-таки биатлон для корейцев пока что экзотика, как для нас гонки на слонах и сражение на бамбуковых палках. Хотя в сборную Кореи натурализовались сразу трое россиян — Тимофей Лапшин (забегал в Кубке мира в шестерку лучших), Анна Фролина и Екатерина Аввакумова. И эстафетная команда у корейцев есть. Перед началом гонки преследования у женщин в комнате для согрева зрителей замечаю группу в серых пуховиках. Несколько женщин скромно сидят в уголке.

— Это же вы? — восхищенно обращается к одной из них высокий парень Саня в валенках и с российским флагом на плечах.

— Скажите еще, что вы росли на моих гонках! — смеется в ответ двукратная олимпийская чемпионка игр в Турине Светлана Ишмуратова.

Ууух. Ветераны приехали по приглашению «Фонда поддержки ветеранов», а оплатила все это дело «Лига ставок», которая и организовала «Дом спорта» — вместо «Русского дома», который ОКР решил не делать, так как на играх нет самого ОКР.

— Грустновато на это смотреть, конечно, — говорит Ишмуратова. — Команды нет, по сути. Вот норвежцы на Кубке мира поставили в эстафету не лидеров, а новичков, и те выиграли. Есть смена, а у нас получается, Антона убрали, и все, нет никого. Допинг или не допинг — это другой вопрос, это, понятное дело, политика. Но и без этого надо что-то делать.

— А болеть за кого будете?

— За наших! За Акимову, Кайшеву, Кузьмину, Домрачеву. Все ж они наши. — Спасибо вам, что приехали! — говорит чемпионка болельщикам, которые в это время рисуют на щеках триколоры. География и правда впечатляющая: Екатеринбург, Иркутск, Братск, Сахалин, Якутск, Череповец, Москва и даже Мурманск.

На улице минус десять. На трибуне раздают нагревающиеся элементы — вещь, которая реально спасает. На табло идет обратный отсчет до начала гонки. Белый электрический свет прожекторов. Спортсменки выстраиваются на старте. Справа на трибуне немцы готовят огромный флаг. Слева чехи — у них большие шапки и усы, смешно разрисованные красным, синим и белым. На русской трибуне начинают играть «Катюшу». Олимпийские чемпионки подпевают звонкими голосками. Анастасия Кузьмина, бегущая за Словакию, догоняет немку Дальмайер.

— Россия! — кричат трибуны. — Таня! Уля! И тут же: — Настя, Настя!

— А во время гонки слышно, что кричат? Флаги видно?

— Конечно! Все слышно, — говорит Светлана Ишмуратова. — У меня однажды в Ханты-Мансийске на чемпионате мира такой случай был. Бежим эстафету. И громко там, шумно вокруг. И я уже стою на изготовке на рубеже. И вдруг отчетливо слышу, как мужик какой-то на трибуне говорит: «Так! Тихо, ***! Щас наши бабы стрелять будут!» И мне так спокойно вдруг стало. Я все закрыла, эстафету мы тогда выиграли.

К трибуне подходит волонтер и просит убрать российский флаг — запрещено. «Пусть вместе с рукой отбирает!» — хорохорится Саня из Екатеринбурга. Он приехал на войну, и отступать не намерен. Из его колонки играет группа «Любэ». Волонтер привел троих полицейских. Им всем на вид от двадцати до двадцати трех. Тоже, видимо, волонтеры.

— Уберите флаг.

— Почему?

— Запрещено.

— На трибуне не запрещено.

— Ну ладно. Полицейские уходят.

Дальмайер тем временем побежала за вторым золотом. И финишировала с флагом. Кузьмина — серебряная, на лыжу обогнала француженку Анаис Бескон.

До мужской гонки еще час. Снова набились в теплую комнату. Из русской колонки разносится «День победы». Но тут внезапно раздается звук трубы. Французы! И человек в дурацком костюме галльского петуха на трубе играет Джо Дассена. А потом французы выстроились — у них темно-синяя командная форма, красивая, — встали и под трубу спели Марсельезу. — Эй, русские, это баттл! Русских тут отказалось человек тридцать — все встали и разом спели гимн. Со словами.

Баттл подхватили норвежцы. Огромный дядя с разрисованным лицом и в шлеме с рогами призвал всех к тишине, встал на скамейку и «викинги» гортанно протрубили свой гимн. А потом все вместе мелодию seven army! Войны в этот раз опять не вышло. Все были вместе, чокались горячим рисовым вином (10 долларов за 150 граммов) и, кажется, были счастливы. Тут же неприметные, скромные, в одинаковых голубых шапках ходили родители Насти Кузьминой и Антона Шипулина (у них общие родители, да). Мама плакала. Болельщики фотографировались и благодарили их за детей.

— Мы счастливы за Настю, — говорит папа Шипулин. — Но нам непонятно, почему здесь нет Антона. И очень хотелось бы, чтобы он здесь был.

Напоследок папа Антона подарил мне открытку с автографом Антона. В очереди за кофе болтали с французами. Ну да, да, у меня тоже был триколор на щеке.

— Не переживай, — говорили они. — Следующий раз все будет хорошо, ваши выступят. А кто сегодня победит?

— Мартен, — говорю я. Французы счастливы и согласны. — Мартен! Но ты не переживай! В следующий раз! Мы тоже хотим, чтобы вы были на Олимпиаде. Фуркад и так победит. А с сильным соперником сражаться всем интереснее!

И Мартен победил. Промахнувшись на первой стрельбе, дальше был точен и уверен. И флаг взял еще на повороте на стадион. Великий Фуркад стал трехкратным олимпийским чемпионом. Французы запели. Антон Бабиков отыграл 17 позиций и финишировал 40-м. После гонки он не стал подходить к журналистам, сослался на холод, перескочил ограждение и скрылся в подтрибунном помещении. Ничего. В следующий раз.