Моя Олимпиада начинается уже в аэропорту. Рейсом до Сеула со мной летит паралимпийская команда Южной Кореи по хоккею и члены непаралимпийской команды из Латвии в красных поло с надписью Latvia. Среди них — Андрей Расторгуевс, лучший на сегодня латвийский биатлонист, только что выигравший спринт на чемпионате Европы (18-й в общем зачете Кубка мира в этом сезоне и 6-й — в индивидуальном). Экономом, из Риги транзитом. Я спросила его, почему так поздно летит, а как же акклиматизация, пристрелка и все такое. Говорит, акклиматизация проходит в самолете, а на месте есть еще пара дней. У Латвии, как и у нас, нет эстафетной команды. По разным, правда, причинам. Про эту разность причин Андрей говорить не стал, но согласился, что ситуация печальная. Я пожелала Андрею удачи. И пообещала о нем написать. Вот пишу.

Корейские хоккеисты на колясках, на их сумках бирки транзита — возвращаются со сборов в Германии. Тоже летят экономом. Красавцы невозможные — как с подиума или из кино. Английский у них, честно говоря, не очень, но мы как-то объяснились. Я выразила им свое восхищение. И сказала, что я из России и еду на Олимпиаду. Они мне посочувствовали. Получается, сначала я им посочувствовала, а потом они мне.

Мой сосед в самолете кореец Ким в Москве был тоже пролетом — учится в Европе на юриста. Я, конечно, в курсе, что Ким — это фамилия, тут у всех сначала фамилия, а потом имя. Но они сами представляются по фамилии, и да, Кимов тут примерно пол-Кореи. По этой же логике на половине моих билетов написано: фамилия пассажира — Надежда.

Сам Ким летит не на Игры, а просто домой на каникулы — его семья живет на юге. С 15 февраля в Корее начинается празднование Нового года. Его отмечают три дня. Корейский год начинается вместе с китайским, но китайцы посвящают празднованию две недели. А корейцы скромно — три дня. В эти дни все корейцы обязательно едут домой — Новый год надо встречать дома.

Как же быть спортсменам, которые участвуют в Олимпиаде? Мы сошлись на том, что дом для них — это все Корея.

Мой сосед спортом особо не интересуется, говорит, не мое это, но Олимпиаде рад. Корейцы очень гордятся тем, что в их стране будет такой праздник. И обязательно будет смотреть по телевизору. Как я успела заметить, Корея вообще очень телевизионная страна. Родина «Самсунга» как-никак.

В Сеуле встречают улыбчивые пограничницы, солнце и легкий морозец. Корею называют страной утренней свежести. Одно из старинных названий страны — Чосон — на письме изображалось двумя иероглифами. У одного три значения, у другого примерно пять. Методом перебора всех сочетаний «страна утренней свежести» было признано самым красивым и, главное, точным вариантом. Тем более когда рядышком Страна восходящего солнца.

Все это мне рассказал попутчик в космическом скоростном поезде, которые стремительно протыкают пространство с запада на восток — из аэропорта к олимпийским объектам всего за пару часов.

Поезд несется сквозь тоннели, выскакивает наверх, скользит между присыпанными снегом желтыми горами. Как и в Сочи, в Пхёнчхане на олимпийских объектах будет искусственный снег. Тут снова два кластера — горный и прибрежный. Лыжи, биатлон и санная трасса в горах, а все ледовые — на побережье, в курортном городе Каннын. Между ними — полчаса на экспрессе или на автобусе.

Дорога была построена ровно к Играм и закончена вовремя и вписалась в бюджет. В этом смысле пхёнчханская Олимпиада уже уникальна. Из запланированных 9 миллиардов долларов главное событие выбилось всего-то на 4 миллиарда. Увеличивали из-за той самой свежести — олимпийский стадион сделали открытым. А зима пришла на редкость ядреная. Пришлось срочно придумывать подогрев сидений.

Прогноз погоды — пока что главная головная боль организаторов. Помимо подогрева сидений каждому зрителю обещают на месте выдать спас-пакет — в нем плотная сидушка на кресло, плед, плащ с капюшоном и варежки. Также обещают горячие напитки и врачей по требованию. Синоптики обещали к пятнице потепление.

Пхёнчхан, по сути, небольшой городок, 45 тысяч жителей. Огромная махина олимпийского стадиона выглядит как космический корабль, приземлившийся в деревне. Хотя, честно говоря, здесь почти все так выглядит. После Олимпиады и Паралимпиады этот космический корабль буквально разберут — на дрова.

Несмотря на морозы, говорят, что все билеты на открытие уже проданы. Организаторы обещали быстро уложиться в программу — всего-то на час. В представлении будут участвовать две тысячи артистов — это тоже сенсация, и Корея тут рискует стать рекордсменом, потому что это очень мало! Еще полтора часа продлится парад команд.

Олимпийские атлеты из России на церемонию открытия придут в скромном, наполовину усеченном составе. Остальные уже тренируются, у фигуристов и фристайлеров в пятницу начинаются отборочные соревнования, а кёрлинг и прыжки на лыжах вообще стартовали в четверг (первый матч в дабл-микс по кёрлингу наши проиграли американцам 3:9).

В субботу с утра начинаются шорт-трек, а также биатлон и хоккей на льду среди женских сборных. Наши девчонки, кстати, попали в «группу смерти»: США, Канада и Финляндия. Подогревают обстановку новости о стычке между тренером канадской сборной и нашей, но стороны уже заявили, что инцидент исчерпан.

Наша мужская хоккейная команда еще не приехала — они тренируются в городе Ан-Син. И 10 февраля сыграют контрольный матч со сборной Южной Кореи. Эта команда, кстати, одна из самых любопытных на турнире. В ее составе два натурализованных канадца — оба Майклы, Свифт и Тествуд, а также пятеро игроков вооруженных сил Северной Кореи. И в целом совсем не важно, как они сыграют, — для них это что-то большее, чем просто сборная команда.

Тут самое время вспомнить, что Южная и Северная Корея находятся в состоянии войны. Война эта неактивная, но и незавершенная, тлеющая уже много лет. Как зубная боль, к которой привыкаешь. Иногда не обращаешь на нее внимания и не замечаешь, живешь себе дальше, а иногда — как даст!

И то, что сейчас происходит в Корее, — это образно говоря, стоматология. Это надежда на мир.

На время Игр объявлено перемирие. Впервые делегация Северной Кореи прибыла в Южную. И они будут выступать одной командой, одним народом. Это главная тема первых полос газет и выпусков новостей. Впервые Северная Корея выступит на концерте открытия, впервые прилетит на церемонию младшая сестра Ким Чен Ына, две страны выйдут под одним флагом с абрисом Корейского полуострова. Мир — это так просто и так сложно. Но вот ради этого, наверное, и нужны Игры.

А не ради того, чтобы наказывать виновных и невиновных без разбору. Но это я уже про наши дела. В пятницу МОК огласит окончательное решение по нашим спортсменам. И очевидно — их не допустят. Моя выборка пока не очень объективна — я тут всего один день, но пока из того, что удалось увидеть и заметить, — к России относятся с большим сочувствием и без злобы. Ну в самом деле: одни облажались, другие наказали и сказали исправить. Одни не стали ничего менять — получили еще, строже и жестче. Не правы обе стороны, но все же первая — в большей степени. Конечно, месть и ответный удар. Причем удар по репутации двухлетней дисквалификацией не исправить — сомнения еще хуже обвинений. Этот жесточайший прессинг теперь придется выдержать тем, кто оказался в Корее. А им еще и бегать надо. И прыгать. И стрелять. Отношение к нам скорее сочувственное. По крайней мере, никто из моих новых знакомых не говорил, что так, мол, вам и надо.

— Вы, конечно, нарушили порядок, это точно. Так ведь все нарушают. Вот следующая Олимпиада в Пекине будет, думаешь, они там ничего не будут принимать? Еще как будут! Но поймают ли их — вопрос, — говорит мне таксист в Канныне. На его белой машине «Киа» большими буквами написано INTERNATIONAL — значит, он говорит по-английски. И кажется, недолюбливает китайских соседей.

Я ему рассказала анекдот про писающего с вышки в бассейн.

Он долго смеялся и даже записал его в телефон.

— У нас точно не так. Нам не надо больше, чем всем. Нам хорошо уже то, что Олимпиада у нас.

В этот момент он, кажется, сформулировал принципиальное отличие от Игр в Сочи.

По прогнозам, шансы на медали у Кореи могут быть в шорт-треке и фигурном катании. В большинстве видов Корея прошла по квоте как страна-хозяйка.

А у нас… ох, помолчу. Только на форумах болельщики пишут, что купили билеты на хоккейный финал Россия — США.

Неожиданным для меня стало отсутствие людей — в современном космическом аэропорту почти безлюдно, нет ни очередей, ни ожидаемой восточной шумной толкучки. Экспресс до олимпийских объектов отправляется полупустым. На выходе со станции немецкий журналист ищет простых туристов-болельщиков и не находит. «Может быть, болельщики еще спят?» — спрашивает он меня.

Немногих приезжающих встречают девушки в национальных костюмах и талисманы Олимпиады. Белый тигр Сухоранг символизирует силу, защиту и доверие. Талисман Паралимпиады — азиатский черный медведь Бандаби, означает силу и волю к победе.

На этом, собственно, олимпийская символика в городе и заканчивается. За пределами спортивных объектов можно и не догадаться, что тут Олимпиада начинается. Азиатская сдержанность немного неожиданна. На въезде в Олимпийскую деревню в начале стройки подняли флаги стран-участниц. Российский там тоже был — между корейским и канадским. Теперь вместо флага на этом месте торчит голый штырь. Но летевшие со мной волонтеры (в толстовке с надписью «In Russia we trust») заверили — у них с собой сумки с флагами и значками и еще с баллончиками с краской — разрисовывать лица. Россия на Олимпиаде будет.

Южная Корея, Пхенчхан