«Антирейтинг Собчак вырос, не оттого, что она успела себя показать как абсолютно неприемлемый кандидат для большинства избирателей, а потому что для большинства избирателей дошли реальные цели ее участия в кампании, — считает член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров. — Вряд ли кто-то может ожидать сегодня, что Собчак претендует на результат выше 2–3%. Однако антирейтинг для кандидата, который неизвестен как политик, а оценивается по каким-то другим своим качествам, не является непреодолимым препятствием».
По словам Петрова, антирейтинг не столько вредит участию в выборах, сколько определяет предел возможностей кандидата. «Если из 100% вычесть антирейтинг, то разница, которая останется, определит возможности кандидата в рамках кампании расширить свою электоральную поддержку», — говорит политолог.
И хотя, по данным социологов, быстрее всех поддержку избирателей теряет лидер «Партии Роста» Борис Титов, антирейтинг которого за три месяца вырос на 14%: с 14,8% до 28,9%, антирейтинг Ксении Собчак почти вдвое выше, чем у Григория Явлинского — второго места в списке (44,8%). Незначительный отрыв у лидера ЛДПР Владимира Жириновского, за него «ни при каких обстоятельствах» не стали бы голосовать 44,6% респондентов.
Как отмечает вице-президент Центра политехнических технологий Алексей Макаркин, эти данные необходимо оценивать в совокупности с рейтингом.
— Главная проблема — это рейтинг, антирейтинг является дополнительным фактором. Если у тебя рейтинг достаточно высокий и позволяет пройти в Государственную думу на президентских выборах, тогда тебе антирейтинг не страшен. Если и рейтинг маленький, и антирейтинг зашкаливает, то это опасно. Когда у Ксении Собчак антирейтинг — 89%, это не значит, что 11% — за нее. Если бы эти 11% за нее проголосовали, для нее это был бы великолепный результат.
Однако, согласно данным ВЦИОМ, только 1% избирателей готов отдать свой голос телеведущей. «У нее в первую очередь проблемы не с антирейтингом, а с рейтингом: нет достаточного количества избирателей, которые бы уже сейчас сказали, что «Ксения Собчак и больше никто», заключает Макаркин.
По оценкам социологов, за кандидата от КПРФ Павла Грудинина проголосовали бы 7,2% респондентов, за Владимира Жириновского — 4,7%, за Григория Явлинского — 0,6%, за Бориса Титова — 0,3%. Большинство респондентов (73,8%) поддержали бы действующего президента Владимира Путина в ближайшее воскресенье. Если верить цифрам ВЦИОМ, именно Путин стал единственным политиком, чей и без того низкий антирейтинг уменьшился с 6,8 до 3,9%.
Любопытно было бы сравнить результаты соцопросов государственной организации с данными независимого «Левада-центра», однако альтернативных рейтингов в ходе президентской кампании мы не увидим. Дело в том, что одну из крупнейших социологических служб России — «Левада-центр» — лишили возможности публиковать электоральные опросы в период предвыборной кампании, признав «иностранным агентом» еще в 2016 году. Тогда Минюст посчитал, что договоры на исследования с иностранными маркетинговыми компаниями и университетами являются иностранным финансированием, а само проведение соцопросов — политической деятельностью. Организация неоднократно пыталась оспорить статус иноагента в судах и даже подала иск в Европейский суд по правам человека, однако до сих пор не вернула себе право обнародовать данные предвыборных соцопросов в период президентской гонки.
При этом результаты рейтингов, составленных крупными российскими социологическими компаниями, иногда значительно отличаются друг от друга. Так, например, накануне выборов в Государственную думу в 2016 году, по данным ВЦИОМ, 39,3% россиян готовы были проголосовать за «Единую Россию», фонд «Общественное мнение» (ФОМ), основным заказчиком которого является государство, сообщал о 41% избирателей, готовых поддержать правящую партию. В свою очередь, по данным независимого «Левада-центра», только 31% респондентов отдал бы свой голос единороссам.
Сейчас же обществу и штабам кандидатов приходится ориентироваться на единственную доступную публично официальную социологию от ВЦИОМ.
