Сбор подписей граждан в поддержку кандидатов в президенты — это последний этап официальной регистрации, после которой кампания выходит в финальную стадию. Сдать их в Центризбирком нужно до 31 января. Для кандидатов от партий требуется собрать 100 тысяч подписей, для самовыдвиженцев — 300 тысяч. Представители парламентских партий могут ничего не собирать — таким образом, Владимир Жириновский и Павел Грудинин уже стали зарегистрированными кандидатами.

Корреспондент «Новой» побывала на уличном и «поквартирном» сборе подписей вместе с работником штаба Ксении Собчак — кандидата, чьи волонтеры чаще других подвергаются агрессии со стороны потенциальных избирателей.

— Честно, я пришел в кампанию, чтобы заработать. — Даниле 21 год, он приехал из Тверской области в Москву 4 месяца назад, мечтает накопить на поступление в вуз. — Я не хожу на митинги и за остальными оппозиционерами не слежу. Просто мне нравится то, что Собчак делает и говорит. Я даже работой это не считаю, хоть и единственный выходной у меня был 1 января. Я общаюсь с умными людьми в штабе, узнаю новых людей на улицах, а еще я считаю, что помогаю хорошему человеку — Ксении Собчак.

Равнодушный город

Выходим из «Макдональдса» на Тверской. У Данилы расстегнута куртка, чтобы была видна толстовка «против всех», в руках — сумка с папками подписных листов. Рядом с переходом курит девушка, ждет подругу.

Данила представляется студентом факультета политологии, говорит, что его задание по практике — собрать подписи за Собчак. По факту все законно, подписи — реальные, и люди понимают, что ставят они их реально. «Психология работает — студентам любят помогать», — объясняет активист. Сама Собчак также писала в своем инстаграме, что одна девушка из ее штаба собрала друзей на вечеринку и там просто попросила их оставить подпись за кандидата в президенты. Они, может, и не ее сторонники, но согласились.

Девушка, к которой мы подходим, отказывается, потому что это противоречит ее политическим взглядам.

— А какие у вас политические взгляды? — Интересуется Данила.

— Это личное. Я за своего кандидата уже подпись поставила.

— А вы разве не хотите честных выборов? Чтобы ваш кандидат победил честно.

— Выборы будут честными, когда на них всех допустят.

«Похоже на формулировку активистов Навального», — говорю я. Данила сомневается, говорит, что «навальнистов» видно сразу — они с улыбкой отвечают: «Нам Алексей сказал в этом не участвовать».

Мы ищем тех, кто видно, что не спешит, стоит курит или беседует в компании. Подходим к парню, который пьет колу у перехода, он соглашается, но говорит, что нет с собой паспорта. Без паспортных данных подпись не поставишь. Потом у нас еще случится пара похожих историй, когда человек будет готов поставить подпись, а формальные правила ему это сделать не дадут. Например, человек — из Саратовской области, а это — отдельная кипа подписных листов. Данила взял с собой только Москву, область и Питер.

Прямой отказ получаем один раз: «Я знаю, что я не президента выбираю подписью. Но все равно я не понимаю, что она за человек, как же я буду стране дорогу в ад прописывать?» — абсолютно искренне спрашивает мужчина.

На улице нам удается собрать всего одну подпись. У девушки, которая стоит рядом с Театром Маяковского. Она почти равнодушно тянется в сумку за паспортом со словами «почему бы и не помочь». Но не очень понятно кому — Даниле с «заданием от института» или Ксении Собчак.

Коммуналки за Собчак

Поквартирный обход в будни сборщики делают вечером. В 7 часов с Данилой идем в коммунальный дом в Большом Предтеченском переулке. Собчак уже ездила сама собирать подписи в соседние дома этого района. Ее знает главный по дому Сергей Владимирович. Он нас радостно встречает и приглашает зайти, про Собчак говорит: «Она — хорошая девушка, достойная, обещала проблемы наши решить. Чтобы нас расселили наконец-то».

В доме 7 этажей, в каждой квартире на этаже по 15—20 комнат. В некоторых живут человека по четыре. С шестого этажа к нам выходит Валентина, ставит подпись и идет с нами «агитировать» соседей. Говорит: «Нужно ей помочь, чтобы ее зарегистрировали. Там уже голосуйте за кого хотите, а сейчас подписи ставьте». Отказом отвечают только двое (говорят, что не верят в то, что выборы что-то значат), остальные даже с энтузиазмом направляются в комнату за паспортом. Данила следит, чтобы все было четко: дата без лишних точек и буквы «г» в конце, чтобы подпись за клетку не выходила.

Бывает, что соглашается один человек из комнаты и зовет подписаться всю свою семью. Всем даже нравится такая «активность», мы спускаемся с этажа на этаж с небольшой группой соседей, как будто с каждого этажа по человеку прибавляется — «всем просто хочется вложиться в общее дело», — говорит Сергей Владимирович.

За день у нас 14 подписей, из них одна — с улицы и 13 — с дома. Я спрашиваю у Данилы, не боится ли он агрессии со стороны людей. «Я — кандидат в мастера спорта по греко-римской борьбе, — смеется Данила. — Мне не страшно».

На самом деле, с активистами Собчак только на этой неделе произошло два случая нападений: в подмосковном Королеве на активиста Сергея Селюкова напал житель одной из квартир — Селюкова доставили в больницу с ушибами, в Орле нападавший порвал куртку 57-летней женщины, которая шла по улице с листовками. За пару дней до этого в Санкт-Петербурге перед входом в штаб неизвестные написали «жидовка — не президент». Сама Собчак прокомментировала это так: «Все это происходит одновременно, так, словно к этому давно готовились. Будто это все исходит из одного координирующего центра».

Пресс-секретарь штаба Ксения Чудинова сообщила «Новой», что на вечер пятницы подписей — более 50 тысяч. На то, чтобы собрать оставшееся количество (то есть ровно столько же), у Собчак — чуть больше двух недель. При этом Санкт-Петербург уже «собран» и почти «собрана» Москва.