Я решила просто прожить день в цирке. Без четкого плана и расписанных интервью — в штате цирка 600 артистов, не устраивать же кастинг. Мне предложили выбрать дату и время. А дальше — как пойдет. Я приехала в среду, в 11 утра.

• Играть! Боря, ты наглый, все бегают! — прогрохотало за дверью, ведущей к репетиционному манежу. На манеже здоровый, с окладистой бородкой Боря наворачивал круги вокруг мужчины в синей спецовке, парочка мерялась рогами, остальные члены коллектива гремели копытами в погоне за летающими сушками. Репетиция подходила к концу. Мужчина заманил артистов за кулисы, но скоро вернулся, оглашая манеж раскатистым: — Мишаня, сына, бегом-бегом!

Я вообще козлов в своей жизни встречала нечасто, а такого жизнерадостного в 11 утра, как Миша — никогда.

— Собаку по дороге увидел, что за коза такая безрогая, да? — как с ребенком сюсюкал с трехцветным козликом дрессировщик Геннадий Левицкий. Миша и сам вел себя как заправская собака — беспрерывно совал Геннадию передние ножки, получив сушку, носился вокруг кругами. — Знакомимся с манежем, — объяснял мне Геннадий. — У нас и со старшими репетиции в виде игры. Животное должно знать, что его ругать не будут, за каждый трюк или сушку дадут, или почухают. Чем меньше палок, тем лучше.

— Многие как раз из-за «палок» в цирк не ходят, — сразу взялась за рога я. — Считают, что единственно возможная дрессура – страхом.

— Это чушь, — поморщился Геннадий. — Далеко не будем ходить - Дуров работал только на подкормке, внимании, рефлексах. Выведите хоть собаку из-под палки на манеж — хвост обвисший, глаза больные, сразу же видно.

Глаза у подопечных Геннадия были наглые. Их я в сверкающих чистотой конюшнях чуть позже рассмотрела, где рогатые тоже квартируют.

— Это вожак стада Тима, это его друг Егор, — расхаживал между нависающими над оградами мордами Геннадий. — Вот Герман, Полина, их сын Яшка и любовник, который в открытую живет с Полей. Вот этого в Ижевском зоопарке купили, это московский, это Волгоград. Боря, отстань, ты уже обожрался!

Геннадий признался, что к рогам и копытам его привела любовь. В прошлом канатаходец, он женился на девушке из третьего поколения династии дрессировщиков коз. Сменил амплуа, продолжил династию — дочерью. Семейный подряд в цирке — обычное дело. А как иначе, если с утра до вечера — или на Вернадского или на гастролях.

Тут как раз в соседний отсек семейная пара гастролеров на купание белого коня привела. Руководитель Конно-акробатического ансамбля «Русские казаки», джигит в пятом поколении, миниатюрная Виолетта Александрова-Серж обдала Принца (ну, конечно!) водой из шланга, почистила щетками, помассировала струей.

— Всю жизнь с лошадьми, — чеканила она, выдавливая в руку лошадиный шампунь. — В детстве кони для меня были как братья, теперь как дети. Несмотря на то, что свои есть. Одному год, второму пять – уже выполняет трюки. Смелее! — прикрикнула на меня Виолетта. Я тоже напросилась мыть Принца и копошилась в намыленной белоснежной гриве. Принц соблюдал королевское спокойствие. — Он должен чувствовать, что вы уверены в своих действиях.

Я почти уверенно справилась с полотенцем — чем-то вроде скребка для чистки окон, и муж Виолетты Андрей устроил Принца в соседнем отсеке — в солярии. Здесь лошади и сохнут после мойки, и получают порцию витамина Д.

— Характеры у всех разные, — посмеивался Андрей, пока второй на очереди в душ Орел с размаху нырял головой в ведро с отмокающей морковью и просто буянил. — Но мы с ними с трех лет работаем — когда окрепнет мускулатура, обтесались. Чувствуют, где для меня замедлиться, где ускориться. Но главное — должны ничего не бояться. Лопнет в зале шарик, конь дернется, а я вверх тормашками где-то прыгаю — представьте.

Представляла я уже по дороге — мимо главного манежа, где воздушные гимнасты репетировали, к Михаилу Ермакову, который летом установил Рекорд Гиннесса. Набивание футбольного мяча плечами, 2320 раз за 40 минут. Михаил с представителем пресс-службы собирались к директору — открывать на камеру наконец добравшийся по почте диплом. Я увязалась тоже.

— А как вообще люди жонглерами футбольными мячами становятся? — спросила я молодого, добродушного Михаила.

— Меня лично никто не спрашивал, как на убой растили, — пожал плечами Михаил. — Династия дрессировщиков — школа собак Ермакова. Плюс папа — жонглер футбольными мячами. Династию не потянешь — слабак. С собаками я рос вместе, там все проще, а с мячами у меня в 17 еще ничего не получалось. Отец сказал, что я бездарь и оставил меня в покое. Ну, в 19 я с мячами вышел на манеж. Полгода назад мне и собак передали.

На Гиннесса Михаил тоже ради манежа пошел. Публике сложно оценить сложность трюка, а рекордсмен — звучит внушительно. В том числе, для директора Эдгарда Запашного, который в кабинете с ходу включился в пиар-процесс: проверить звук на двух компактных камерах, торжественно открыть коробку для сайта и соцсетей, переключиться на меня. Я у директора о настроении спросила, с которым он движется навстречу Москве.

— Я вам сейчас честно скажу, — с грацией хищника откинулся в кресле Запашный.—- Есть поручение президента о том, чтобы Большой московский цирк отремонтировали. Это серьезные средства, точную цифру до начала работ не знает никто, она варьируется от 4 до 11 млрд. Мне, конечно, всегда нравился статус государственности. Но все-таки ключевым словом в нашем названии является «московский». Даже из этических соображений правительство Москвы более заинтересовано в нашем процветании, ведь мы - бренд, известный во всем мире. И в правительстве Москвы подтвердили, что деньги на реконструкцию будут выделены. Поэтому это решение я поддержал. Думаю, справедливо помочь нам единовременно и позволить дальше работать так, как мы умеем.

По словам директора, на данный момент цирк не пользуется бюджетным финансированием и приносит чистую прибыль порядка 150 млн рублей. 15% роста посещаемости сразу принесла фамилия.

— Распрощались с компаниями на аренде и открыли собственное производство мороженого, пирожного и т.д., — спокойно перечислял прочие секреты успеха Запашный. — Попрощались с теми, которых мой коллега Гия Эрадзе называет «неувольнимые мстители» — людьми, которые своим творчеством уже мстят зрителю. На их место пришло порядка 150 более квалифицированных, именитых, перспективных артистов. Аскольд (художественный руководитель цирка – Ред.) со своей командой запустили новые, высокобюджетные спектакли. Мы единственные в стране вывозим на гастроли за рубеж полномасштабные шоу. Платим зарплаты, ремонтируем помещения. Но 11 млрд — это нам сто лет копить надо.

— А конкретно — на что? — уточнила я.

• Основной купол течет в трех местах, — начал перечислять Запашный. — В двух — прямое попадание воды в фойе, в одном — в зрительный зал. Без вскрытия купола мы эту проблему решить не можем. Изменились этические нормы содержания животных — в первую очередь, в сознании самих артистов. Я вижу эту землю вокруг, бетон, который надо ломать. Увеличивать помещения, монтировать постоянные бассейны, чтобы у тигра была возможность нырнуть, повеселиться. Беговые дорожки для лошадей.. Но в первую очередь ремонт необходим для уникальной системы манежей, которая находится в таком состоянии, что может остановить работу цирка в любой момент.

• А можно посмотреть на систему? — спросила я.

• Давайте я вам сам покажу, — Запашный тут же встал. — А зал наш видели? А швейный цех?

Увидели цех и новый танцевальный зал с огромными окнами. Прошли мимо переполненного манежа: «Вот брат мучает брата, вот победитель «Минуты славы», вот огромные трудяги северные корейцы с определенными требованиями посольства — в номерах нет телевизоров, экскурсии тоже просят организовывать отдельно». Углубились в недра.

— Четыре сменных манежа — водный, который уже не работает, ледяной, иллюзионный и эстрадный, — Запашный кивал на окружающие нас махины. — Такой системы нет нигде в мире, но она была построена 50 лет назад. Даже тех заводов, что производили эти детали, уже нет в природе. Я в страшных снах вижу, что 130-тонный манеж опустится на 2 метра в подвал и остановится. Ни один кран не сможет заехать на территорию цирка, придется разбирать купол, чтобы как-то сдвинуть эту конструкцию.

А потом мы вернулись на землю, и все завертелось еще быстрее. Снова к переполненному репетиционному манежу — днем здесь занимаются и те, кто не участвует в текущем представлении. Придумывают или отрабатывают номера для следующих, готовятся к гастролям или телешоу.

Первым попался в руки тот самый победитель «Минуты славы», Виктор Кочкин 26-ти лет.

— Если детдом — это моя первая семья, то цирк — вторая, — признался лишенный ног танцор брейк-данса, а ныне и гимнаст на ремнях Виктор, которого Запашные после проекта пригласили в труппу. — Я ведь и живу в цирке, мне здесь комнату выделили. Проснулся, глаза протер, и на манеж — каждый божий день, с утра до вечера.

— А вечер? — спросила я. — Не одиноко в пустом цирке?

— Я не даю себе скучать, — ответил Виктор. — Вот сейчас баян осваиваю по урокам в интернете. Танцы, настольный теннис — спорта даже за день не хватает. А девушку, если вас это интересует, пока не завел — рано еще жениться, — заявил Виктор и покатил домой — переодеться.

А я все не спускала глаз с девицы в длинных синих гольфах, которая, под руководством одного из штатных тренеров цирка, седовласого красавца Геннадия Колосова третий час как заведенная творила в воздухе что-то невероятное. На вид девице было около пяти.

— Дарья Заяц, дочь, почти восемь, — представила артистку и сама похожая на девочку Маргарита Никулина — артист-эквилибрист, вместе с мужем работают номер «Кольцо Бернадского». — Уже и «Золотого слона» у Никулина получила, и «Синюю птицу» в телешоу.

И тоже — каждый день на манеже, вместе: «В школу сходили, и сразу сюда — первые пришли, последние ушли».

— И как она? А вы? — не удержалась я. — Легко ребенка в такую жизнь отпустили?

— Ну вы посмотрите сами, — засмеялась Маргарита. Соскочив с каната, Дарья рухнула в шпагат. Сделала мостик. Просто запрыгала на месте. — Не вижу сложностей, это просто жизнь наша. Вот если меня сюда не пустят, будет сложность.

Быстро пообедать, посмотреть, как на бортике манежа играют в шахматы, а на анфиладе сверху — в настольный теннис. И отправится в огромный ангар — кормить носорога.

— Ерофей, тихо! Его же не обижают, а просто фотографируют! — цыкнула на заливающуюся собаку на привязи помощница дрессировщика Сергея Нестерова Лена. Заслуженному артисту РФ было не до кормящих журналистов — два номера в вечернем шоу: носорог и белые тигры.

Носорогу Мафе, или Мафуньяну восемь. Любит Ерофея (лучший друг, облизывает Мафе ноги), девушек, яблоки, киви и люцерну в сене.

— Большей частью ест или спит, — описывала распорядок дня Лена. — Сейчас вот взбудоражен — купался. Мы его из шланга поливаем, он сразу падает, быстро намыливаем, чешем в складках, он ногу заднюю поднимает — балдеет. Потом шоу, он уже знает, что сделает номер, ему дома дадут вкусняшку, и можно снова спать. Как он обратно по коридору несется, весь цирк дрожит! — Лена сунула мне в руку сено.

— Кольца снимите, — предупредил меня нарезающий для тигров мясо парень, — а то только дня через два найдем, и то не очень охота. Да вы не бойтесь, суйте дальше, у него зубы глубоко!

И Мафа втянул мою руку как пылесос, я даже испугаться успела. Потом у клетки с монотонно расхаживающими в тишине белыми тиграми постояла — с сопровождающим, тут уже не до шуток было. Пропустила заправку большого манежа к шоу, пока меня Михаил на репетиционном азам перекидки футбольными мячами учил.

— Перед шоу снимаем репетиционный ковер, пылесосим, стелим новый, снова пылесос, — объяснял инспектор манежа Виктор Иванович Щуров — в цирке с 1971-го, артисты зовут его папой. Я чистила бархатные бортики щеткой для одежды — последний штрих. — За 5-10 минут до звонка обхожу зал, проверяю, как оттянуты лонжи для гимнастов, закреплены ли барьеры, закрыты ли занавески, все ли приготовлено для реприз. Отвечаю за все. Техника безопасности, здоровье артистов, реквизит..

— Это же такая ответственность, — сказала я.

— Страшная, — вздохнул Виктор Иванович. — 55 лет назад, после 9 класса я шел грузчиком в кинотеатр «Мир» на Цветном устраиваться. А у соседнего дома — цирка — Никулин с Кобзоном стояли. Ну я и подумал — а попробую-ка я сюда. Роковая ошибка. Был и осветителем, и униформистом, и ассистентом, могу и троса чалить, и веревки вить. Цирк – это про вкалывать.

— Но выглядите вы отлично! — честно заметила я.

— Цирк — это же и любовь. — засмеялся Виктор Иванович. — И девочки у меня здесь, балет. Всегда: «Виктор Иванович, как дела, как здоровье» — следят за мной. Здесь не состаришься. Ну что, пошли давать первый звонок?

В маленькой комнатке за манежем я нажала на большую белую кнопку, досчитала до семи, отпустила. Зрители потянулись в зал, артисты — к кулисам.

— Только смотрите, не перейдите перед артистом дорогу на сцену! — предупредил меня Виктор Иванович. — Примета.

Еще в цирке нельзя есть семечки — не будет сборов. Сидеть спиной к манежу — из уважения и просто, чтобы чего не прилетело.

— Все, поехали, ребят! — ровно в семь крикнул инспектор манежа и началось. На сцене шли номера, за сценой бурлила жизнь.

— Я что-то начинаю волноваться, где униформисты? — расхаживал взад-вперед дрессировщик обезьян. — Надо дирижабль подвозить.

— На воздухе, тянут, успеешь, сынок, — журчал тихий голос Виктора Ивановича.

С диким «АААА! Настраиваю на работу!» вихрем пронеслась между ожидающих выхода клоунесса в разноцветном… Выскочил со сцены и прогрохотал домой Мафа…

— Знаете, — под конец все-таки собралась с духом я, — я клоунов с детства боюсь.

— Ну, вы не первая, — хмыкнул высокий брюнет в огромных ботинках. — Недавно в Самаре от Жени парикмахер прямо отпрыгнул, когда узнал, что он клоун.

Клоуны — оба Жени, Минин и Майхровский, работают в паре три года. Первый — «внезапный», из драматических артистов, второй — четвертое поколение цирковой династии, в прошлом — гимнаст. Говорят, окружающие на профессию, в целом, реагируют положительно, девушки — в частности.

• Если девушка смеется с молодым человеком, это же что-то значит, да? — спросил меня невысокий обаятельный Майхровский. Я кивнула. — Я, конечно, не хочу сказать, что мы колесами отсюда до метро катаемся, но..

— А у меня тут был еще недавно случай, — перебил его партнер, — я немножко подрался. Парень мне говорит: «Я кигбоксингом занимаюсь, а ты чем?» А я, говорю, клоун.

Потом мы еще поговорили о том, чем драка закончилась («Свидетелей не было, пусть буду я»), о том, как мужчины тональный крем покупают («Вот свой номер уже знаю – 105»), о непробиваемых залах..

Я могла бы написать статью такого объема о каждом артисте цирка отдельно, даже о Боре. Истории династий, сотни номеров и баек, ежедневный труд. Огромный цирк не загонишь в рамки одного материала или дня. Так что дальше – смотрите сами. На новогодней «Царевне-Несмеяне» или экскурсии за кулисы, которые так будоражат воображение в детстве. И не только.

Прямая речь

• Мне недавно один человек в интернете написал: «Ты всем своим тиграм клыки и когти вырвал, ты садист». Я ответил, что, если он найдет хоть одного моего беззубого тигра, я официально заплачу ему миллион рублей. Сразу замолчал. К сожалению, голословные обвинения у нас никак не наказуемы.
• Человек стоит у Госдумы, держит плакат о Законе о животных, а сам – в перчатках кожаных. Аморально обвинять цирк в жестокости, пока мы ездим на кожаных машинах, сидим на кожаной мебели и питаемся в ресторанах быстрого питания.
• Уже 10 лет муссируют видео с избивающим обезьяну человеком. В нашей стране цирком занимаются порядка 3000 людей. Если бы это было нормой, такие видео появлялись бы каждый день.
• Домашними животные стали благодаря таким, как я. И я сегодня с тигром сблизился гораздо больше, чем другой человек. Но не через насилие. Мои родители и деды учились этому не один десяток лет.
• После цирка начнется пропаганда запрета зоопарков, сафари-парков, потом перейдут на домашних – ведь собаку тоже дрессируют не кусать маленьких, не писать дома. А дальше эти радикально настроенные люди перекинут свою неуемную энергию на домашнее воспитание ребенка. Скажут: родила – отдай, лет в 14 получишь обратно из спецучреждения. Потому что хоть раз в жизни дать подзатыльник или заставить пойти в школу – придется. И это все дрессура, везде одни ключи.