Продюсер Игорь Сандлер выпустил книгу о таких, как он сам. В первый том шеститомника «Люди, изменившие музыку» вошли биографии музыкантов, композиторов и продюсеров еврейского происхождения. На обложке — менора, такая же, как на израильском гербе, микрофон и барабанные палочки. Время действия — ХХ век. Жанр — популярная музыка. Ирвинг Берлин, Марк Болан, Леонард Бернстайн, сестры Бэрри, которые на самом деле Barry… И это только на букву Б.

Примерно половина персонажей книги родом из России. Это русские евреи, уехавшие в свое время от погромов, и их потомки. Ирвинг Берлин, например, автор знаменитой God Bless America, по одной из версий, родился в Тюмени, которая тогда была деревней. Среди других вариантов — Белоруссия и даже Киргизия. Откуда в Тюмени мог взяться однофамилец европейской столицы? Ответ прост: родителей композитора звали Мойша и Лея Бейлин, а «р» вместо «и краткого» появилась уже в Нью-Йорке.

Когда в 1959 году Клэр Бэрри спросили, не хотят ли сестры выступить в СССР, она сказала: «Мы готовы лететь хоть завтра». «А что я должны была ответить, если наш папа родом из Киева?» Так в Россию вернулась песня «Бублички». А выступали, между прочим, в Зеленом театре ЦПКиО, там же, где спустя 30 лет Цой споет «Мы ждем перемен». Для советских евреев было два культовых события, которые потом вспоминали долгие годы: приезд Голды Меир и концерт сестер Бэрри.

Или вот, например, хип-хоп, черный жанр. А ведь у истоков его стояли Beastie Boys, трое еврейских парней из Нью-Йорка. Казалось бы, где евреи и где хип-хоп? Но бывает и так.

А еще были менеджеры, чьи заслуги в успехе группы порой не меньше, чем у музыкантов. Стали бы Beatles тем, кем они стали, без Брайена Эпстайна? А Led Zeppellin без Питера Гранта? Вопрос.

Пока охвачены только три буквы: А, Б, В. Впереди Боб Дилан, Depeche Mode, GunsnRoses и много-много других.

— Кто-то скажет, что это отдает еврейским шовинизмом, — говорит Сандлер. — Кругом одни евреи, как поется в известной песне. Но такая энциклопедия должна быть у каждой нации. У ирландцев, у поляков, у татар, у кого угодно. Все отличились, если не в этой, то в другой области. Никто не лучше и не хуже, каждому есть чем гордиться.

— А тебя не испугало, что книжка вышла в самый разгар антисемитской истерии, связанной с якобы ритуальным убийством царской семьи?

— Я думал об этом. Одновременно с книжкой мы с моим другом Георгием Рогаченко готовим другой проект, который напрямую связан с антисемитизмом, — музыкальный мемориал, ораторию, посвященную Холокосту. Холокост — пик мракобесия, но началось ведь не с него и на нем, к сожалению, не закончилось. У антисемитизма есть корни, мы хотим выковырять их и обнажить. Показать, к чему приводит то, на чем сейчас пытаются спекулировать.