Материал содержит видеофрагменты сцен нанесения увечий. 18+

В субботу, 25 ноября, социальные сети облетела жуткая фотография: обнаженный по пояс молодой мужчина лежит на полу на носилках, марлевая повязка на его животе и хлопковые штаны насквозь пропитаны кровью, окровавленными локтями он закрывает себе лицо. Это житель дагестанского селения Рутул Аким Кулиев.

Эту фотографию опубликовал в своем инстаграме всемирно известный боец ММА Хабиб Нурмагомедов — вместе с обращением к депутатам Госдумы от Дагестана: он призвал их остановить пытки в республике. «На фото друг моего детства. Его не первый день мучают правоохранительные органы, и во время очередных пыток он вскрыл себе живот, говоря, что не подпишет то, что не сделал», — написал Нурмагомедов.

На призыв именитого дагестанца, которым гордится не только вся республика, но и вся страна, моментально откликнулись. Один за другим депутаты стали записывать видеоролики с осуждением пыток и направлять депутатские запросы в МВД. Скандал набирал обороты. В СИЗО Махачкалы, куда вопреки протестам врачей был доставлен из больницы Аким Кулиев с наложенными швами, пришла с проверкой общественная наблюдательная комиссия.

32-летний Аким Кулиев, сын замглавы администрации Рутула, высокогорного селения на юге Дагестана, был задержан 4 ноября. Он владелец автозаправочной станции, а теперь, по версии следствия, еще и организатор поджога здания районной администрации, которое сгорело несколькими неделями ранее. Вместе с Кулиевым задержали еще двух человек: 34-летнего Мурадина Эминова, который работал заправщиком на его АЗС, и 22-летнего Сулеймана Гусейнова, сына старшего следователя МВД по Рутульскому району.

Впрочем, назвать состоявшееся мероприятие задержанием будет некорректно. Так могла бы выглядеть военная спецоперация или же, как теперь говорят десятки опрошенных мной жителей Рутула, — налет.

4 ноября около 6 утра, когда большинство жителей еще спали, на дороге, ведущей к селению, появилась вереница бронетехники. Шесть военных «Уралов», с десяток бронированных «Газелей» и тонированных легковушек разных мастей, несколько подразделений спецназа Росгвардии и сотрудников ЦПЭ (по словам местных жителей, их было 60–70 человек). Силовики оцепили селение, перекрыв въезд и выезд, полностью парализовав его жизнь почти на весь день.

Аналогично силовики действовали и в других домах, где проводили задержание. Действовали жестко. Я опросила свидетелей всех трех задержаний. Их рассказы почти дословно совпадают. Сотрудники ЦПЭ Махачкалы вместе с бойцами Росгвардии врывались в дома, стаскивали мужчин с кроватей, ставили на растяжку, заставляли одеться, а потом обнаруживали у них в карманах брюк наркотическое вещество спайс, количество которого соответствовало «особо крупному размеру», а у Эминова и Кулиева «обнаружили» еще и оружие (так в деле появилась ч. 2 ст. 228 — «хранение наркотиков в особо крупном размере» и 222 ст. — «хранение оружия»).

Как выяснилось позже, после задержания сотрудники ЦПЭ увезли молодых людей в Махачкалу. Уточню еще раз: молодых людей задержали 4 ноября, чему свидетели — все село; однако в постановлении об избрании меры пресечения значится иная дата задержания — 5 ноября. Целые сутки ни родственники, ни адвокаты не могли установить местонахождение задержанных. Как впоследствии рассказывали сами парни — все это время их пытали в ЦПЭ, заставляя подписать признательные показания. Однако никто из них ничего так и не подписал. После суда и оформления ареста троих жителей Рутула перевезли в СИЗО Махачкалы, где они находятся до сих пор.

В чем конкретно их подозревают? Следствие полагает, что ночью 14 сентября Кулиев, Эминов и Гусейнов, прихватив с собой еще и жителя соседнего села Амсар Эфенди Алимова, пробрались к зданию администрации Рутула и подожгли его «из хулиганских побуждений»; пока подельники «хулиганили», Алимов стоял на страже. Обвинение в поджоге основано только на показаниях Эфенди Алимова, также задержанного. История его задержания не менее любопытна.

«2 ноября он уехал на соболезнования в соседнее село, — рассказывает его мать Набат. — Два дня я о нем ничего не слышала, но не волновалась, думала, он у родни. И только 4 ноября, когда ко мне в дом вломился ОМОН с обыском, я узнала, что он задержан, и бросилась его искать». Нашла она своего сына в ИВС Махачкалы, он рассказал, что в ночь на 3 ноября его похитили из машины двоюродного брата, кстати, начальника ОМВД Рутульского района, и увезли в Махачкалу. Там два дня сотрудники ЦПЭ пытали его током, требуя оговорить жителей соседнего села, знакомых ему Кулиева, Эминова и Гусейнова. В случае если бы Эминов согласился, ему обещали легкое наказание, предусматривающее то, что сам он в поджоге не участвовал, а просто сторожил.

В постановлении об избрании меры пресечения Алимова указана дата его задержания — 4 ноября.

Вечером 22 ноября Акима Кулиева и Эфенди Алимова вывезли на следственный эксперимент — однако не в Рутул, а в другое селение, Ахты. За ними в СИЗО Махачкалы специально приехал начальник Ахтынского ИВС Микаил Бабаев. Как позже они рассказали адвокатам, на подъезде к Дербенту машина неожиданно остановилась на обочине. Неизвестные люди пересадили Кулиева и Алимова в другую машину, на головы им надели черные пакеты, машина куда-то поехала. Потом их выгрузили — где именно, они не видели — и начали жестоко избивать, опять применили ток. Неизвестные, со слов задержанных, требовали от Алимова отказаться от адвоката и взять свои показания назад, Кулиева же — сознаться в поджоге и оговорить других. Спустя несколько часов пыток их вернули в машину к начальнику ИВС, и они продолжили путь.

Все это в подробностях Кулиев и Алимов впоследствии рассказали адвокатам. Родственники, адвокаты и сами арестованные уверены — пытали их сотрудники ЦПЭ. Именно в Дербенте располагается один из межрайонных отделов ЦПЭ.

По приезде в Ахты задержанных поместили в ИВС, который располагается в подвале здания районного ОМВД. «Нужных» показаний они не дали и были предупреждены — на обратном пути в Махачкалу с ними будут «работать» тщательнее. В пятницу, 25 ноября, в день, когда должен был проводиться следственный эксперимент на месте сгоревшего здания администрации, Аким Кулиев в здании ОМВД <нанес себе повреждения — Правка по требованию Роскомнадзора>.

А в субботу утром Эфенди Алимова в критическом состоянии увезли в реанимацию Ахтынской больницы. Согласно справке, выданной врачом больницы следователю Исрафилову, который ведет это дело, Алимов «поступил в тяжелом состоянии с артериальной гипертонией 3–4-й стадии, тахикардией и судорожным синдромом», фактически в предынфарктном состоянии — пыток током не выдержало сердце.

Главная загадка во всей этой истории заключается в том, почему банальный пожар в здании сельской администрации так взбудоражил ЦПЭ и спровоцировал целую войсковую операцию? И здесь на сцену выходит новая фигура — начальник ОМВД по Рутульскому району Магомедов.

28-летний капитан полиции Артем Магомедов был назначен на пост начальника ОМВД по Рутульскому району в июле 2017 года. До своего назначения он возглавлял один из отделов ЦПЭ в Махачкале. Рутул — селение маленькое, здесь все живут на виду друг у друга. И еще до приезда нового начальника сельчане разузнали, что Артем Магомедов — молодой и амбициозный полицейский с большими связями. Что его отец занимает высокий пост в дагестанской таможне, что он отлично зарекомендовал себя на службе в ЦПЭ; что к нему благосклонно относятся замначальника полиции МВД Дагестана Кулиев, под началом которого он служил, начальник ЦПЭ Сайпуллаев и даже сам министр МВД Магомедов. Было очевидно: вступать в споры и перечить методам работы молодого полицейского не стоит. Никто и не пытался. Ровно до того момента, пока селение не подверглось налету силовиков, а его жители — бесчеловечным пыткам.

Цель же — давление на подчиненного Магомедова, старшего следователя ОМВД по Рутульскому району Султана Гусейнова.

Несколько лет назад у Султана Гусейнова случился земельный конфликт с троюродным братом. Тот захотел построить дом впритык к дому Гусейнова. Однако по мере продвижения стройки стало ясно, что будущий дом представляет собой гигантскую четырехэтажную махину. Дом Гусейнова дал трещину и оказался под угрозой разрушения. Попытки решить конфликт мирным путем ни к чему не привели, родственник упорствовал. Султан подал в суд. Изучив материалы дела, суд постановил заморозить стройку на время процесса. Тогда двоюродный брат перешел, по словам Гусейновых, уже к открытым угрозам, обещая использовать все свои связи. А связи у него есть: Нурахмед Магомедов, троюродный брат Гусейнова, — личность в Дагестане известная, строительный магнат и уважаемый человек.

Стало понятно, что запахло жареным, и уже 1 августа 2017 года Султан Гусейнов написал рапорт на имя своего начальника, замминистра МВД Дагестана Михаила Зеленского, а также в СК, прокуратуру, ФСБ. Он подробно описал ситуацию и сказал, что опасается провокаций в отношении себя и своей семьи. Никакой реакции ниоткуда не последовало, зато сразу обострились отношения с новым начальником ОМВД Артемом Магомедовым. Более того, в район зачастили проверки, чего не было никогда за все 22 года службы Гусейнова. На общих совещаниях в Махачкале начальники все больше придирались к нему. Ну а потом грянула спецоперация.

После задержания сына Султан Гусейнов, как рассказывает его старший брат, вновь отправился в Махачкалу — на прием к своему начальнику Михаилу Зеленскому, рассказал о действиях сотрудников ЦПЭ. Тот только развел руками. Посоветовал: пиши рапорт об отставке.

Тогда Султан Гусейнов взял все свои обращения и отправился в Москву на прием к Колокольцеву, Бортникову, ко всем, до кого он сможет достучаться. В своих бесчисленных обращениях майор Гусейнов просит только об одном: «Провести объективную проверку действий начальника ОМВД Артема Магомедова и сотрудников ЦПЭ в отношении фальсификации уголовного дела и применения пыток в отношении Сулеймана Гусейнова, Акима Кулиева и Мурадина Эминова».

Мне удалось связаться с Нурахмедом Магомедовым и задать ему вопрос об угрозах в адрес братьев Гусейновых. Магомедов категорически опроверг эту информацию:

«Новая» также направила запрос в МВД Дагестана с просьбой пояснить, какова была необходимость привлекать столь большое количество силовиков и бронетехники на задержание хулиганов, почему дело о поджоге сопровождают сотрудники Центра по противодействию экстремизму, а также какие меры процессуального реагирования были приняты по рапорту Султана Гусейнова об угрозах. Ожидаем ответ.