Жил-был лес. Он видел динозавров и перезимовал Ледниковый период. А Олимпиаду Сочи-2014 не пережил. Самшит колхидский — реликтовое растение. Есть палеонтологические свидетельства того, что он рос на территории Кавказа более тридцати миллионов лет назад. Этот вид занесен в Красную книгу России.
Я была в Тисо-самшитовом лесу совсем маленькая, с родителями на экскурсии в Сочи. Роща в Хосте — популярное туристическое место. Тогда были свежи впечатления от фильма «Парк Юрского периода». И всю экскурсию мне казалось, что сейчас из-за дерева вылетит птеродактиль. Друзья, которым я рассказала про эту командировку, тоже вспомнили Самшитовую рощу в Хосте, запах сувениров из самшита и неповторимое ощущение древности этого леса.
Беды самшита начались за пять лет до Олимпиады в Сочи, когда случилось масштабное строительство. Сильно ухудшилась экологическая ситуация. Самшитовые леса были ослаблены инфекционными заболеваниями. А когда строили железную дорогу и автотрассу Адлер — Красная Поляна, массово вырубали лес. Многие редкие виды растений пострадали.
Самшиту досталось больше остальных: только в одном Веселовском участковом лесничестве вырубили двадцать три гектара.
Осенью 2012 года для Олимпийской деревни из Италии завезли самшит вечнозеленый. Это парковая разновидность растения. А на корнях закупленных деревьев приехали личинки и гусеницы бабочки-огневки. Той самой огневки, которая питается только листьями и корой всех разновидностей самшита. И ничем другим.
При ввозе итальянских растений нарушили правила фитоконтроля. Для осмотра вызвали специалистов Сочинского национального парка. Они сразу сказали, что привезенные деревья нужно сжечь. Иначе это грозит катастрофой. Они сказали, но никто их не услышал. Зараженные растения высадили на территории Олимпийской деревни и всего Сочи.
До осени 2012 года бабочки-огневки в Краснодарском крае не было. В этом климате у них нет естественных врагов. Даже местные птицы не питаются гусеницами огневки, потому что насекомые защищены шерстинками и ядовиты. Привезенные виды, которые начинают бесконтрольно размножаться благодаря благоприятному климату и отсутствию врагов, ученые называют «инвейдеры» (захватчики).
Сначала бабочка-огневка съела все городские насаждения самшита в Сочи. Это зафиксировали специалисты Сочинского нацпарка и сообщили в Министерство природы РФ. Чтобы спасти от гибели естественные самшитовые леса в Краснодарском крае, ученые попросили у чиновников разрешение обработать пораженные деревья пестицидами. Минприроды ответило отказом. Сослались на федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях», на которых запрещено использование химикатов.
Огневка продолжила свое расселение по Краснодарскому краю. В сентябре 2013 года первые «характерные погрызы листьев» сотрудники Сочинского национального парка нашли на территории заповедника.
А в сентябре 2014 года погибла знаменитая Тисо-самшитовая роща в Хосте. Там огневка съела весь самшит на территории 182 гектаров. Это было одно из самых популярных туристических мест Сочи. То самое, где в детстве мне мерещились динозавры.
Туда я и поехала в надежде найти пару листиков самшита или хотя бы бабочку.

Вход в рощу все еще стоит 300 рублей. Хотя гид и кассир с извиняющимся видом объясняют немногочисленным туристам, что самшита в ней больше нет. Я захожу внутрь. Наверное, так будет выглядеть лес после атомной зимы.
В роще два маршрута — малое и большое кольцо. Первый — цивилизованный, с бетонной дорожкой и табличками со справочной информацией о растениях. Рядом с засохшим деревцем без коры табличка: «Самшит колхидский — реликт, эндемик». Хочется достать фломастер и подписать внизу «был».
В поисках хоть одного уцелевшего дерева я иду на «Большое кольцо». Маршрут длиной четыре с половиной километра — для настойчивых туристов. Из благ цивилизации только столбики с цепочкой, чтобы пешеходы не сыпались с обрывов. Балетки и юбка были плохой идеей.
Вокруг лишь мертвые остовы самшитов со свисающими гирляндами зеленого мха. Раньше под кронами росли низкие тенелюбивые растения подлеска. Из-за гибели самшита и они засохли от прямых солнечных лучей. Как бы далеко вглубь рощи я не продвигалась, ни одного живого самшита не нашла, на многих деревьях не было даже коры. И гусениц не встретила. Все сожрали и уползли.
Я возвращаюсь к входу в рощу как раз вовремя, чтобы услышать окончание экскурсии гида:
«Чтобы восстановить численность самшитовых деревьев, потребуется около шестисот лет…»

Экология в Краснодарском крае — больная тема. В Туапсе встречаюсь с Евгением Витишко, бывшим членом совета «Экологической вахты по Северному Кавказу», общественным и политическим активистом. Точнее, это он должен был меня встретить на вокзале, но что-то идет не так, и он просит меня пройти в павильон досмотра рядом с входом.
Оказывается, Евгения для проверки документов задержали три лихих полицейских в казачьих кубанках (шапках). И почему-то не хотят отпускать. Мое предположение, что они такие злые, потому что в меховых шапках жарко (+30 в тени), опровергают. На Евгения накануне пришла ориентировка. Однако пройти в отделение он отказывается. Промурыжив еще некоторое время, нас отпускают.
Евгений поясняет: «Ну, это Кубань, специфическое место, и правоохранительные органы тоже специфические. Просто мы вчера организовали в Сочи митинг против бурильной вышки «Роснефти» в 40 км от побережья Геленджика. Нефтяная платформа уже плывет туда. А сегодня на меня пришла ориентировка». Таким будничным тоном говорит, будто это происходит каждый день.
Не каждый, но часто. В 2012 году Евгения осудили по делу «о порче забора губернатора Краснодарского края Александра Ткачева». Отсидел полтора года.
Евгений — один из основателей «заборного движения» по сносу незаконных ограждений в водоохранной зоне.
Рассказывает мне о гибели Самшитовой рощи в Хосте и о бездействии чиновников.
«Там всегда было так тихо, и запах неповторимый. Мне тоже динозавры чудились… В 2014-м во всех лесничествах края уже были очаги огневки, и не единичные случаи, как до этого, а до 90% поражения. Снова писали в Минприроды, чтобы санкционировали пестициды, и снова они отказали».
За полтора месяца (с августа по сентябрь 2014 года) категория угрозы исчезновения вида самшита колхидского выросла с «угрожаемой» до «критической». Минприроды ответило: «Повторно обращается внимание, что согласно Федеральному закону запрещено применение пестицидов на территориях государственных заповедников и природных (национальных) парков. Рекомендуется рассмотреть возможность разработки механических и биологических методов для борьбы с гусеницами».
Позже чиновники разъяснили специалистам национального парка, что биологические препараты в эти методы не входят, потому что тоже являются пестицидами.
По данным на 1 октября 2014 года очаги огневки занимали 253 гектара самшитовых лесов из 1863. Одновременно зараженные участки появились в Новороссийске, Краснодаре, Армавире, Майкопе и других областях Краснодарского края и Адыгеи.
После повторного отказа Минприроды сотрудники Сочинского национального парка стали предпринимать попытки биологической борьбы с огневкой.
Директор по науке Сочинского национального парка Туниев Борис Сакоевич рассказывает: «Мы перепробовали все: эфирные масла, насыщенную озоном воду, хищных ос, феромоновые ловушки. Ничего не помогало против такой популяции. В нашем благоприятном климате огневка дает до четырех поколений в год, а в Европе, например, всего два. И они тут отлично зимуют. Везде в мире с ней борются пестицидами, а мы были вынуждены изобретать. В Адыгее удалось спасти небольшие участки, которые вовремя и регулярно обрабатывали химикатами. И то только те, куда доставали машины с дороги, с обратной стороны того же дерева уже могло быть поражение. По-хорошему это надо делать с авиации, но откуда такие бюджеты».
На мой вопрос о дополнительном финансировании Сочинского нацпарка для борьбы с огневкой Борис Сакоевич отмахивается: «Какой бюджет, все из наших же средств. Только благодаря таким сумасшедшим, как я и наши сотрудники, еще хоть что-то осталось!»
В 2015 году специалист Сочинского нацпарка Борис Александрович Борисов вывел штамм паразитических грибов (изолированная культура микроорганизмов), которые поражали гусениц огневки. Гусеницы действительно погибают. Сложность в том, что необходимая эффективность достигается только если дождь не идет в течение минимум суток после обработки. Иначе грибы просто смывает с самшита.
Благодаря этому изобретению сотрудникам Сочинского нацпарка удалось сохранить небольшие площади самшитовых лесов, которые постоянно подвергаются атакам огневки. На запрос «Новой Газеты» о том, что предпринимается для спасения выживших растений и восстановления самшитовых лесов, Минприроды предложило всем критикам их действий и волонтерам приехать в Краснодарский край и собирать гусениц руками.
Борис Сакоевич Туниев не согласен с Минприроды: «Они теперь все проводят совещания и ищут, кто виноват. Что делать — их не интересует. А все, что можно сделать, это дать огневке доесть остатки самшита. Перестать обрабатывать и пытаться спасти. Дать сожрать все и ждать, пока она вымрет с голоду. Этот вид является монофагом, то есть больше ничего она есть не может. Не будет самшита, не будет и огневки. Параллельно надо создавать запасы семян и закрытые заказники и питомники. Обрабатывать их пестицидами и постепенно восстанавливать численность. Но на это уйдет не одна сотня лет».
Не одна сотня лет против одной Сочинской Олимпиады.
Анастасия Егорова Москва — Сочи
