Фейк подменил собой жизнь, заслонил ее, отодвинул на задний двор, туда, где какие-то глупые и несчастные люди мучаются за зарплату в двадцать пять тысяч рублей, таская ящики, крутя «баранку», уча детей и леча больных. Скучно это, пот их и бедность, усилия и страдания, что об этом говорить? То ли дело тут, у нас, на позолоченной сцене, в свете юпитеров, перед глазками телекамер, в приятном шелесте купюр — какая разворачивается фейковая блестящая жизнь! И какой фуршет! И какой буфет!

В России работает комбинат фейков, который на паях создали власть, бизнес и гламур. Фейк — это гибрид подлога и фальшивки, целью которого является отвлечение людей от реальных проблем и сохранение ситуации навечно. У них там, на этом комбинате, есть свои мыслители, это те, кто выдумывает фейки и населяет ими человеческие мозги. Есть какой-то серый кардинал и мастер фейков, работающий в Кремле, он в их кругах считается гением, потому что выдумал фейковую суверенную демократию, фейковую политику, фейковых политиков, фейковые выборы, фейковые республики «ДНР» и «ЛНР». Правда, с этим у него не вышло, война оказалась не фейковой, трупы оказались настоящими, санкции тоже. Ну действительно, кто же мог подумать, что Украина так грубо и некультурно отреагирует на блестящий интеллектуальный фейк?

Это раньше атрибутом власти были тридцать тысяч курьеров. А теперь что курьеры? Они жалкие люди в стоптанных кроссовках, развозящие по городу картонки с пиццей. Они не нужны создателям фейков, потому что им вообще не нужна никакая реальность, особенно если она состоит из обшарпанных городов, закрытых больниц и людей в потертых куртках. Сегодня Хлестаков хвастался бы не тридцатью тысячами курьеров, а тридцатью тысячами политтехнологов и сам был бы великим, выдающимся политтехнологом, который самому императору Николаю Палкину придумывал бы стратегии, писал речи и припудривал лысину, чтобы в пятый или сорок пятый раз продать его избирателям.

Избирателями нужно манипулировать посредством фальшивых событий и фигур, меняя их с большой скоростью, чтобы внимание публики все время было занято новыми и новейшими фейками. Фальшивки должны тесниться и мчаться, занимать ленты новостей и газетные полосы, хватать внимание людей с раннего утра и не отпускать до позднего вечера. Так и происходит. Плотным потоком, отсекая от нас действительность, заслоняя собой жизнь с ее проблемами, забивая мозг, идут события-фейки: наша победа в Сирии, наш успех в Антарктиде, наш огромный успех в Крыму и в довершение еще и план нашего полета на Марс… Вслед за ними идут дискуссии-фейки: спал ли сто лет назад император с Матильдой или не спал? Это действительно насущный вопрос жизни в стране, где пенсионеры экономят на еде. И есть еще люди-фейки, которых выпускают на сцену по мере надобности, чтобы они на день, месяц или год заняли внимание публики.

Человек с полностью занятым вниманием, чей мозг оккупирован манипуляторами, безопасен для власти и не опасен для сложившегося порядка вещей.

Доверчивая, сто раз уже обманутая публика легко ловится на фальшивки и подлоги: на прокуроршу в белом парадном кителе, ходящую с иконой во главе Бессмертного полка, на гламурную миллионершу, нанятую, чтобы изображать кандидата в президенты. Эта доверчивость людей, с радостными воплями бегающих за подсадной уткой, удивительна. Тот, кто выставил приманку и утку, даже не скрывается за кулисой, он спокойно стоит рядом и смотрит с усмешкой на людей, которые бешено хватают друг друга за грудки и спорят о том, настоящая утка или нет.

С такой доверчивой публикой фейку не жизнь, а малина. Он даже может выйти на сцену и, честно поводя лживыми глазами, попросить: «Дайте мне шанс! Дайте мне шанс еще раз обмануть вас! Я вас не подведу, обману не хуже, чем раньше!» И сердобольная публика кивает согласно: а ведь правда, ну и что, что нас таким способом уже обманули сто один раз? Нужно пробовать! А вдруг получится?

Что получится? Фейк по сути своей лишен реальной силы, он видимость и обман, он возникает по заказу и растворяется по щелчку пальцев, оставляя нас всех с раскрытыми ртами, обманутыми надеждами и досадой из-за потерянного времени.

Пока одни отсиживают пятый или шестой раз по двадцать суток за то, что организовали реальную, а не фальшивую выборную кампанию, фейк во всем блеске гламура, осыпанный блестками и деньгами, выбегает на передний план, чтобы сыграть главную роль в немудреной заказной пьеске. Политтехнологи сбегаются и слетаются под знамя фальшивки — быстрее, нажми, скорее! — потому что впереди несколько месяцев гулянки под золотым дождем. А потом?

Потом у обманутых похмелье, все те же стоптанные кроссовки и жизнь на заднем дворе, а у фейка отдых на Мальдивах и шампанское по 3500 евро за бутылку. Успешные люди должны хорошо оплачиваться!

Мелкая дрянь фейков звенит по России. Вся атмосфера в стране отравлена ложью. Ложь сгустилась так, что дышать нельзя. Вранье стало средой обитания. Нет ни одного государственного института, которому можно верить. Нет ни одной публичной фигуры, про которую все знают: этот не продается и никогда не обманывает. Суды врут подсудимым в глаза. С самого верха набрасывают фейки об антисемитизме Pussy Riot, о фашисте Петлюре, о нацистах на Украине, о пятой колонне и национал-предателях. А если кто-то берет нож и режет «национал-предателю» горло, то он сумасшедший.

Пресса подхватывает фейки, тиражирует и обсуждает, она отдает свои микрофоны и полосы людям-фейкам и услужливо интервьюирует их. Фейки, как вампиры, питаются человеческим вниманием, человеческой энергией. Лучший способ борьбы с этой дрянью — не обращать на нее внимания.