Двухлетняя эпопея с разоблачением «системного российского допинга» в общих чертах должна завершиться в середине зимы — дальше уже стартуют Игры в Пхенчхане. До старта доберутся не все из числа железных российских зачетников, а при неблагоприятном развитии событий может оказаться вне игры и вся российская сборная — если звоночком считать развязку «дела Легкова и компании».

На телеэкране, однако, тишь да гладь, да еще неприкрытая радость в ожидании будущих российских побед. А параллельно — слушания в Лозанне с известиями прямо противоположными и совсем не поддерживающими оптимистичный настрой спортивных чиновников. Потирать руки они начали еще в сентябре, когда за недостаточностью доказательств прекратилось расследование в отношении почти сотни российских спортсменов. Но комиссии Дениса Освальда и Самуэля Шмида продолжали работать по докладу Макларена, президент МОК Томас Бах заявил, что за грехи надо отвечать, но это у нас как-то не приняли во внимание.

В октябре в канун слушаний из РФ в Интерпол поступил запрос на задержание и экстрадицию бывшего руководителя московской антидопинговой лаборатории, ключевого свидетеля по делу о российском допинге Григория Родченкова, обвиненного в «злоупотреблении полномочиями, повлекшем тяжкие последствия». Тогда же президент Путин, выступая перед Валдайским клубом, обвинил США в давлении на МОК и попытках неких сил ценой запрета на участие в Играх повлиять на ход будущей избирательной президентской кампании.

Неуклюжие контрудары российской стороны вполне могли привести к ужесточению позиций двух комиссий и МОК в целом. И в Лозанне первыми под раздачу попали шестеро лыжников, отстраненных от соревнований еще в прошлом декабре. 31 октября истекал срок дисквалификации, слушания длились десять часов и не закончились оглашением вердикта, но он оказался лишь отстрочен на пару дней. МОК не стал руководствоваться рекомендацией Спортивного арбитражного суда — при вынесении решений руководствоваться неопровержимыми доказательствами, добыть которые в этом беспрецедентно сложном случае оказалось невозможно, в том числе и по вине российской стороны. Немаловажную роль сыграла и российская риторика в духе «сами вы такие», сопровождавшая многоступенчатую и многослойную эпопею, давно вышедшую за рамки спорта. В результате сумма косвенных улик «победила» конкретику.

Понятно, что положительных допинг-проб при перепроверке комиссия Освальда не обнаружила и не обнаружит. Она лишь с помощью нового метода проверки сохранности пробирок подтвердила то, что пробы в некоторых случаях действительно вскрывались, и с биоматериалом проводились манипуляции. Обвинители считают, что нарушения производились в результате сговора спортсменов с манипуляторами, на что указывает и Григорий Родченков как подневольный (в его трактовке) создатель системы махинаций. Спортсмены и их адвокаты считают, что никакого сговора не было и не могло быть, выступали и побеждали честно, а сохранность проб — зона ответственности Всемирного антидопингового агентства. Вчера в арбитраж должна была поступить апелляция российской стороны, но прецедент создан, вектор задан, а шанс опровергнуть вердикт если и существует, то минимальный.

Родченков на заочный арест ответил дополнениями к предыдущим обвинениям, и никто информатора и разоблачителя задерживать, а тем более экстрадировать не собирается. Григорий Родченков, конечно, фигура малопривлекательная, но представить его «доктором Зло» у российской стороны вряд ли получится. Сами наградили за образцовую работу в Сочи-2014, сами собираемся за это же и наказывать.

Тень позора, так или иначе, неотвратимо накрывает олимпийский Сочи, где только что пела и плясала фестивальная молодежь со всего мира, и с этим нам всем как-то жить дальше. Либо признаваться, либо отпираться. Либо терпеть «унижения», бороться с допингом, защищать права чистых спортсменов, искать свои шансы и сделать все, чтобы поехать в Пхенчхан, либо послать всех подальше и начать строить железный спортивный занавес.

Ко второму мы сейчас, пожалуй, ближе.