Монарх не готов поступиться принципами

Чтобы попытаться понять происходящее вокруг визита короля Салмана ибн Абдульазиза ас-Сауда, лучше отойти от навязанных россиянам отечественным телевидением стереотипов. Наверняка многие помнят, как еще сравнительно недавно «телеэксперты» лихо обвиняли в поддержке в Сирии терроризма турецкие элиты во главе с семейством Эрдогана (отец и сын), а также «кормящиеся от Америки» элиты Саудовской Аравии и Катара. И что мы имеем сегодня: нет лучшего друга у России в регионе, чем Турция и лично Реджеп Тайип Эрдоган. И не стоит удивляться, если уже в самых ближайших выпусках «телеэксперты» зачислят короля Салмана в разряд «праведных и мудрых» правителей. Правда, вот незадача: другой, не менее «праведный и мудрый», иранский рахбар аятолла Хаменеи, может всерьез обидеться на Москву — мол, как воевать, проливать кровь, так вместе с иранцами, а как строить мир, то с другими «праведными» — саудитами, неизбывными врагами иранских шиитов. А там еще и Израиль, который постепенно при заметном «попустительстве» российских ЗРК с каждым днем интенсифицирует удары по объектам Ирана и шиитской Хизбаллы в Сирии.

Показательна недавняя сцена в Кремле: саудовский король поносит на чем свет стоит политику экспансии Ирана, а российский правитель, партнер Ирана в Сирии, вынужден внимать ему с дружественной улыбкой. «Мы подчеркиваем, что безопасность и стабильность региона Персидского залива и Ближнего Востока — это актуальная необходимость для достижения стабильности и безопасности в мире, — приводят агентства слова монарха в Кремле. — Это потребует от Ирана отказа от вмешательства во внутренние дела стран региона, отказа от действий по дестабилизации ситуации там в целом». Ну как тут не возмутиться шиитскому рахбару, не обидеться на партнера по «боевому братству» в Сирии, разостлавшего ковры почетного приема «лидера всех суннитов» в самом сердце российской столицы.

Более того, выясняется, что прибыл саудовский монарх со свитой в кремлевские палаты вовсе не для того, чтобы признать правоту политики Москвы в Сирии, а для того, чтобы подчеркнуть в кремлевском антураже свою неизменную позицию по этой горячей проблеме. «Что касается сирийского кризиса, мы призываем добиваться его завершения в соответствии с решениями Женевы-1 и резолюцией Совета Безопасности ООН 2254 — найти политическое решение, которое бы гарантировало достижение безопасности, стабильности и сохранение единства, территориальной целостности Сирии», — приводят СМИ слова короля.

Напомним, что Коммюнике Женевы-1 (от июня 2012 года) четко говорит о создании переходного органа управления с участием оппозиции и представителей правительства Сирии, который «возьмет на себя всю полноту исполнительной власти». Это означает, разумеется, конец реальному правлению Башара Асада при возможном сохранении его в прежнем качестве до момента проведения полноценных выборов. Резолюция Совета Безопасности ООН 2254 (декабрь 2015 года) подтверждает приверженность мирового сообщества Коммюнике Женевы-1, превращая его в документ, обязательный для исполнения.

Если, конечно, не считать контракты на закупку российских вооружений (в пределах трех миллиардов долларов) и проекты создания двух совместных фондов (по миллиарду на каждый).

Исчисляемые в денежных единицах приношения монарха могут показаться внушительными. Стоит, однако, напомнить, что в последние несколько лет в российской столице немало времени проводил знаменитый своими закулисными сделками саудовский принц Бандар, предлагая напрямую Путину и его окружению сделки (оружейные контракты в обмен на ослабление поддержки Москвой режима Асада) на значительно большие суммы (на десятки миллиардов долларов). Тогда российская сторона отвергала такие предложения. А что изменилось сейчас? Неужели Кремль, добившись военного преобладания в Сирии, пошел на какие-то политические сделки с саудовским королевством? Об этом мы, возможно, узнаем позднее.

Стоит ли бояться дары приносящего?

Сегодня же визит короля следует понимать не столько как его попытку оказать России финансовое вспомоществование (ценное в условиях санкций Запада), сколько вспомоществование политическое. Разумеется, небескорыстно.

Дело в том, что в нынешней ситуации в Сирии, когда с джихадистами ИГ (запрещенной в РФ), похоже, удается покончить, на передний план вновь возвращается базовая проблема внутреннего противостояния, то есть, гражданской войны. Силами иностранных держав — Ирана и России — ее можно приглушить, но никак не подавить окончательно. Иными словами,

Реальным условием настоящего вывода российского контингента оттуда может быть только достижение политического урегулирования. Договоренности в стиле «междусобойчика» (между своими) в формате Астаны вряд ли могут обеспечить реальное примирение в этой стране. Скорее они ведут к ее расчленению на зоны влияния между участниками (Асад, Россия, Иран, Турция). Женевский процесс с максимально широким представительством сторон, увы, тормозится. Но поиск решения может быть обеспечен только там. Только успех женевских переговоров может гарантировать России относительно достойный выход из Сирии. А там без Саудовской Аравии и США не обойтись — кроме них мало кто еще может повлиять на позицию сирийских повстанцев.

Для администрации Дональда Трампа сегодня сирийская проблема все заметнее трансформируется (во многом под влиянием Израиля и той же Саудовской Аравии) в проблему противостояния с Ираном: опасность ИГ (запрещенная в России) постепенно минимизируется на фоне продолжающегося военного разгрома этой группировки, а в дела с «переустройством» сирийского режима в Белом доме, судя по всему, стараются особо не вникать. США, Израиль и Саудовское королевство все настойчивее требуют от России добиться сокращения иранского присутствия в Сирии. Тегеран же отвергает эти требования, ставя тем самым Москву в незавидное положение: либо сохранять «боевое братство» с шиитской державой и тогда забыть про женевский процесс, воевать до победного конца, причем не совсем понятно с кем и какими силами; либо сделать своим приоритетом возвращение женевских переговоров, но уже не во всем соглашаясь со своими «боевыми братьями» (Дамаском и Тегераном). И в этом последнем случае весьма привлекательно для Москвы выглядит готовность Эр-Рияда «поработать с сирийской оппозицией» с тем, чтобы объединить три ее нынешние фракции (именуемые «эр-риядской», «каирской» и «московской») в одну, которая бы согласилась в Женеве «не загонять Асада в угол» требованиями немедленной отставки, а заявила бы о готовности потерпеть его до окончания переходного периода. Кстати, это никак не противоречит букве и духу Коммюнике Женевы-1. Встреча «оппозиционной тройки» должна пройти в Эр-Рияде уже в октябре месяце.

В обмен же на свои усилия в этом плане королевство рассчитывает увидеть ослабление российско-иранского альянса. И во имя этой цели наверняка готово вложиться финансами как в Россию, так и в процесс восстановления разрушенной Сирии. С точки зрения Эр-Рияда, прошли времена, когда «слабый и безвольный» Барак Обама неустанно стремился призвать арабов к примирению с Ираном, шаг за шагом сдавая при этом ему Сирию и закрывая глаза на его экспансию в регионе. Просматривающиеся сегодня перспективы реального урегулирования там предполагают сохранение Сирии в сообществе арабских стран как результат внутрисирийского примирения — разумеется, с максимальным учетом интересов суннитского большинства. Без Башара Асада и шиитского Ирана. Для России выбор не простой — за что боролись?

*Автор — доктор политических наук, руководитель Центра анализа ближневосточных конфликтов.