«Премьеру фильма «Крым» в Севастополе встречали со слезами на глазах», «Студентов сгоняют на «Крым» — такие взаимоисключающие заголовки в СМИ сулят аншлаг. По севастопольским соцсетям вирусно распространяется видео, на котором набитый под завязку зал аплодирует картине Пиманова стоя.

Опасаясь ажиотажа, билет покупаю заранее. Но за пять минут до начала сеанса в зале из 78 мест выкуплены только 42.

— Что-то мало народа на «Крыме», — говорю кассиру. — Я за день билет покупал, думал, урвал последний.

Женщина смотрит исподлобья, затем переводит взгляд на монитор и бурчит: «Только в первые два дня аншлаги были. Теперь половина». Вопрос «почему?» остается без ответа.

Мои соседи в зале — двое мужчин чуть за 40 и молодая пара. Половину фильма выслушиваю их комментарии. Разговоров в зале много: каждый пережил «крымскую весну» лично и теперь пытается сопоставить увиденное с реальностью.

Но на экране реальности нет. В первых сценах реальны разве что крымские пейзажи, на фоне которых знакомятся главные герои: бывший севастопольский морпех Саша и украинская журналистка Алена.

Дальше — разжигающая вражду пропаганда. Вот сцена на киевском Майдане. Пианиста в маске убивает снайпер. Протестующие в ответ забрасывают «Беркут» «коктейлями Молотова». «Суки», — цедит сквозь зубы один из моих соседей. «Кто?» — переспрашивает другой. «Ну майдановцы эти, уроды». Для мужчины совершенно очевидно, что вся пролитая в Киеве кровь — на руках активистов.

Следующая сцена — нападение националистов на колонну автобусов с крымчанами в Черкасской области. Мерзкое событие, имевшее место в действительности, в фильме Пиманова показано с удвоенной жестокостью. Радикалы не только выводят людей на мороз, заставляют встать на колени и избивают палками, но и расстреливают их из пистолетов. «Разве такое было?» — спрашивает девушка в заднем ряду. Ее собеседник отвечает коротко: «Хрен знает».

Для многих в зале украинская часть фильма — миф: по телевизору видели, а своими глазами нет. Но сюжет доходит до «крымской весны», и тут шепот в зале усиливается. После сцены убийства российскими моряками членов украинского подполья в Балаклаве пожилая женщина в ряду передо мной наклоняется к соседке: «Так ведь вроде Крым без единого выстрела взяли». Недоумение читаю и на лицах других зрителей.

«Что за снайпер? Какой-то бред», — это о встрече «поезда дружбы» на вокзале Симферополя. Украинский снайпер убивает друга главного героя. В реальности никакого снайпера не было. И крови тоже. После этой сцены из зала уходят четыре человека.

Вообще постулат о бескровном «воссоединении Крыма с Россией» Пимановым попирается легко и жестко. Воссоединения в принципе нет. Сцена на симферопольском вокзале — единственная, где хоть как-то отражена воля крымчан быть с Россией. В остальном все выглядит так, будто «большой брат» присоединил Крым с помощью военных, а жители полуострова этому просто не сопротивлялись: им было все равно, в какой стране жить (не говоря уже о том, что сторонников Украины в Крыму, если «по фильму», нет вообще).

Российские и украинские военные тоже предстают не в лучшем свете. «И что, никто не видит?» — возмущается мой сосед, когда в фильме по территории воинской части украинский националист Микола с пистолетом в руке ведет заложника — полковника украинской армии. На территории части при этом находятся в большом количестве и украинские солдаты, и «вежливые люди».

После сеанса провожу опрос. Большинство отзывов — критические.

— В фильме говорится, что Россия захватила Крым, а мы ничего не делали. Будто крымчане — аморфные существа, которые разве что молятся, чтобы не было войны, — говорит мой сосед Валерий. В «крымской весне» он принимал активное участие: состоял в ополчении, охранял контрольно-пропускные пункты на границе с материковой Украиной. — Почему не показали наш митинг в Севастополе? 20 000 человек собралось, и это не сыграло никакой роли? Ощущение, что мы тут вообще ни при чем!

Валерию, впрочем, понравились украинские персонажи. «Думаю, на Майдане все было именно так. А что с этими автобусами перебрали — так ничего: врагов, что ли, святыми выставлять?»

Другое мнение об украинцах у директора магазина Людмилы.

— Они какими-то зверьми изображены. Но у меня у самой брат в Киеве. Он ходил на Майдан. И кстати, он не националист. Жестокость была с обеих сторон. Это была трагедия. Но в Украине такие же люди, как и мы.

Людмилу поддержала ее подруга (просит себя не называть):

— Такой фильм можно было бы показать в 2014 году, когда все были на эмоциях, когда мы украинцев воспринимали как угрозу. Но сейчас уже три года прошло. Мы живем, соседствуем. Страсти улеглись. Люди стали ездить в Киев, в Херсон — узнавать, как там наши бывшие сограждане. А там спокойная жизнь, как и у нас. Зачем опять про бандеровцев говорить?