Я очень рад, что на недавних муниципальных выборах в Москве среди победивших большое число прекрасных ребят, которых знаю, которым верю.

Тем не менее сегодня в людях скопилось сильное напряжение. И касается это не только «Матильды», хотя эта начавшаяся вакханалия с коктейлями Молотова, с огнем, которым намерены карать неблагочинные кинотеатры и неблагонамеренных авторов, — первые звоночки чего-то ужасного.

Организации и их лидеры, которые призывают к этому своих сограждан, не понимают, что сами раскачивают лодку, о которой все время твердят. Я крещеный человек и понимаю, что каждая религия — это путь к гармонии. Несмотря на некоторые правильные слова, которые говорила Наталья Поклонская про благость и нравственность, в итоге я не принимаю такую позицию, так как слова про «греховных киношников» провоцируют агрессию. Можно не любить грех, но не любить человека — невозможно. Провоцирование и пестование агрессии для меня и есть ересь, извращающая основные постулаты религии. Вера возвышает, а не бросает тебя в ненависть. Невозможен поджог, унижение, убийство — за Бога. Да, были темные века, когда веру высекали огнем и мечом, но мы же не хотим повторений Средневековья. Зла кругом и так много. Есть ли смысл пробуждать в людях низменное? Когда человек кидает «коктейль Молотова» в кинотеатр, он не хочет думать, что там внутри может спать охранник. Когда поджигают машину, внутри может находиться первая детская книжка ребенка, да и машину, может, взяли в кредит… еще невыплаченный. Когда готовы на кровь, значит, Бога там нет. И человеколюбия нет. Да, и раньше были юродивые. Но когда Василий Блаженный кидал в образ Божьей Матери камни, под слоем краски обнаружилось изображение дьявола. То есть он ведал истину и помогал людям ее обнаружить. Сейчас же действия по ту и другую сторону больше напоминают деяния во имя себя, своего эго.

Что делать? Создавать альтернативную реальность. Действовать, созидая.

К примеру, когда-то я придумал «Добрый ящик». Тот проект возник от чувства неудовлетворенности, понимания, что искусство не может существенно изменить мир, это самообман. Мы часть системы, против которой боремся — хотим мы того или нет. Нам нужны софиты, сценическая машинерия, мы продаем билеты за деньги. В итоге мы лишь вишенка на торте всеобщего безумия мира. Ну ладно, красивая вишенка: на нее обращают внимание. Вот я и придумал поставить на «Платформе» ящик: люди приносили и складывали в него ненужные им вещи. И мы раздавали их около вокзала и в пунктах раздачи вещей бездомным, мерзнущим. Благо Курский вокзал рядом. Мне кажется, сегодня необходима прямая, конкретная помощь. Когда человеку холодно, его нужно согреть, когда голодно — накормить.

Я за связь одних людей с другими: схожих и совершенно разных взглядов. Одна из главных проблем сегодняшнего дня — отсутствие какого бы то ни было диалога. Общество расколото, каждая часть доказывает свою правоту за счет унижения другой. Это опасно. До последней возможности надо этот диалог сохранять. Даже на этих безумных теле-ток-шоу. Надо на них решительно идти, быть максимально убедительным и безапелляционным. Надо фактами, ясностью мысли, простой человеческой логикой разрушать надуманные построения. И не страшно, что будешь один против многих. Истина тебе в помощь, к ней не подкопаешься, ее не заглушишь.

Да, диалог вести трудно. Потому что нужно научиться любить этих людей. Вся их агрессия, нежелание слышать других — от недостатка любви. Когда человеку плохо, внутри пустота, он кусается. С любым человеком, который будет со мной спорить, обвинять, надо разговаривать. Не буду бросать ему обратно шар злобы и негатива, буду парировать сочувствием, доказывать что я и он — части одного целого. Заботясь о нем, попробую найти аргументы, которые способны его обезоружить — в прямом смысле слова. Не надо презирать, надо разговаривать. У меня были сложные ситуации с яростными оппонентами. И случалось, человек понимал, что его позиция небезупречна, и он с этим соглашался в итоге.

Иисус, Ганди, Мать Тереза были максималистами. Разворачивали ненасильственными методами жизнь вокруг. Я говорю о качественных, бескровных изменениях действительности. Потому что крах ведет к краху, а кровь к крови.

Альтернативная реальность — способность к сочувствию. Лицо страны — это в первую очередь отношение людей к старикам. Ты видишь, что пенсионерам сейчас крайне трудно выживать. Невозможно не волноваться, не чувствовать личной ответственности, когда видишь, как бабушки и дедушки ищут еду в помойках. Подхожу, спрашиваю: «Вы, наверное, на улице живете? — Нет, у меня есть квартира. — Что же случилось? — Случилась пенсия в 13 тысяч». Это невозможно. Так нельзя.

Сейчас я делаю мобильное приложение, с помощью которого каждый человек напрямую, без участия третьих лиц сможет помогать, переводить деньги нуждающемуся пенсионеру. Это новое приложение — один из примеров альтернативной реальности. Там будут засекреченные данные о пожилых людях. Можно будет делать «донат», переводить реальные деньги напрямую человеку, можно будет платить за ЖКХ, заказать еду, оплатить памперсы. Один из фондов помощи пенсионерам поможет нам с картотекой. Хочу успеть запустить эту историю. Это так же важно, как запуск ракет в космос, как развитие новых технологий. Нельзя двигаться вперед, забывая о людях.

В нашей среде есть те, которые утверждает, что им неинтересно знать про то, что происходит в стране, про политику. Это просто страх. Страх с детства укоренен, заразителен. В каждом классе был «коллектив» и были « странненькие» дети. Неуправляемые. Своеобразные. Я был таким безбашенным отщепенцем. Отщепенцы не боятся «руководства», они задают неудобные вопросы, говорят не то, что от них ждут. Они малоуправляемые. Но они многое могут. И я замечаю, что таких людей все больше.

Мы будем продолжать работать, ставить и выпускать спектакли. Продолжать то, что начал наш худрук Кирилл Семенович, а потом начинать новые работы с ним. Мы выпустили «Маленькие трагедии», потому что премьера была назначена, и мы выполняем наши обещания. Необходимо завершать начатое, осуществлять задуманное.