Были отведены на более безопасные участки некоторые подразделения, усилено охранение. Представители сил безопасности Мьянмы признают, что без этого их потери были бы намного выше. Атаки начались в час ночи 25 августа и продолжались непрерывными волнами до рассвета. Молодые мужчины народности рохинджа с длинными ножами, металлическими прутьями и топорами пытались под пулями отчаянно штурмовать укрепленные позиции, забрасывая их самодельными бомбами. Атакованы были 30 полицейских постов и один укрепленный армейский лагерь. Ничего подобного в этом районе раньше не было: по оценкам военных, в непрерывных нападениях на участке около 100 км приняли скоординированное участие до 6500 боевиков. Около 400 атаковавших были убиты, полиция и военные потеряли 13 человек.

Ответ властей был предсказуемым — начались массированные зачистки деревень мусульман-рохинджа, которые могли сочувствовать мятежникам, снабжать их или укрывать. Как проходит карательная акция — доподлинно неизвестно, в этот район не допускают иностранных наблюдателей и журналистов. Власти уверяют, что на севере Ракхайн проводятся действия только против террористов, а силам безопасности, по их словам, приказано неукоснительно соблюдать права мирного населения.

Куда делись мужчины?

Но беженцы из этого района рассказывают примерно одно и то же: военные окружают деревню потенциальных пособников нападавших и затем зачищают дом за домом, начиная стрелять на поражение при малейшем подозрении. Вслед за военными, как утверждается, приходят банды из соседних деревень с буддистским населением: грабят, насилуют женщин и поджигают дома иноверцев. Беженцы уверяют, что по дороге наталкивались на выгоревшие поселки с полностью уничтоженным населением, на обезображенные разлагающиеся трупы. Проверить эти рассказы, повторимся, возможности нет, но есть неопровержимый факт — зону антитеррористической операции в ужасе покидают десятки тысяч мусульман-рохинджа, которые бросают имущество и с огромными мучениями перебираются в соседнюю Бангладеш.

По данным сотрудников ООН, с 25 августа по 9 сентября их бежало туда уже примерно 290 тыс. человек, и этот поток нарастает. Большинство идет пешком из штата Ракхайн через горы, заросшие труднопроходимыми джунглями. Кого-то переправляют суденышками морем через неспокойные воды Бенгальского залива.

Среди покинувших свои дома в штате Ракхайн пока преобладают женщины, дети и старики — молодых мужчин мало. Кто-то говорит, что их интернируют силы безопасности Мьянмы, которые пытаются взять под контроль потенциальных террористов. Но есть данные о том, что мужчин уговорами или силой удерживают в своих отрядах организаторы антиправительственного партизанского движения мусульман-рохинджа. Видимо, верны обе версии, как и факт нарастающей гуманитарной катастрофы.

Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш 6 сентября заявил, что обеспокоен «постоянными сообщениями о насилии со стороны сил безопасности Мьянмы, включая неизбирательные нападения» на рохинджа. Генсек призвал дать этому меньшинству гражданство или хотя бы какой-то легальный статус, который бы позволил людям вести нормальную жизнь, включая право на свободное передвижение, образование, здравоохранение и доступ к рынку труда. И тут, наконец, пора пояснить, кто такие загадочные рохинджа и как они оказались в своем нынешнем отчаянном положении.

Араканская резня

Нынешний штат Ракхайн — это древний Аракан, некогда независимое королевство, имевшее многовековые теснейшие связи с соседней Бенгалией (теперешняя Бангладеш). Бенгальцы столетиями переселялись на территорию этой северо-западной части нынешней Мьянмы (Бирмы): иногда как вольные земледельцы, а временами и как рабы, военная добыча араканских правителей или свирепствовавших там одно время португальских пиратов. Британские колониальные власти также поощряли миграцию, используя бенгалоязычных мусульман для освоения плодородных неиспользуемых земель. Аракан в результате стал местом пестрого смешения народностей, в основном буддистов-ракхайнов и мусульман-рохинджа, былых переселенцев из Бенгалии, которые давно считают себя коренными жителями края.

Трения и стычки между соседними общинами были всегда, но кровавым рубежом стали события Второй мировой войны, которые втянули обитателей Аракана в невообразимые по масштабам и жестокости потрясения. Сразу же после японского удара по американской базе Перл-Харбор в декабре 1941 года в Бирме развернула крайне успешное наступление 15-я пехотная армия азартного японского генерала Сёдзиро Иида: ее две стрелковые дивизии легко разгромили мощную британскую группировку. В марте 1942-го пал главный бирманский город Рангун — англичанам стало ясно, что колонию не удержать. Ситуация осложнялась тем, что бирманцы с заметной симпатией относились к японским агрессорам, они видели в азиатах-победителях силу, которая освободит их от колониальной зависимости. Такие идеи полностью разделял тогда, например, основатель независимой Бирмы генерал Аун Сан, который прошел военную подготовку у японцев, был министром обороны в марионеточном правительстве страны после изгнания британцев.

В 1942 году складывалась критическая ситуация: императорская армия Японии стремительно выходила к границам Британской Индии. Стремясь создать какой-то военный буфер и одновременно сформировать потенциальные партизанско-диверсионные силы для действий в тылу у противника, англичане обучили и вооружили рохинджа. Те симпатизировали британским властям уже в силу того, что многие бирманские буддисты были на стороне наступавших японцев. В результате в 1942 году произошла Араканская резня: рохинджа использовали оказавшееся в их руках оружие для массовых расправ над соседями. Отдельные исследователи утверждают, что были убиты почти 20 тысяч человек. Ответом был террор со стороны занявших Аракан японских оккупантов и карательные операции против мусульман со стороны марионеточных бирманских властей.

Побеждают радикалы

Все это стало основой для взаимного недоверия и после войны. К тому же некоторые лидеры рохинджа попытались отколоть некоторые районы штата Ракхайн от независимой Бирмы и присоединить их к новому мусульманскому государству — Пакистану, в которое тогда входила и нынешняя Бангладеш. План не удался, но сепаратистам это припомнили. Захватившая власть в Бирме военная хунта обрушила на рохинджа репрессии, а по закону о гражданстве от 1982 года их вообще лишили каких-либо прав. Эти люди были провозглашены незаконными мигрантами из Бенгалии, они потеряли возможность свободно передвигаться по стране, иметь доступ к системе просвещения и здравоохранения. Ставку сделали на то, чтобы зам­кнуть примерно миллион рохинджа в изолированных поселениях и выдавить их из страны. В начале 90-х, спасаясь от преследования, в Бангладеш бежали до 250 тысяч рохинджа.

В сущности, власти Мьянмы сами способствовали радикализации этих людей: отсутствие доступа к обычным школам, например, открывает простор для проповедников-экстремистов. Из-за ограничений на передвижение рохинджа отсечены и от основной части весьма умеренной мусульманской общины страны — власти боятся, что они будут дурно влиять на единоверцев. И это еще больше усиливает влияние на рохинджа сторонников решительных действий.

Они группируются сейчас вокруг нелегальной Араканской армии спасения рохинджа (ARSA), созданной обосновавшимися за границей беженцами-мусульманами из Аракана. Во главе этой группировки стоит некий Ата Улла, родившийся в пакистанском Карачи и выросший в Саудовской Аравии. Там же обосновались и другие члены руководства ARSA, которая, судя по всему, получает поддержку от монархий Персидского залива и Пакистана.

Молодежь против стариков

Поначалу эта группировка именовалась «Харака аль-Якин» («Движение веры»), но затем выбрала нарочито светское название, видимо, чтобы подчеркнуть свой национально-освободительный характер и уйти от обвинений в исламизме. Ее программа довольно туманна, но она не выдвигает пока сепаратистских лозунгов, а требует полных гражданских прав для своего народа и создания «демократического мусульманского штата» в составе Мьянмы.

ARSA была сформирована в 2012 году после крупных столкновений между рохинджа и буддистами в Ракхайне, тоже сопровождавшихся потоками беженцев с обеих сторон. Эта организация смогла создать сеть лагерей по подготовке боевиков на границе в прилегающих к Мьянме районах Бангладеш и активно вербует туда молодежь. Для агитации, как сообщается, широко используются мессенджеры. Тактика ARSA — неожиданные нападения большими, плохо вооруженными, но фанатичными группами. «Если нас будет 200 человек, — говорил Ата Улла в одном из своих голосовых посланий сторонникам, — то пятьдесят погибнут, но оставшиеся сто пятьдесят перебьют врагов ножами». В октябре 2016 года атака по такой схеме дала кровавый результат: были убиты более десятка полицейских и военных. Ответные карательные операции властей, сопровождавшиеся, как говорят, дикими расправами и изнасилованиями, резко расширили приток молодежи в ряды сторонников Ата Улла.

Силы безопасности Мьянмы в Ракхайне уверяют, что активисты ARSA все более эффективно контролируют поселения рохинджа, выявляют и физически уничтожают осведомителей властей и сторонников компромисса. Многие старосты, как сообщается, временами предпочитают ночевать в полицейских участках, ведь армия приходит и уходит, а под покровом темноты всегда могут явиться активисты ARSA, чтобы покарать коллаборационистов.

Политика изоляции рохинджа, похоже, дала парадоксальный результат: администрация штата Ракхайн и военно-полицейское командование имеют все меньше информации о том, что реально творится в деревнях отверженных. Многочисленные источники уверяют, что там очевиден возрастной раскол: люди постарше хотели бы избежать конфликтов с властью, а молодежь все больше склоняется к радикалам из ARSA, к партизанщине.

Как отличить подделки?

Нынешние потоки беженцев и нарастание угрозы гуманитарной катастрофы заставили мир вдруг вспомнить о рохинджа и связанных с ними застарелых проблемах. Многие исламские страны, что вполне естественно, занимают позицию резкого осуждения правительства Мьянмы: в Индонезии, например, состоялись могучие демонстрации в поддержку единоверцев из Ракхайна. Непримиримо настроены власти Турции — они называют события в бывшем Аракане геноцидом. Впрочем, все не так однозначно: власти мусульманской Бангладеш, например, с подозрением относятся к активизации ARSA, опасаясь роста влияния радикалов на своей территории. Есть план изолировать всех перешедших из Мьянмы рохинджа на отдаленном острове в Бенгальском заливе — от греха подальше. Очень дозированно принимает беженцев Малайзия, которая временами даже отправляет их обратно.

Сами власти Мьянмы, естественно, отвергают обвинения в свой адрес. Такую позицию занимает и нынешний фактический лидер страны Аун Сан Су Чжи — дочь упомянутого выше «отца нации» генерала Аун Сана. Во времена военной хунты она провела долгие годы под домашним арестом и была удостоена Нобелевской премии мира за несгибаемую борьбу за демократизацию страны. Теперь дочь генерала упорно называет военные операции в штате Ракхайн «борьбой с террористами» и не признает само существование рохинджа, считая их нелегальными и нежелательными мигрантами. Более того, многочисленные свидетельства расправ над этими людьми Аун Сан Су Чжи упорно провозглашает грубыми поделками исламистской пропаганды. Фейков действительно немало: большой шум, например, вызвала история с одним из турецких политиков, который выложил в интернет поддельные изображения убийств рохинджа.

Власти Мьянмы утверждают, что столкнулись с террористической исламистской агрессией: ARSA, например, оперирует в труднодоступных районах Бангладеш. В этом у Аун Сан Су Чжи имеются могущественные покровители: например, на днях премьер-министр Индии Нарендра Моди лично выразил поддержку действиям сил безопасности Мьянмы против экстремистов. Нью-Дели уведомил также, что депортирует беженцев-рохинджа обратно на родину, поскольку не считает их жертвами террора. Индия, которая сама сталкивается с проблемой исламского терроризма, однозначно дает понять, что на компромиссы в этом вопросе идти не собирается.

Расчеты на Пекин и Москву

Не менее решительно поддерживает власти Мьянмы и Китай. Еще со времен военной хунты он имеет давние тесные связи с этой страной, расценивая ее как важнейший коридор, дающий Пекину выход к Индийскому океану. На мьянманском побережье КНР оборудует стратегически важный морской порт, позволяющий усилить контроль за проходящими там крайне оживленными транспортными трассами с Востока Азии на Ближний Восток и далее в Европу. Наконец, деятельность ARSA очень напоминает Пекину тактику исламских сепаратистов в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР.

Власти Мьянмы возлагают большие надежды и на Москву, которая еще со времен СССР пыталась укреплять свои позиции в этой стране. Мьянма, например, покупала российские военные самолеты, она остается перспективным оружейным рынком для РФ. Были разговоры и о сотрудничестве в атомной энергетике. На прошлой неделе власти Мьянмы открыто выразили надежду на то, что Китай и Россия как постоянные члены Совета безопасности ООН не дадут там поставить вопрос о бедствиях рохинджа.

Между тем боевая организация ARSA сделала на днях неожиданный сильный ход. Она объявила о перемирии на месяц с властями и призвала вооруженные силы Мьянмы прекратить на это время огонь. Цель — допустить в зону бедствия международные гуманитарные организации, чтобы, как было сказано, оказать помощь оказавшимся в беде представителям всех религий и национальностей. ARSA явно хочет стать респектабельным и законным участником конфликта, а там, чем черт не шутит, ей удастся вынудить власти Мьянмы пойти на прямые переговоры.