Даже владелец паба «Бельгия» в Кемерово Доминик, рассуждая о кемеровских реалиях, говорит: «Пока уголь есть — все хорошо, но ведь все понимают, что когда-то будет конец. Надо же как-то готовиться, что-то делать с проблемой моногородов. А тут только уголь и сфера услуг, больше ничего нет».

Кузбасс ежегодно увеличивает объемы добычи угля и его экспорт. «В советские годы добывали 100 с чем-то миллионов тонн угля в год, а в 2016 году уже почти 230 миллионов тонн», — говорит Учватов, отмечая при этом, что доходы у региона при этом не увеличиваются. В Кузбассе поговаривают, что деньги оседают в офшорах.

На Кузбасс приходится около 60% отечественного угольного производства, там находится около 120 шахт и разрезов. Останавливаться на достигнутом в Кемеровской области не собираются: в 2017 году открылся Трудармейский Южный разрез с проектной мощностью 2 500 000 тонн в год, а также заработают шахты им. Тихова в Ленинск-Кузнецком районе и Увальная.

«Уголь — дело довольно прибыльное, даже в условиях снижения на него цен. Ничего изобретать не надо, лишь бы выкопать побольше да продать подальше. Поэтому ожидать, что угольщики сами станут сдерживать свои аппетиты, не приходится», — говорит депутат Госдумы Горелкин.

Никакой диверсификации экономики Кузбасса не происходит, поэтому больше 10 городов Кемеровской области входят в список моногородов с очень тяжелой экономической ситуацией. «Очень сложно в Новокузнецке, так как металлургические гиганты реструктуризированы и прекратили было существование, когда там по 30 тысяч человек работали. Производят трамвайные рельсы и балки», — говорит политолог Коновалов.

И. о. губернатора Чернов сохраняет оптимизм и говорит, что Кузбассу нужно для начала газифицировать область, чтобы создать новые отрасли, где топливом должен быть газ: стекольные производства, нефтехимию, углехимию. Только не говорит, когда закончится хотя бы газификация.