Противники Тулеева больше всего ругают экономику области. Главная мишень их критики — это госдолг области, который в 2017 году составляет 62,2 миллиарда рублей. Результат грустный, хотя далеко не худший в России.

Учватов винит в провале бывшего вице-губернатора Дмитрия Исламова, который с 2008 года отвечал за экономическое развитие. «У меня есть дружбан, который учился с Исламовым. К тому пришел предприниматель и предложил создать проект по линии «Электронной России», а тот ответил: «Ты чего, дурак? Уголь копать надо». Вот и вся политика властей», — говорит оппозиционер. По его словам, при Исламове госдолг вырос с 23 до 62 миллиардов рублей. Сейчас Исламова, который работает депутатом в Госдуме, тоже называют возможным преемником Тулеева.

«Закредитованность катастрофическая. Когда-то этот пузырь лопнет. Нужно будет отдавать деньги, все же держится на личных обещаниях Тулеева», — говорит бизнесмен Семенов. Рассказывают, что в области бывали случаи, когда дороги ремонтировали в обход тендера. «Деньги еще не поступили, конкурс не объявили, а дорога уже ремонтируется компанией. Представлено все в благостном ключе как заслуга губернатора», — говорит источник, близкий к администрации.

Семенов рассказывает: «Бизнесменам говорят: «Надо взять и достроить объект, где ничего нет, но уже 26 миллионов украдено. Ты говоришь, что тебе не хватит денег достроить: но тебе обещают за это дать следующий дом нормальный. А если откажешься, намекают, что денег мало и могут перестать платить вовремя».

В администрации проблем с закредитованностью области не видят. «Я воспринимаю это как результат двух кризисов за десять лет. Учитывая, что у нас на 80% экономика зависит от угля, то проблемы на мировых рынках с ценами влекут за собой колоссальные дыры в бюджете. Мы живем за счет налога на прибыль от угольных компаний, и как только буксуют угольные компании, мы начинаем валиться вниз», — объясняет мне и. о. губернатора Владимир Чернов.

В бюджете Кемеровской области 2016 года расходы на образование составляли 25,7 %, на социальную политику — 22,1 %, на здравоохранение — 20,3 %

— Не социальные льготы виноваты?

— Это мощная нагрузка на бюджет, никто не отрицает. Я думаю, что если мы проведем реформу, то максимум на 10–15 % снизим.

— Но не из-за этого госдолг растет?

— Думаю, что нет. Регион густонаселенный, и содержать такую численность населения — достаточно затратное дело. У нас большая часть льгот идет на инвалидов, ветеранов, ребятишек, а детей отпустить нельзя. Мы детские сады, школы строим, объем средств большой, берем кредиты, потому что городов много — 20.

С ним соглашается и Коновалов: «В нулевые годы уголь стоил дорого, да и доллар был не 60 рублей. Кто мог предусмотреть рост железнодорожных тарифов, которые влияют на ценовую политику? Мы ведь в центре России, и куда бы ни повезли, уголь получает вторую цену».