Законные ягоды

Решалась на открытое письмо Варвара долго — ​с момента, когда для нее только началась история выселения с Валаама. Вот уже несколько лет миряне с острова переезжают на материк. В 2015 году с этой проблемой столкнулась и семья Сергеевых — ​Варвара с сыном Дмитрием.

Впервые Варвара попала на Валаам в 1988 году — ​работала на острове волонтером.

— Помню, мы как-то поехали на остров Дивный, и там нам категорически запретили собирать грибы и ягоды — ​сказали, что этим занимаются только местные жители. Я решила: «Господи, я хочу быть местным жителем!» Мне тогда было 15 лет. После окончания школы поступила в Ленинградский институт культуры на кафедру музееведения. Предполагала после его окончания работать в Валаамском музее-заповеднике, но в 1992 году он был ликвидирован. Когда поняла, что работать там мне уже не суждено, поехала попрощаться с Валаамом, но оказалось, что на острове была нужна швейная мастерская, а я умела шить.

По словам Сергеевой, тогда на Валааме было много свободных помещений. Одно из них — ​в Зимней гостинице — ​ей предложили в поселковом совете. Здание было муниципальным, и в 1993-м Варвара получила на помещение ордер. Зарегистрировалась, а потом зарегистрировала новорожденного сына. Сергеева с самого начала знала, что приватизировать на острове они ничего не смогут.

На первых порах просто шила вещи — ​и для монастыря, и для мирян, а в начале 2000-х оформила ИП, стала делать сувенирную продукцию и продавать ее на местном рынке.

Выселение

В 2006 году здание Зимней гостиницы было передано Валаамскому монастырю. А спустя девять лет Варвара получила иск о выселении.

— О том, что надо переселяться, разговоры шли всегда, — ​говорит она. — ​Были люди, которые этого хотели, но были и те, кто не собирался уезжать — ​нам говорили, что мы останемся. А осенью 2015-го в связи с тем, что добровольно выезжать мы отказались, на нас с сыном и еще на 20 человек подали в суд иски о выселении. Переселяли в дом в Фанерном тупике в Сортавале. В принципе, я готова была пойти навстречу, намекали мне: прими помещение, а мы тебе потом дадим служебное на Валааме. Я поехала посмотреть квартиру в Фанером тупике и обнаружила, что там все в плесени. Разумеется, мы отказались переселяться. И начались суды…

Сергей Григорьев, депутат Совета Сортавальского городского поселения, который представлял интересы части жителей по искам, рассказал «Новой», что в Зимней гостинице раньше жили 56 семей, спорные вопросы остались только по 7–8 семьям. По его словам, это были люди, которые не хотели переселяться в дом в Фанерном тупике, Григорьев в их числе.

«Вместо покупки квартир для расселения жителей нашего дома, на окраине г. Сортавала, на территории заброшенного в начале 1990-х мясокомбината, зимой 2014–2015 гг. сортавальской строительной фирмой «ПМК‑117» без просушки был реконструирован и наскоро обшит панелями веселой расцветки один из старых производственных корпусов», — ​пишет Сергеева патриарху.

Исковые заявления в Сортавальский городской суд Республики Карелия подало ООО «Служба эксплуатации недвижимости и территорий», доверительный управляющий имуществом Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. В заявлении они ссылаются на постановление администрации Сортавальского городского поселения о признании помещений, в которых проживают ответчики, непригодными для проживания. И в связи с этим просят обязать людей переехать в дом в Сортавале по договору соцнайма.

Суд первой инстанции вынес решение о выселении, в апелляционной инстанции представитель Сергеевой представил заключение эксперта, в котором говорилось, что «численность микроскопических грибов в воздухе помещений превышала рекомендуемую ВОЗ норму <…>, и что проживание там может причинять вред здоровью людей».

Но все последующие суды оставили решение первой инстанции в силе — ​жителей обязали выселиться.

Семья

Пока шла тяжба, заболел 18-летний сын Варвары. Начали ходить по врачам, сделали МРТ и обнаружили саркому плеча. Весь 2016 год юноша лечился в НИИ онкологии им. Петрова, прошел 8 курсов химиотерапии.

— Сына эта история с переселением потрясла — ​это же его дом. В начале марта начались суды, одновременно он лежал на первой химиотерапии. Я умоляла — ​отзовите иск по сыну. Мне было абсолютно не до суда: мы ждали результатов гистологии, биопсии, началась химия, а от нас требовали, чтобы мы приехали. Это был трудный год. А главное, ситуация до сих пор не разрешена.

Задевает Варвару и то, что их семья не чужая церкви, а их все равно пытаются выселить: «Мы с сыном по линии моей матери происходим из древнего рода священнослужителей Орлеанских. В этом году исполняется 80 лет, как 10 августа 1937 был арестован, а 4 сентября расстрелян мой прадед, диакон Павел (Орлеанский). Многие годы наша семья ничего не знала о его судьбе, но дети о. Павла оставались исповедниками веры Христовой в годы Советской власти. Дед мой, Василий Павлович Орлеанский, несколько десятилетий был певчим, а потом, до 1970-х годов, и регентом хора Николо-Богоявленского собора в Ленинграде», — ​пишет она патриарху.

Сейчас Варвара в больнице — ​10 июля у нее случился гипертонический криз, и ее увезли на скорой в стационар. До этого она просила приставов об отсрочке выселения — ​на руках три инвалида (сын и родители), она сама болела, поэтому приехать на Валаам и перевезти вещи не могла. Да и как забрать вещи, если доступ в здание запрещен (в мае прошлого года Зимняя гостиница горела, и с сентября в ней запретили пребывание жителей)? Сейчас есть вероятность, что ее вещи просто вынесут из квартиры.

Все это время — ​пока шли суды и исполнительное производство — ​Варвара ждала телефонного звонка. От кого-то из монастыря. Чтобы этот кто-то предложил ей другой угол на Валааме.

— Ничего не прошу для себя, Валаам подарил мне тридцать счастливых лет. Я вернусь в Петербург, к родителям. У моего сына, с рождения прописанного на Валааме, на Валааме крещеного, ничего нет, кроме Валаама. Сейчас в связи с заболеванием сын постоянно находиться на острове не может, но хочется, чтобы хоть была возможность туда приезжать. Я просила оставить нам небольшое помещение в любом другом здании. У меня в паспорте всего один штамп с валаамской регистрацией, и я хочу, чтобы он там и остался. Хочу приехать, собрать землянику: она вот-вот пойдет, я уже второй год не собираю ее на законном основании — ​штамп-то в паспорте у меня остался. Но вместо этого лежу на больничной койке.

Ожидание

«Будучи христианами, мы с сыном не можем совершить самоубийство, вселиться в опасное для проживания помещение в г. Сортавала, Фанерный тупик, 7А, кв. 8. Ситуация тупиковая, и решить ее можете только Вы», — ​заключает Варвара Сергеева в своем открытом письме.

«Новая» уточнила у руководителя пресс-службы Патриарха Московского и всея Руси Александра Волкова, стоит ли женщине ждать ответа от патриарха.

— Я не думаю, что ей стоит ждать ответа патриарха, потому что эта тема представлена весьма субъективно с ее стороны — ​монастырские юристы, которые разбирают ситуацию, имеют принципиально иной взгляд на нее. Есть общее правило, оно действует по отношению ко всем жителям острова. Задача заключается в том, чтобы по возможности на острове остался только монастырь, и для этого предпринимаются все необходимые усилия. Понятно, что в ряде случаев возникают какие-то сложности, и трудно предположить, что все пройдет безболезненно, но здесь мы видим очень субъективный взгляд на ситуацию, все неоднозначно в этой истории.

К сожалению, в течение двух дней корреспонденту «Новой» не удалось дозвониться до Михаила Шишкова — ​пресс-секретаря епископа Панкратия (наместника Спасо-Преображенского Валаамского монастыря), ни по городскому, ни по мобильному телефону.

— Понимаете, мы говорим: монастырь, местные жители, — ​сетует Варвара Сергеева. — ​А мы же эти 30 лет жили бок о бок: моего ребенка крестили в Валаамском монастыре, я что-то для них делала, к нам отцы и братья домой приходили, мы общались. Это не другая галактика, это наша семья: брат на брата пошел, сестра на сестру. Вот это было самым ужасным. Список жильцов, которые подлежат выселению в дом в Фанерном тупике, подписывал человек, который бывал у нас дома со своей женой, чай пил. Разумеется, это удар. Но это же не остров наносит эти удары, а люди, которые там оказались.

Елена Барковская — специально для «Новой»